Роберт Джордан - The Gathering Storm

Их сегодняшний приют был одним из длинной цепи особняков, поместий и прочих отдаленных убежищ, использованных Рандом за последние несколько недель. После неудачной встречи с Семираг он хотел оставаться в движении, перемещаясь с одного места на другое. Ему было нужно время, чтобы подумать, собраться с мыслями и, по возможности, сбить со следа врагов. Поместье лорда Алгарина было раскрыто. Жаль, это было идеальное убежище. А теперь Ранду было необходимо постоянно двигаться.

На лугу под окнами салдэйцы Башира занимались установкой лагеря. Луг представлял собой ровное открытое место прямо перед особняком, окруженное рядами елей и сосен. В такое время лугом это поле можно было назвать только с большой долей иронии. Даже до прибытия армии на нем почти не было и намека на свежую траву. Он был покрыт неровными клочками старой пожухлой соломы, сквозь которую только едва начали пробиваться молодые побеги. Они были хилыми и желтыми, но и их успели вытоптать сапогами и копытами.

Весь луг был покрыт шатрами. С того места на втором этаже, где расположился Ранд, можно было принять ровные ряды небольших шатров за доску для игры в камни. Солдаты тоже заметили странный ветер. Некоторые остановились, но прочие, пригнув головы, продолжали свою работу – чистили доспехи, таскали воду к коновязи, точили мечи и копья. По крайней мере, не было ходячих мертвецов. Даже самые отважные солдаты теряли присутствие духа при виде восставших из могил привидений, а Ранду была необходима боеспособная армия.

Необходимость. Уже давно не было речи о желаниях самого Ранда, о том, чего он хотел. Он полностью сосредоточился на необходимости, и больше всего он нуждался в жизнях своих последователей. Нужны солдаты, которые будут сражаться и умирать, чтобы приблизить мир к Последней Битве. Грядет Тармон Гай’дон. И для победы необходимо, чтобы они сохраняли боеспособность.

Крутой склон холма на дальнем левом краю луга, у подножия которого расположилась усадьба, прорезало русло ручья. Он вился среди пожелтевших стрел тростника и дубовой поросли, на которой только набухали почки. К слову сказать, ручей был не слишком полноводный, но он снабжал армию достаточным количеством свежей воды.

Прямо за окном ветер сумел выправиться, и знамена развернулись в противоположную сторону. Значит, что-то неправильное творилось все-таки не с соснами, а со знаменами. Мин вздохнула свободнее, и он ощутил ее облегчение, но беспокойство за него никуда не пропало. В последнее время это чувство было постоянным. Он чувствовал его ото всех, ото всех четырех клубков эмоций где-то в глубине его разума. Три женщины, которым он позволил связаться с собой узами и одна, которая связала его против его воли. Одна из них постепенно приближалась. Авиенда, шедшая с Руарком, направлялась к усадьбе ему навстречу.

Все четверо еще пожалеют о своем решении соединиться с ним. Ему хотелось чувствовать сожаление о своем решении позволить им это сделать… точнее о разрешении, данном трем его возлюбленным. Но правда была в том, что он нуждался в Мин, в ее силе и любви. И он использует ее, как пользуется другими. Нет, в нем нет места сожалениям. Он лишь желал с такой же легкостью избавиться от чувства вины.

«Илиена!» – где-то глубоко в голове Ранда раздался голос. – «Любовь моя…»

Льюс Тэрин Теламон, Убийца Родичей, в последнее время притих. Ранд старался не задумываться над тем, что сказала Семираг в день, когда он лишился руки. Она была одной из Отрекшихся, и могла наговорить все, что угодно, лишь бы причинить жертве боль.

«Однажды, чтобы показать свои возможности, она замучила целый город». – Прошептал Льюс Тэрин. – «Она убила тысячу людей тысячей способов, чтобы узнать, будут ли их вопли чем-то отличаться. Но лжет она редко. Очень редко».

Ранд заглушил его голос.

– Ранд. – Позвала Мин тише прежнего.

Он обернулся, чтобы видеть ее лицо. Она была худенькой и гибкой, и ему часто казалось, что он нависает над ней. Ее волосы лежали короткими темными локонами, но не настолько темными, как ее бездонные, полные беспокойства глаза. Как всегда, на ней была куртка и штаны. Сегодня она выбрала темно-зеленый цвет, подходящий к оттенку хвои на соснах за окном. И, словно в противоречие строгому стилю одежды, вышивка на ней подчеркивала ее стройную фигуру. Серебряной нитью были вышиты колокольчики, спускавшиеся вдоль рукавов, из-под манжет которых выглядывали кружева. От нее шел легкий аромат лаванды, наверное, благодаря мылу, которым она недавно умывалась.

Зачем носить штаны и при этом украшаться кружевами? Ранд уже давно оставил попытки понять женщин. Все равно это не поможет ему добраться до Шайол Гул. Кроме того, не нужно понимать женщин, чтобы их использовать. Особенно, если у них была нужная ему информация.

Он скрипнул зубами.

«Нет», – решил он. – «Есть граница, через которую я не стану переступать. На некоторые вещи даже я не способен».

– Ты снова думаешь о ней. – Почти обвиняющим тоном произнесла Мин.

Он часто задумывался, нет ли таких уз, которые работали бы только в одну сторону? Он многое бы отдал за них.

– Ранд! Она же Отрекшаяся. – Продолжила Мин. – Она бы убила нас, не задумываясь.

– Она не собиралась меня убивать. – Тихо ответил ей Ранд, снова отворачиваясь к окну. – Меня она хотела оставить себе.

Мин сжалась. Боль, беспокойство. Она подумала об отвратительном мужском ай’даме, который втайне принесла с собой Семираг, выдавая себя за Дочь Девяти Лун. В тот раз хитрость Отрекшейся была раскрыта благодаря тер’ангриалу Кадсуане, что позволило Ранду опознать Семираг. Или, вернее, это Льюс Тэрин ее узнал.

За пленение одной из Отрекшихся Ранд заплатил потерянной рукой. В прошлый раз в подобной ситуации все тоже закончилось не очень хорошо. Он до сих пор не знал, куда подевался Асмодиан, и почему этот скользкий тип сбежал, но догадывался, что тот выдал многие его планы и намерения.

«Нужно было сразу его убить. Нужно было убить их всех».

Ранд кивнул, и вдруг замер. Это его мысли или Льюса Тэрина?

«Льюс Тэрин!» – Подумал Ранд. – «Ты здесь?»

Ему показалось, что он слышит отдаленный смех. Или, возможно, то были рыдания.

«Чтоб ты сгорел!» – Подумал Ранд. – «Поговори со мной! Время пришло! Мне нужны твои знания! Как ты запечатал темницу Темного? Что пошло не так, и почему ты оставил в ней лазейку? Скажи!»

Да, это определенно рыдания, а не смех. Иногда у Льюса Тэрина их было тяжело отличить. Несмотря на все сказанное Семираг, Ранд продолжал думать о мертвеце как об отдельной личности. Он же очистил саидин! Порча исчезла и больше не влияет на его разум. Он не должен сойти с ума.