Янтарина Танжеринова - Драконьи долги (СИ)

Дэрионис через силу улыбнулся, вежливо наклонил голову и понукнул своего гнедого. Айриэ не стала задерживать спутника и напоминать о своём предложении. Наёмник ещё со вчерашнего вечера сделался мрачнее и неразговорчивее обычного. Ночью спал плохо, ворочался и порой начинал дышать тяжело, с присвистом. Своими метаниями он тревожил драконну и мешал ей спать, хотя она утром и слова упрёка не сказала. Дэрионис за ночь осунулся, почти ничего не стал есть, иногда украдкой морщился и потирал левый бок. Очевидно, это было признаками близящегося приступа его неведомой болезни. Поскольку сам наёмник не жаловался и всем своим видом давал понять, что не намерен обсуждать своё нездоровье, Айриэ не стала проявлять неделикатность. Но про себя решила, что непременно покажет спутника орденским целителям. Дэрионис же не дал ей возможности предложить это, уехав столь поспешно и не пожелав оставить своего адреса.

Впрочем, разыскать наёмника в столице — не проблема. Уж гномы-то должны знать, где он проживает. Айриэ решила дать спутнику время прийти в себя после путешествия. Завтра попробует его навестить, а пока ей самой хотелось отдохнуть, отмыться и выспаться наконец в мягкой удобной постели. Всё это имелось в гостевых покоях в сигмальской резиденции Ордена, а ещё там служил отличный повар, творивший истинные кулинарные шедевры.

Здание из серого камня, с островерхими башнями и высокими стрельчатыми окнами располагалось на холме, в Верхнем городе. Традиция обязывала, чтобы резиденцию Ордена украшали изображения драконов, которые имелись здесь в достаточном количестве. Флюгеры в виде летящих драконов, фигуры на фасаде, несколько мраморных статуй в парке и фонари-факелы — каменные драконы, по ночам извергающие из пасти магическое, не обжигающее пламя.

В своё время представители Ордена выкупили два расположенных рядом дома и поручили гномам строительство этого почти замка. Гномы, как и всегда, бережно отнеслись к старым деревьям, сведя наносимый строительством вред к минимуму, и мастерски вписали здание в окружающий пейзаж. Готовая резиденция оказалась окружённой старинным парком, будто от века здесь стояла, а стены с каменной кладкой защитили от любопытных взглядов и недобрых намерений. На самом здании и прочих постройках стояли гномьи чары прочности, а вот защиту делал лично Саэдран. Драконья кровь и магия до скончания веков будут охранять этот дом не то что от нечисти и нежити — сюда даже просто имеющим недобрые намерения хода не было. Отлично отсевало возможных предателей, кстати. Про охранные чары Драконьего Ордена ходило немало жутковатых легенд, а если вспомнить и о знаменитом «ответном проклятии», то излишне говорить, что охотников грабить могущественных магов давно уже не находилось.

Возглавлял эстисский Драконий Орден магистр Юджис — умный, опытный, сильный маг, родившийся ещё в прошлом веке, хотя Юджису на вид никто бы не дал и сорока. С Айриэ их связывали тёплые отношения, пожалуй, очень близкие к дружбе. Разумеется, он знал о крылатой ипостаси магессы, как все магистры Ордена, и был знаком с тремя её рабочими образами, хотя она старалась для каждого королевства использовать разные личины, чтобы не путаться лишний раз.

Прибыв в резиденцию Ордена, Айриэ заняла свою привычную комнату, в которой останавливалась последние несколько лет. Приняла ванну, переоделась, и вскоре за ней пришёл секретарь, прошлогодний выпускник орденской магической Академии, пухлый, румяный и белобрысый.

— Мэора Нидайра, магистр Юджис просит вас разделить с ним трапезу, как только вы будете готовы, — сообщил юнец, отвесив почтительный поклон.

— Да я уже готова, Тайвир, идёмте.

