С. М Бладинг - Рыцарь Прутьев

— Объясните, зачем вы идете за мной?

— Чтобы спасти твою задницу, — сказала Кэрилин, бросая наушники на доску. Они съехали и упали на пол.

— Я бы сам это сделал.

— Верно. И понял бы, как управлять этой штуковиной.

Нет, но я бы что-нибудь придумал. Наверное.

— Я все равно думаю, что у вас есть свои мотивы.

Кэрилин смотрела на меня своими серыми глазами, она была в тени, ведь выключила все питание. Молнии озаряли это место вспышками.

Я склонил голову.

— Будь честной, или я оставлю вас связанными в Кивидиноке.

— Туда мы летим?

Нет.

— Да, — голос звучал уверенно. Отлично.

— И как ты оттуда свяжешься с Семьями?

— А кто сказал, что я буду?

Кэрилин склонилась вперед, и я мог видеть ее лицо. Свет сиял откуда-то, но слабо.

— А как ты покажешь Семьям, что тебя признали?

— Ты думаешь, что королевы будут рады связи с Семьями?

— Ты слышал королеву Никс. Она сказала, что ты можешь это делать, пока служишь Рукам.

— Она не так говорила.

Офицер отклонилась на спинку кресла.

— Не понимаю тебя. Разве не этого ты хотел?

— Да, — конечно, да. — Но я не доверяю этим женщинам. Тебя послала Дина.

Кэрилин вскинула голову и повернулась к Айанне.

— Я тебя предупреждала, — тихо сказала жрица. — Он не так глуп, как вы думаете.

— Спасибо, — сказал я. — Наверное.

Офицер покачала головой и уткнулась локтем в доску приборов.

— Ладно. Да. Дина отправила меня помогать тебе, понять, как связаться с Семьями, понять, где и как они прячутся.

— И ты это расскажешь Дине?

— Как и всегда.

Я смотрел на переговорное устройство за ней, пытаясь понять, передавала ли она что-то.

И вспомнил, что Айанна говорила с центром управления. Я повернулся к жрице, но ничего не увидел.

— Да, — сказала Кэрилин. — Я всегда выхожу на «Бродяге» на миссии, так я остаюсь на связи.

Я вскинул голову.

— Но знай, Эль-Асим, — сказала она с угрозой в голосе. — Можешь уничтожить радио, но я могу и иначе связаться с королевами. В любой момент.

— Потому ты мне и не нужна рядом.

— Я говорила, — сказала Айанна, шарфы позвякивали. Она, наверное, качала головой.

— А ты почему здесь? — я повернулся к жрице. — Что за башня?

И тут раздался рев ветра, нас закрыло дождем.

— Башня означает большие перемены, — сказала Айанна.

— Отлично. Королевы получат больше власти?

Снова колокольчики.

— Башня на твоем пути, не на их. Это ты решишь, что изменится, будет война или мир, и кто победит.

В ушах звенело. Я не верил ей ни на миг. Как один человек мог так влиять, как карты могут знать судьбу? Я никогда не понимал, почему Руки так верят Таро. Это было бессмысленно.

— Я здесь как твой проводник, и что бы ты ни выбрал, я понадоблюсь тебе. Если решишь, что я не нужна, я приму этот выбор.

— А твоя служба? Как ты связана с Диной?

— Я жрица, а не пешка королев.

— Я не хочу ни направлений от Таро, ни от Рук или королев.

— Понимаю. Таро не… — жрица замолчала. — Это не политика. Таро просто общается с духами, учителями и нами. И все.

— Почему тогда Руки так с ним связаны?

Ответом была тишина. Кэрилин подняла руку.

— И куда…

Кто-то постучал в стекло под нашими ногами. Я увидел трех мужчин, направивших пистолеты на нас, голубые факелы не мерцали. Они что-то кричали, но мы не слышали.

Я должен избавиться от Кэрилин.

В свете факелов я видел, как она сузила глаза, вскинула голову и смотрела на меня по-новому.

Я знал, что ее нужно опасаться. А теперь она поняла, что нужно опасаться меня.

Это хорошо.

ГЛАВА 8

Павлиний камень

— Мы туда не пойдем.

Двоих мужчин я узнал.

— Я вас и не зову. Пережидайте бурю. Утром улетите, — я поднялся с кресла, помахав знакомым, если они, конечно, могли это увидеть.

Айанна коснулась моей руки, пока я шел мимо.

— Синн…

— Слушай, жрица. Я не знаю, что там с твоими богами и духами. Я не хочу работать на королев, и я точно не служу высшей цели. Я просто хочу лучшего для людей.

Я не видел ее глаза, но чувствовал взгляд.

— Знаю, — она встала, — потому я и иду с тобой.

Я положил ладонь на ее руку.

— Нет. Не идешь. Ты для этого не подходишь.

— Таро говорит, что я должна оставаться с тобой.

Я открыл дверь. Дождь стучал по мне. Я повернулся к ней и перекричал дождь:

— Если так должно быть, то ты найдешь меня снова. Но пока что оставайся здесь.

Что-то бросили в меня.

— Это тебе понадобится, — крикнула Кэрилин.

Длинное пальто и шляпа рыцаря. Я направился к лестнице.

— Нет, — но я забрал пергамент, что был под моей рубашкой и жилетом, за поясом. Я взывал к Метке, чтобы документ оставался сухим.

Земля была вязкой, а я промок. К моей спине прижался пистолет.

— Оружие есть? — крикнул один из мужчин.

Я стряхнул волосы с лица и посмотрел на них, ловя ртом дождь. Снаружи было хорошо. Тепло. До зимы еще есть время. Небеса, как же я скучал.

— Есть Метка. Вряд ли мне нужно что-то еще. Так ведь?

— А у них?

Я покачал головой.

— Они останутся в самолете. Поверьте. Это Руки. Но они не идут с нами.

— Словно мы тебе поверим!

Я не знал их, но знал, где мы были, и кто возглавлял их. Они скоро поймут, что мне можно доверять. Я дважды стукнул по самолету.

— Не иди за мной, Кэрилин! Ты не пробьешься в такую бурю. Улетайте, как только все утихнет.

— У меня есть координаты, — крикнула она. — Мы вернемся с людьми.

— Мы пытаемся наладить мир, помнишь? И у тебя есть координаты. Я не тревожусь.

Один из мужчин толкнул меня.

— Я рад, что ты не тревожишься.

Это был блеф. И Кэрилин точно поняла, но дело было в том, что Руки не найдут город на острове. И если Рукам нужен был мир, они оставят меня и остров в покое. И это будет доказательством их доброй воли.

Дверь самолета захлопнулась.

Я пошел за мужчинами к горе. Зелени было много, она замедляла нас. Деревья закрывали нас от ливня.

В основании горы была дыра. Через десять шагов, мы завернули за угол, и буря нам уже не мешала. Стены сияли зеленым так же, как и факелы.

Меня вели по туннелям, похожим на лабиринт. Я заблудился. Я не смог бы выйти отсюда сам. И если Кэрилин решит пойти за мной, она нас не найдет. Хорошо. Чем ниже мы спускались, тем теплее становилось.

Мы остановились в пещере. Там стоял небольшой столик и два стола, было немного людей.

Мужчина вышел из туннеля напротив. Он не брился день-два, борода была темной с белыми проблесками. Седина была и в волосах. Он остановился.