Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Заклятие единорога

– Залезай в машину, – Бровастый толкнул Джека к машине, сбив с него шляпу, а другой головорез вырвал у него кнут.

– Кстати, я ведь не Джонс, знаете ли.

– Неужто? А где ж он сам?

В беду Шеннон попасть вовсе не мечтал, но и ябедой никогда не был.

– Его тут нет.

– Джонс, мы не дураки. Залезай в машину!

Он оглядел скалы, но Инди нигде не было видно. И тут до Джека дошло, что все это шутка. Инди все это подстроил, а теперь отсиживается за камнями, надрывая животик.

– Инди! – крикнул Шеннон. – Ужасно смешно! Спускайся сюда!

Ковбои остановились и оглядели скалы, но если Инди и был там, то не показывался.

– Да запихните же его внутрь! – распорядился Бровастый. Задняя дверь «Форда» распахнулась, и Джека втолкнули внутрь.

– Это уже не смешно! Скажите… – закончить предложение Шеннону так и не удалось. Рот ему заткнули тряпкой, руки связали, а самого его швырнули на пол.

Инди был зажат в расселине между двумя глыбами песчаника. Он изучал изображение испанского всадника времен конкисты, когда вдруг заметил какие-то значки на стене футах в десяти над головой. Вскарабкавшись туда, он обнаружил выгравированную на скале стрелку, указывающую на куст можжевельника, растущий прямо на стене. Отведя ветки куста, Инди обнаружил вход в расселину.

Он надеялся, что не потерял время зря, но протиснувшись внутрь, обнаружил лишь очередного Кокопелли. Интересно, зачем неведомый художник потрудился влезать сюда, чтобы изобразить мифического персонажа? Нельзя сказать, чтобы снаружи не хватало места для работы. И тут Инди осознал, что ошибся. Это не Кокопелли – во всяком случае, не традиционная версия изображения. У этой фигуры есть котомка за спиной, но нет ни флейты, ни фаллоса. Вместо этого он указывает вглубь расселины.

До слуха Инди донесся слабый окрик. Наверно, Шеннон гадает, что с ним стряслось; но Джек может и подождать минуточку. Тем более, отклика он все равно не расслышит. Инди прополз в расселину, насколько мог, потом вытянул руку, коснувшись места, где щель сошла на нет, и пошарил по стыку. Его не покидало странное ощущение, что камни заявляют на него свои права, тянут его в себя. Он обращается в камень, становится частью минерального мира.

В конце концов Инди отдернул руку и ползком попятился, стряхивая с себя странное ощущение. Кстати, чего ж еще тут было ждать? Это расселина, тупик, и ничего более.

Послышался звук заведенного мотора.

– Ну ладно, ладно, чего крик поднимать? Уже иду.

Инди выкарабкался наружу, выглянув из-за куста, и уже начал спуск, когда увидел, что «Форд» отъезжает.

– Эй! – Инди соскользнул на пару футов, шлепнув ладонями по камням и восстановив равновесие, когда ноги его оперлись на уступ. «Форд» не останавливался. – Эй, какого…

Инди кричал и махал руками, но все впустую. Пока он спускался со скалы, «Форд» уже скрылся, столбом подняв пыль, зависшую в воздухе на несколько минут. Неужели Шеннон встревожился, когда Инди не откликнулся на его зов? Может, он отправился за помощью? Ни в коем разе. Подобные штучки не в духе Шеннона. Если бы он встревожился, то отправился бы искать друга. Наверное, он просто от скуки решил прокатиться на новом автомобиле, и скоро вернется.

Добравшись до места, где стоял автомобиль, Инди наклонился и поднял свой кнут и шляпу. А это с какой стати? И тут до него дошло. Шеннон вовсе не тревожился, он рассердился – то ли на нерасторопность Инди, то ли на какие-то его слова. Но какие? Они не говорили ни о религии, ни о чем-либо ином, что способно рассердить Джека.

Зато теперь рассердился Инди, шагавший по дороге, ведущей вверх, из долины реки. Оказавшись выше скалистого обрыва, он сперва посмотрел на дорогу, ведущую к Крутому Утесу, потом на восток, в сторону Мексиканской Шляпы и долины Богов. Ни единой машины. Инди ничего не оставалось, как идти пешком.

Слово «гнев» чересчур слабо, чтобы выразить чувства, обуревавшие Инди через час, на подходе к Крутому Утесу. Обычно ходьба помогала ему утихомирить разбушевавшиеся страсти, но нынешний двухмильный марш-бросок – дело другое. С каждым шагом им овладевало все более сильное раздражение. Инди то и дело вполголоса принимался костерить Шеннона. Поначалу Инди ждал, что Джек вот-вот подъедет и изречет въедливое замечание – дескать, ему обрыдло ожидание. Но когда стало окончательно ясно, что возвращаться Шеннон отнюдь не намерен, Инди от банального раздражения перешел к пылкой ярости и начал крыть Джека на чем свет стоит, в три этажа, в бога, в душу и в мать, громко и долго.

Что толку Шеннону часами читать Библию, если ему наплевать на окружающих? Даже не предупредил Инди! Ни словечком! Взял, да и уехал, да еще вышвырнул его шляпу и кнут, будто без них Инди до города не доберется.

Когда Инди подходил к постоялому двору, где они с Шенноном по приезде в город сняли комнату, к крыльцу подкатило ландо, в котором сидел старик с длинной седой бородой.

– Чем могу вам помочь, сэр?

– Вам не попадался «Форд» выпуска двадцать четвертого?

– Время от времени мне попадаются такие, и даже не поштучно, – слезая с повозки, отозвался старик. – Вам надобен какой-то именно «Форд»?

– Ага. Мой. Мы тут с приятелем были на Песчаном острове, а он укатил без меня. Я думал, он тут.

– Вы остановились здесь?

– Совершенно верно.

– Вы Шеннон?

– Нет, Джонс. Откуда вы знаете Шеннона?

– Профессор Джонс?

– Ага, а вы кто?

– Я владелец заведения. Кличут Оскаром Смитерсом, но вы можете звать меня Смитти. Меня все так кличут. Женщина, что взяла вас на постой – Рози, моя супруга.

– Рад познакомиться.

Они обменялись рукопожатием. Смитти снял шляпу, открыв взору Инди лысую макушку, обрамленную венчиком седых волос. Печальные карие глаза старика были устремлены на Инди.

– Между прочим, а что вы здесь поделываете? Я-то думал, вы в Меса-Верде.

– Кто вам такое сказал?

– Дочка моя. Отправилась вас разыскивать.

Это окончательно озадачило Инди.

– А кто ваша дочь, и откуда она меня знает?

– Кличут ее Мейрой. Сказала, что собиралась встретить вас здесь, в Крутом Утесе.

– Мейра Роджерс?

– Она самая и есть. Когда мы с ейной матерью разошлись, старушка перебралась в Санта-Фе, взяла свою девичью фамилию и дочке ее дала. Не желала иметь со мной больше ничего общего, видите ли. Я не видал Мейру, пока ей не стукнуло восемнадцать годков.

Выслушивать семейную историю Инди не желал – голова его была забита куда более важными проблемами.

– Но я получил от Мейры телеграмму, где говорилось, что она не может со мной встретиться.

– Про это я не в курсе. Довез ее на своем ландо аж до Кортеса, а там она раздобывши лошадь и проводника до самого Меса-Верде.