Нина Лукинова - Два цвета неба

― А когда-то мне нравилась эта махина… ―тихо говорю я, опускаясь на колени рядом с пустым Троном, поочередно простукивая тонкие ножки и днище вытянутой рукой. Перевернуть его все равно не получится, поэтому приходится действовать вслепую, ища генератор, приводящий в действие Аналану.

Машина никогда не была заключена в Башне Силы. По своей сути, это всего лишь маленькая микросхема, усовершенствованная настолько, что начинает плавиться мозг, стоит подумать о том, сколько же всего в нее напихано. Регулятор зрения, памяти, внешняя оболочка, голос и разум, крупица моего сознания, спрятанная про запас, призванная защищать и помогать, вместо этого разрушая и убивая. Теперь, когда в моей голове плавает миллион мыслей из прошлого, загруженные через древний компьютер, возникающие вопросы сами находят на себя ответ, не удосуживаясь даже сформироваться в голове.

Какой же я была глупой, создавая Машину! Люцион предупреждал о последствиях игр с душой, но я не стала слушать, понадеявшись на успех. Откуда же могла знать, что отделение части души, может привести к таким чудовищным последствиям? На самом деле Машина не связана с Башней, она связана с Троном, стоящим сейчас передо мной, который и работает по типу антенны, соединяясь с Источником невидимыми нитями Силы. Оттого он и может перемещаться только на последний уровень Башни, не позволяя Машине путешествовать по миру. Люцион ввел эту предосторожность, когда я хотела дать резервной копии неограниченную власть, мотивировав тем, что лучше запереть ее в одном месте, погрузив в глубокий сон. Он знал, к чему это может привести― к раздвоению личности и глобальной катастрофе.

А я глупая дура, пышущая тщеславием, хотела быть во всем и везде, даже после возможной смерти. Как же я ошибалась! В Машине нет ничего моего, в жизнь воплотились только худшие пороки, приобретя высочайшую степень превосходства над остальными чувствами. Она отражение моих кошмаров и страхов, потайных ходов души, в которые я никогда не желала заходить.

―Что ты ищешь? ―холодно спрашивает знакомый до остервенения голос. Аналана грациозно появляется в узком проеме двери, медленно следуя в мою сторону, отстукивая ритм острыми каблуками.

― Зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответы? ―надменно спрашиваю я, поднимаясь на ноги, глядя в упор на появившееся существо. Трон так и остался в неприкосновенности. Моих сил не хватило, чтобы вынуть блок, но, может, удастся выиграть время, заболтав ее пустыми разговорами?

―Ммм… Ты вернулась, Налана… ―протягивает она. ―Новая, возрожденная, лучшая, но по-прежнему глупая. Глупая Налана, не знающая ответов!

―Все кончено, — медленно отвечаю я, идя ей навстречу, мысленно преобразовывая свои простенькие джинсы с майкой в длинное вечернее платье. Кажется, начинаю понимать, как работает Сила― реальность лишь то, во что ты веришь. Нужно только понять и осознать, нужно поверить и отдаться действительности. И вот уже моя скромная одежка трансформируется в черный цвет, удлиняясь до пола. Подобный шлейф стелется за длинными ногами, отстукивающими такой же древний ритм. И, когда наши музыки встречаются, мы оказываемся в центре черного Тронного зала. ―Я загрузила в себя память Богини, поэтому я ―это я. Отдай мне Севар, уйди с моей дороги.

― Иначе, что? ―смеется она, отражая мои движения, как зеркало. ―Убить не сможешь, поработить тоже. Что же ты намерена делать? ―усмехается она.

Действительно, что я намерена делать? Как бороться с призраком? Не кидать же в нее все подряд! И тут в голову приходит такая знакомая и понятная мысль,― чтобы уничтожить Аналану, нужно уничтожить сам Трон, являющийся генератором ее энергии, сохраняющий жизнь в Машине на протяжении сотен лет. Сотен лет… за которые она погубила бессчетное количество душ, медленно высасывая их из людей и перерабатывая в энергию для своей батарейки.

