Анна Дил - Забытыми тропами

Хани вздохнула, бросила взгляд на кипу непрочитанных бумаг, грозно возвышающуюся на столе, и страдальчески поморщилась. Надевая корону, она была готова ко всему - но едва ли предполагала, что правителям нужно не только принимать судьбоносные решения, но и быть в курсе всех дел, свершающихся на вверенной им территории.

И кто придумал глупость, будто коронованные особы свободнее всех в государстве и могут делать все, что им заблагорассудится?! Спросил бы кто у хани - и она ответила бы, что более несвободных людей, чем правители, просто не существует!

Пожалуй, единственный плюс своего положения Маржана видела лишь в одном - в возможности одеваться в соответствии с собственным вкусом, более того - самой диктовать модные веяния. Конечно, поначалу хайяры активно возражали против этого - но куда им было деваться, если хани наотрез отказывалась носить полупрозрачные одеяния, звенящие при любом движении из-за обилия украшений? Борьба за платья оказалась нелегкой, но завершилось в пользу Маржаны: она проявила несвойственную ей прежде твердость, за что и была вознаграждена новыми нарядами, радующим глаз привычным покроем. Пришлось детям Хайяримы смириться с монаршей причудой.

Надо сказать, друзья хани тоже недолго щеголяли в модных хайялинских одеяниях. Стоило им немного пообвыкнуться в дворцовых стенах, как на местных портних и сапожников посыпались заказы от чудаковатых (на взгляд указанных мастеров) чужаков. Сиднарцы с ностальгией вспоминали привычную им одежду, Айна и Зари с удовольствием рисовали эскизы (правда, у графини они выходили слегка кривоватыми, а у магички - чуточку непропорциональными, но это ведь мелочи, верно?), а белошвейки, ругаясь вполголоса, разбирали рисунки, похожие на детские каракули, и шили непривычные для хайялинского взора наряды. Впрочем, непривычность эта была лишь вопросом времени. Хайялинские модницы со все возрастающим интересом разглядывали новые платья хани, и можно было не сомневаться: еще немного - и на портних посыплются заказы уже от фрейлин, а женские платья с открытой спиной, мужские штаны, украшенные бантами, и обилие всяческих "украшений" на предметах одежды станут достоянием истории.

Во всяком случае, "первая ласточка" грядущих перемен уже появилась: одна из представленных хани фрейлин была одета в точности как правительница, разве что отказаться от украшений, гирляндами унизывающих ее руки и шею, не смогла.

Маржана невольно улыбнулась, вспомнив кукольное личико и ухоженные пухлые ручки, в притворном восторге прижатые к нарумяненным щечкам. Про таких говорят: "Хорошенькая, но пустоголовая". Столько ахов, охов, слащавых восклицаний и фальшивых эмоций хани не видела за всю свою предыдущую жизнь. Слава богу, у придворной красотки хватило выдержки (или ума) не хлопнуться в обморок прямо во время аудиенции - хотя, чего греха таить, от избытка чувств она была близка к этому. Что делать с обморочными фрейлинами, Маржана не представляла, но догадывалась, что подобный опыт не принесет ей приятных эмоций.

Радость хани вызывал только брат. Маржана боялась, что хайяры вцепятся в малолетнего ханима мертвой хваткой и заставят заниматься какими-нибудь жутко важными и столь же бессмысленными государственными делами. С многомудрых хайяров сталось бы отобрать у Вотия детство. Но, к счастью, хани удалось отстоять брата. Его, конечно, принялись обучать более старательно, чем до коронации, но все же не слишком усердствовали, и большую часть времени мальчишка проводил в беготне по огромному дворцовому саду и "всамделишных" сражениях на деревянных мечах со сверстниками-хайярами. Хвала Богине, их возраст еще позволял не обращать внимания на такие мелочи, как сословные различия и общественное положение.

Маржана отвлеклась от размышлений и кинула взгляд за окно. В дворцовом саду понемногу вступала в свои права ночь. Только сейчас хани почувствовала, как сильно она устала, как рада была бы хоть ненадолго забыть о государственных заботах и лечь спать, как остальные, не обремененные властью люди. "Хватит на сегодня", - решила Маржана, отодвигая ворох бумаг. Но покидать кабинет она не торопилась. Вместо этого хайяри придвинула к себе книгу - толстенный фолиант в богатой, тисненой серебром обложке. Хайялинские сказки.

Маржана нашла этот сборник в дворцовой библиотеке и не смогла побороть искушения - утащила его к себе. Книга была настоящим произведением искусства. Великолепие обложки, мастерство иллюстраций, превосходная бумага, защищенная от разрушительного действия времени, как и чернила, не могли не вызывать восхищения у любого, даже далекого от любви к книгам человека. Но не эти достоинства привлекли Маржану и заставляли вновь и вновь возвращаться к исписанным каллиграфическим почерком страницам. Предания хайяров напоминали ей сказки матери, читая их, хани будто возвращалась в беззаботное детство, когда все было просто и понятно, а жизнь казалась сплошным праздником. Отказаться от этого развлечения Маржана не смогла, как ни старалась.

"Прочитаю всего одну сказку - и спать", - решила хайяри. Она специально принесла книгу в кабинет, а не в спальню: как показала практика, последнее было чревато опасностью зачитаться до утра. Когда пришедшие на рассвете камеристки обнаружили хани не мирно спящей, а склонившейся над собранием сказок, да еще с явными следами бессонной ночи на лице, они одарили правительницу такими взглядами… Маржана чуть не расхохоталась при одном воспоминании. Девицы явно считали, что в возрасте хани и с ее положением бодрствовать по ночам следует никак не в компании старинных книг.

Хани раскрыла книгу на странице, заложенной шелковой ленточкой, и погрузилась в чтение. Волшебный мир древней, как само человечество, сказки захватил ее сразу, поймал, как птицу в клетку, и не было никакой надежды вырваться из этого плена. Хайяри жадно глотала строчку за строчкой, едва успевая за поворотами сюжета, позабыв о времени и мире вокруг, как вдруг…

Что-то привлекло внимание хани, заставило ее отвлечься от захватывающего сюжета и внимательнее приглядеться к искусно выписанным буквам. Маржана непонимающе нахмурилась и перечитала смутивший ее абзац.

"…Но недолго радовался злодей совершенной им подлости. Сама богиня покарала его. Не прошло и года, как разгневанное солнце ослепило его дом, оставив сиротами его детей и вдовою - жену…"

"Разгневанное солнце"?.. Почему эта фраза кажется такой знакомой?

В памяти всплыл вечер в сиднарском лесу, магический костер, дым, поднимающийся к звездам, и звонкий Зариннин голос: "Ну и язык был у этих хайяров! Нет, вы только послушайте! "Падут былые храмы, изгнаны и забыты будут жрецы, уничтожены их дети и разрушены жилища. Скорбь по прошедшим дням и гонения станут судьбой их народа. И так будет много веков… Но придет день, когда разгневанное солнце ослепит дом Первого из Последних, и тогда двое станут одним и подарят детям Хайяримы мудрость веков". Как вам это нравится?"