Юнец нервно дёрнул выпирающим кадыком и пригласил магессу следовать за собой. Тайвир был умненьким, сообразительным юношей и магом с неплохими задатками, но в присутствии Айриэ почему-то почти всегда смущался, нежно розовел и становился косноязычным. Равновесие миловало, это были не признаки влюблённости, просто Тайвир смущался в присутствии почти каждой дамы. Любовницу бы ему опытную, а то нервные юноши в окружении магистра — это стихийное бедствие. То горячий чай на себя опрокинут, то про важную встречу забудут сообщить, то заклинанием чистки избавят весь стол от пыли и ценных документов заодно. За последнее Юджис своего секретаря едва не испепелил на месте. Хотел уволить, но Айриэ, постанывая от смеха, упросила-таки магистра не зверствовать. Юджис сам не выдержал, расхохотался и махнул рукой. Несчастный Тайвир лепетал, что просто не рассчитал и по рассеянности вложил в заклинание слишком много силы. Стихийное бедствие и есть.

Юджис встретил драконну широкой улыбкой и накрытым столиком, уставленным её любимыми блюдами. И, конечно же, не обошлось без сыров, которых имелось с десяток сортов. В Эстиссе ни одна трапеза без сыра не обходится, а к нему обычно подавали доброе красное вино — чуть сладковатое, терпкое и густое. Стол был накрыт в гостиной, обставленной сдержанно и лаконично: на стенах резные панели из морёного дуба, паркет на полу повторял элементы узора панелей, а главным украшением комнаты был затейливо выложенный камин и картина с парящим над речной долиной драконом. Кресла были мягкими, но массивными, явно гномьей работы, и очень подходили хозяину комнаты, равно как и тяжёлый книжный шкаф на изогнутых ножках, и широкий диван, и тёмно-зелёные бархатные шторы, создававшие впечатление солидности и надёжности. Магистр любил крепко стоять на ногах, а не витать в облаках.

Юджис был широкоплечим, могучим, мускулистым, чуточку грубоватым, иногда вспыльчивым, но сердечным и добродушным. Он мог показаться слишком неотёсанным и любил простоту во всём, но отнюдь не являлся примитивным солдафоном. Густые мохнатые брови и мощный бас, от которого порой дребезжали стёкла, производили впечатление разве что на человека стороннего, но не могли запугать даже трепетного секретаря магистра, что уж говорить о прочих орденцах. Все знали, что магистру просто лучше не попадаться под горячую руку, а если уж не повезло, то надо всего лишь переждать, пока Юджис выкричится, остынет и решит дело по справедливости. Как он сам шутил, это в нём говорила кровь нескольких поколений воинственных пограничных баронов, охранявших северо-восточные границы Эстиссы от нашествия неуживчивых сайгарцев, в прошлом частенько зарившихся на богатое соседнее королевство.

— Приветствую, Нидайра, дорогая моя! — пророкотал магистр, одновременно делая секретарю знак удалиться и сразу после активируя «полог тишины».

От образа Нидайры магесса избавилась сразу, как только за Тайвиром закрылась дверь. Личина надоела, да и не была она самой любимой. Просто так получилось, что в Эстиссе знали именно «Нидайру», и менять что-либо было уже поздновато. Иначе придётся заново знакомиться со своими не посвящёнными в тайну приятелями, и потом всякий раз судорожно припоминать, что и кому она говорила в каком образе, чтобы не перепутать и не выдать себя. Нет, надо заканчивать с этой вереницей обликов, сколько можно осложнять жизнь себе самой!.. Конечно, изначально драконна использовала разные личины для удобства, ведь никак не планировала надолго застрять в Акротосе. Но раз уж так получилось, лучше жить, что называется, с одним лицом, в идеале — со своим собственным, так гораздо проще. Глаза драконьи подкорректировать иллюзией и крылатую ипостась показывать лишь близким друзьям. А рабочие личины использовать только в случае крайней необходимости.