Нобору Ямагути - Тристанийские каникулы

— А сколько у тебя?

Не ответив, девочка раскрыла сжатый кулачок и показала. Там… поблескивало всего лишь несколько медных монет.

Сайто почувствовал облегчение. С такими результатами, сколько бы Луиза ни трудилась изо всех сил, победа для нее недостижима.

Он все еще беспокоился по поводу слов, произнесенных его хозяйкой: "Если я заполучу Бюстье Очаровательной Феи, я буду постоянно очаровывать клиентов и прощу им все".

"Что это такое — "…прощу им все"?! Что это означает?! Несмотря на то, что даже я, даже я до сих пор ничего не сделал! К слову сказать, хотя у меня нет прав. Нет их, и все. В конце концов, ведь я — фамильяр…

Я хочу, чтобы она старалась изо всех сил, но до такой степени…" — от таких подходящих чувств сердце Сайто заходилось.

Скаррон громким голосом воскликнул:

— Итак, с воодушевлением приступим к работе!

Радостные крики, в которых смешались различные надежды и ожидания, прокатились по таверне.

* * *

Итак… у нынешней Луизы слегка изменилось поведение. Вынув проволоку, которая внутри рта фиксировала улыбающееся выражение лица, девочка показывала свои естественные движения губ.

Приветливо улыбнувшись, затем она, по-видимому, от застенчивости, пребывала в нерешительности. Тогда клиент спросил:

— Что-то случилось?

Грызя большой палец руки, Луиза продолжала пребывать в еще большей нерешительности. И тогда она, по-видимому, с трудом пробормотала, проявляя все свое старание:

— Ну, мистер, ведь вы — такой замечательный…

Однако этот клиент уже привык к подобным комплиментам. С неподвижным лицом он протянул свою кружку. Тогда Луиза, воспользовавшись удобным случаем, продемонстрировала специальный убийственный прием.

Придерживая рукой подол платья, она изящно поклонилась. После такого действия было ясно, что она — из семьи герцога. В этот поклон, выполненный совсем как если по отношению к Королю и его придворным аристократам, была вложена вся душа Луизы. Это была манера поведения, которой не смогли бы подражать другие девочки, работающие в этой таверне.

Тогда клиента обеспокоило происхождение этой официантки. В самом деле, если внимательно посмотреть, разве у нее не весьма аристократический облик?

— Ты родилась среди знати, не так ли?

И теперь Луиза продолжала пребывать в смущении. Затем с печальным видом она уныло уставилась в окно. Мужчина все более и более зачаровывался ее поведением, исполненным благородства.

Всем телом подавшись вперед, он высказал предположение:

— Ты находилась на услужении в особняке одного из дворян? Там тебя обучили манерам поведения, ведь так?

Луиза приветливо улыбнулась. В душе у посетителя сами собой разрастались дикие фантазии.

— Когда в услужении находится такая милая и послушная девочка как ты, полагаю, все это просто так не заканчивается. Не только манерам поведения, но и тем вещам, и даже этим… разве тебя к этому не приучали?

Луиза изящно поклонилась. У нее было всего лишь два вида оружия: приветливая улыбка и этот поклон.

— Черт! Какая жестокая история! Такой милой девочке как ты… Однако почему ты, находившаяся на услужении, сейчас в этом заведении… точно! Я понял! Тебя переполнило отвращение по отношению к хозяину-насильнику, который намеревался приучить тебя и к тому, и даже к этому, и тогда ты сбежала из особняка? Но на тебе висят долги, оставленные твоими родителями. Чтобы возвратить деньги, ты отчаянно трудишься. Полагаю, все именно так, я прав?!

Луиза, тепло улыбаясь, уставилась на клиента. Когда на посетителя вот так посмотрели глаза каштанового цвета, напоминающие драгоценные камни, словно бы зачаровывая, ему сразу же захотелось развязать шнурок на своем кошельке.

— Какой несчастный ребенок. Хм, вот, возьми это, чтобы хоть как-то оплатить свои долги. Между прочим, те самые вещи… в чем они состоят? Попытаешься мне рассказать. Хорошо?

Клиент, который окончательно поверил в собственный рассказ, являющийся порождением его фантазий из-за манеры поведения Луизы, вволю посочувствовал ей и протянул золотые и серебряные монеты. Получив их, девочка тут же стремглав вернулась на кухню и, присев на корточки, глубоко вздохнула. Выдавливаемая из себя любезность и этот спектакль, вызывающий у клиентов сострадание, были для девочки, словно прикосновение прокаженного, поэтому она немедленно поколотила Сайто, который мыл тарелки. После проделанной экзекуции расположение духа у Луизы слегка улучшилось. И поспешила назад к столам.

Теперь было время для выполнения ее миссии. Сбор информации, как это было поручено Принцессой. Луизе не хотелось проигрывать в борьбе за чаевые, однако это была более важная задача.

Присев возле клиента, она обратилась к нему:

— Честно говоря, ведь вся эта война. Она так надоела…

— Точно. Ее действительно превозносят как Святую и все такое прочее, однако, как насчет управления страной?!

— О чем это вы?

— Я говорю, что не знающая жизни принцесса не может править Королевством!

Это было оскорбление в адрес Анриетты, однако Луиза все терпеливо выносила. Она должна была выслушать еще множество разговоров.

— Даже в том сражении под Тарбом, похоже, мы победили случайно! Как говорится, что же будет дальше?!

— Вот оно как…

Действуя таким путем, девочка понемногу собирала городские слухи. Пьяницам очень нравилось порассуждать о делах в мире вообще и в Королевстве в частности. Как только Луиза заводила беседу[7], сразу же начиналась критика государственного аппарата, совсем как если ей говорили: "Подожди-ка в сторонке". Подвыпившие клиенты дискутировали по поводу управления Королевством, совсем как если бы они стали, по крайней мере, министрами правительства.

— Вообще-то, разве для этой страны не стало бы лучше, если бы ей управлял Альбион?

Как только было высказано это возмутительное мнение, тут же прозвучала такая смелая точка зрения:

— Я бы сказал: быстрее вторгайтесь в Альбион!

— Идут слухи, что армию будут усиливать! Снова вырастут налоги! Ну разве они не издеваются над нами! — когда кто-то такое произнес, тут было высказано совершенно противоположное мнение:

— Разве сможет армия с нынешним вооружением защитить Королевство? Лучше было бы быстрее подготовить флот!

Как бы там ни было… если взглянуть на общую ситуацию, то славу Анриетты, стоящей во главе армии при разгроме альбионских сил в битве под Тарбом, начало затягивать тучами.

"Война еще не окончена… по-видимому, недовольства будут продолжаться. Анриетта молода, сумеет ли она умело управлять Королевством в будущем?" — похоже, всех одинаково это беспокоило.