Надежда Кузьмина - Наследница драконов. Добыча

И теперь он хочет отомстить, расплатиться — ведь все возможные виновники его неудач и поражений собрались сейчас в этом зале. Причем сам он убежден, что в любой момент, как и раньше, может растаять в портале, оставив за собой горы трупов.

А в случае победы он получит все и сразу.

Так?

Вроде бы логично. Но присутствовало смутное ощущение, что я не понимаю, не вижу еще чего-то важного… Ладно, потом разберусь. А сейчас хлопаю глазами, хлюпаю носом и колдую, колдую…

— Да бросьте вы ее! — Невероятно, лорд Фирданн открыл рот! — Мы с вами общий язык найдем и обо всем договоримся! А эту курицу анемичную я вам со всеми потрохами и букетом в придачу сам в спальню приволоку!

Ой, какая прелесть! Смешно-то как! Но еще минуту старый скунс мне дал.

— Так букет будет? — всхлипнув, с надеждой уставилась я на черного типа.

— Можно домой лететь? — Аршисса гнула свое.

— Заткнитесь! Всех убью!!! Вы что, не поняли? Я могу уничтожить вас всех, а сам исчезну! Даже если не получу трон сейчас, вам уже легче не будет!

Мы захлопнули рты.

— А ты, милая невеста, — обернулся он ко мне, — я был о принцессе Астер лучшего мнения. Но ты такая же безмозглая кукла, как все остальные! И обращаться впредь с тобой я стану, как с куклой! «Бу-укет не-евесты!» — передразнил меня чернобархатный. — Готова?

Я, изобразив испуг на лице, помотала головой.

— Значит, нужна демонстрация. Ты! — палец снова нацелился на Арисия. — Иди сюда и умри стоя! Мне не понравились твои слова про сотни тысяч прихожан, которых ты можешь поднять. Я не дурак, оставлять за спиной такую силу! Да и ваш пантеон нужно немножко подправить! А во главе нового Храма встанет мой человек. Возможно, даже я сам. А что? Император и Главный Настоятель Храма в одном лице! Звучит прекрасно!

Все, если б я уже не сидела, то б упала… Но я сделала! В стазисе все! И, даже если что-то случится со мной, есть Шон, Ти и Ар, каждый из которых может расколдовать тех, кто сейчас, скрытые мороком обычного шевеления, шарканья ног и взволнованного дыхания, застыли на трибунах.

«Шон?»

«Ага… Закончил».

А почему голос с пола?

«Мы свалились, сил нет на левитацию. Сидим тут, в углу».

Сказка…

Ну, все! Вот теперь, сволочь ты чернобархатная, тебе конец! Никого ты здесь не убьешь! Но, пока он жив, стоит попробовать узнать побольше. И о планах, и о том, куда делся тер Алдо — вдруг скажет? Да и просто хотелось отомстить, заставив гада дергаться так, как нервничала десять минут назад я сама…

Арисий со вздохом медленно поднялся с кресла. Не спеша спустился вниз, к кафедре, и встал напротив некроманта.

— Молодой человек, вы уверены в том, что делаете? И, кстати, ваш учитель, как вы сказали — тер Алдо? — он бы это одобрил?

— Этот идиот? А кто его станет спрашивать? — весь политес исчез, обнажив неприятную сущность. — Недолго ему осталось. Он станет добровольной жертвой для воскрешения моей любимой, моей желанной Беренис…

— А если любимая — та, то зачем жениться на этой?

— Они похожи! И безопасность каждой будет зависеть от хорошего поведения второй!

Ух ты, какая у него мерзкая улыбка! А планы и того поганее…

— Нельзя добиться любви при помощи насилия и угроз, — мягко улыбнулся Арисий. — Может, пока еще больше дров не наломали, передумаете?

— А в Храме я установлю статую Настоятеля, завещавшего мне свой пост, — недобро улыбнулся черный, нацелил цилиндр на Арисия и сдернул с футляра крышку'.

И, прищурившись, пристально уставился на священника.

Угу! Сейчас… как же — разбежался по паркету! Сначала Настоятель стоял спокойно, с выражением кроткой обреченности на лице, потом пригладил волосы, затем стал переминаться с ноги на ногу и, наконец, заглянул в цилиндр одним глазом, пожал плечами и вопросительно уставился на своего визави. На лице чернобархатного появилось непередаваемое выражение.

«Ага, сейчас добавлю еще. Я уже на своем месте!» — передал Ти.

Эльф легко выпрыгнул из ложи и подошел к двум фигурам, застывшим друг напротив друга. Нагнулся и уставился сапфировым глазом в футляр. А потом заявил легкомысленным тоном:

— Василиск, говорите? Похоже, ящерка сдохла. Эмит, посмотри?

На зов Ти откликнулись оба братца. Спрыгнули в проход и в несколько секунд оказались у кафедры.

Некромант дернулся и зашипел, когда Эмит сунул в цилиндр палец, вынул назад, предъявил невредимый перст всем присутствующим и заявил:

— Да нет там никакого василиска!

— Так вы меня разыграли, — обиженно взвизгнула я.

Черный, вместе с цилиндром в руках, повернулся на голос, охнул, увидев, что открытый тубус направлен мне в лицо, а потом охнул второй раз, когда ничего не произошло.

И, не выдержав, поднял футляр к лицу и заглянул.

Второй раз в жизни я видела вблизи, как человек превращается в камень. Зрелище невероятное и жуткое — когда за мгновения краски словно линяют, выцветают, выгорают, сменяясь цветом стылого пепла, розовая упругость живой кожи превращается в шершавую сухую пористость камня, и буквально чувствуется, как уходит, утекает, испаряется жизнь. Жалко мне его не было — слишком много крови было на этих унизанных перстнями руках, слишком перевернутым было все в этой душе, которая уже не распознавала добро и зло.

Он так и застыл, стоя за кафедрой…

— Жаль, — проронил первое слово за все время тер Барракш. — Никогда бы не подумал на Конерия. Я и понятия не имел, что он был учеником тер Алдо…

— Так вы его знали! — злобно взвизгнул лорд Фирданн, обернувшись к ректору. — Это все ваши шуточки, чтобы всех напугать и посадить эту куклу ряженую на престол? Василиски, некроманты!.. Устроили тут фарс! Ага, так я и поверил! — Дядя вскочил, отпихнув кресло, и резво потрусил вниз, похоже, чтобы рассмотреть поближе серую фигуру. — Ага, стоит… А ущипни его, небось, подпрыгнет!

Я не думала, что так произойдет… Лорд Регент не просто ущипнул окаменевшего Конерия. Он схватил тубус и уставился внутрь. Ну да, ведь туда же смотрела я, и Тиану, и Арисий, и Эмит… и ничего не случилось! А дядя так хотел доказать всем, что все это — дурацкий розыгрыш ненормальной интриганки-принцессы!

Цвет лица застывшего с открытым ртом лорда Фирданна из багрового перетекал в темно-серый…

Боги! Еще же не поздно? Если погрузить его в стазис, то можно будет спасти… Я напряглась… и услышала возглас Матери: «Стой! У тебя больше нет своих сил. И передать тебе я не могу — далеко. Если ты сейчас напряжешься, то убьешь своих детей, взяв их жизнь, чтобы спасти его. Ты готова на это?»