Вот, почему никто из искателей никогда не возвращался из Городов. Аналана заманивала их, постепенно высасывая души, питаясь ими, превращая в безжизненных зомби. И во всем этом виновата я! Как и задумывала, Машина работает на сохраненной части моей души, которая давным-давно себя исчерпала, а чтобы выжить, нужно питаться. Вот она и питается.… В момент все стало настолько прозрачно и понятно, что стало тошно от самой себя. Я создала монстра, ослепленная гордыней и тщеславием. Эту ошибку нужно исправлять, чем скорее, тем лучше.

― Вот, что! ―выкрикиваю ей в лицо, резко подскакивая к сверкающему холодными искрами Трону. Усилием мысли, материализовав в руке стальной прут, начинаю отчаянно молотить по хрусталю, пытаясь разнести в дребезги хрупкую вещицу. Однако все попытки оказываются тщетны, лишь золотистые искры летят в разные стороны с каждым новым ударом. Выпустив первоначальную ярость, затуманивающую глаза, отхожу на несколько шагов от Трона, решительно не понимая, почему проклятая стекляшка не превратилась в пыль. Прут опадает из ослабевших пальцев, звонко стукаясь о мраморный пол, а я продолжаю ничего не понимать.

― Как забавно за тобой наблюдать! Все равно, что обезьяна с гранатой! ―смеется она. ―Как ни старайся, ты не сможешь уничтожить меня. Это нужно захотеть всей душой, а не девяноста пятью ее процентами. Долбись ты об Трон хоть тысячу лет, результат останется прежним, или ты забыла, что я такая же Богиня, как и ты?

―Богиня без тела и мира, оживший призрак. Скажи, Аналана, каково быть таким чудовищем, как ты? Или тебе доставляет удовольствие смотреть, как люди страдают, год за годом, отдавая тебе души в обмен на пустые обещания вечного счастья? ―вспыхиваю я.

― А то ты такая святая! Прям лучик света в темноте! ―ехидно усмехается она, приближаясь к Трону, лениво поглаживая острые пики на спинке. ―Вы с Люционом были такими душками, создавая менктеров.… Заботилась ли ты о благе людей, врученных тебе Силой душ, создавая бессмертную армию? Лишая их Фабрики, возрождения и отпущения грехов, ты думала о них? ―нападает она. Холод кольнул сердце острой иглой, вытаскивая из головы сумрачные картины, кажущиеся ожившими кошмарами. Чужие воспоминания, втиснутые в голову, мгновенно приобретают четкость, и раскаяние вместе с обидой заполняет душу.

― Не я, а мы с тобой, ―отвечаю ей. ―Во- вторых, не стоит приплетать сюда прошлое. Сейчас важно то, что будет дальше, между нами. Аналана, если в тебе осталась хоть грань разума, позволь мне править Севаром. ―взываю к ее логике. ―Позволь возродить наш мир. Все, что прошу,― не мешай мне.

―Как же ты глупа… Лимб плохо влияет на умственные способности. Повторяющиеся жизни не идут на пользу, они одурманивают, лишают главного― способности мыслить, понимать. Нда, во что же я превратилась, в глупую болванку…― картинно сокрушается она. ― Пойми, возрождение Севара не главная цель. Это только мир, всего лишь земля под ногами да небо над головой. Ты ставишь слишком низкие цели, надо мыслить шире! Но этому тебе учиться еще долгие годы. И, если уж мы говорим так откровенно, то я не отдам тебе Севар. Ты лишила себя знания теми самыми пятью процентами, оставшимися в Башне. Загрузись ты до конца, без сомнения, стала бы Богиней, непобедимой Наланой, первой среди первых, и я бы с поклоном отдала тебе бразды правления. Но, ты такой же призрак, бледная тень своего прошлого.