Мария Пригожина - Стажировка юной магини

Гл. 11. Зюзина загадка

— Пожалуй, доспать не мешало бы, — заявила Силона и решительно направилась в любимый шатер.

Я подумала, повздыхала и тоже туда же пошла. В конце концов, подруга была права.

Однако "доспать" не получилось. Только мы задремали, как тут же проснулись от громкого мычания. Нет, коровы на воздушном змее не завелись, то был приветственный глас моей заблудшей выпи.

Кто хоть когда-нибудь видел цаплю на коротких ножках, меня поймет… Вот именно! Гениальность подобного существа, как ни превозноси его таланты, кажется весьма сомнительной. Между тем Ядвига расхваливала Зюзю минут пятнадцать: и то-то она умела, и так-то могла! И привезли ее не откуда-нибудь, а из волшебной галактики, где она родилась на какой-то необыкновенной планете. И прочее, и прочее. Я благополучно пропустила мимо ушей россказни хитрой торговки, но Ризэлла почему-то уверилась, будто для моей безопасности прямо-таки необходима именно эта волшебная птица. Постоянного ее присутствия, мол, и не требовалось. Достаточно, чтобы защитница появлялась в нужный момент, то есть обладала интуицией.

В то утро, не иначе как подтверждая слова сестры, Зюзанна вдруг заявилась. И чего ради? Вроде бы на нас никто не нападал, могла бы и еще погулять. Однако она зачем-то принеслась, взъерошенная и возмущенная, и подняла страшный гвалт. Мы с Силоной выскочили из шатра и сразу же о том пожалели — выпь кружила над кораблем, не переставая самозабвенно вопить. Я и раньше знала, что ее голос похож на рев быка, но тогда мне показалось, будто вокруг носилось целое стадо разъяренных буйволов.

— Чего случилось-то?

Я догадалась, о чем спросила подруга лишь по выражению ее лица, такой ор стоял, и лишь пожала плечами. Отвечать было бесполезно. Пташки из сада старых эльфов выглядели бы теперь скромными тихонями.

Не прекращая дико орать, так называемая волшебная птица подлетала то ко мне, то к Силоне и трясла каким-то предметом неопределенного цвета, который сжимала цепкими лапами. Что именно, мы разобрать не смогли, потому что ненормальная выпь носилась с невероятной скоростью. Честно говоря, нас и не особо интересовало, что она там притащила. Видимо отчаявшись привлечь к своей великолепной находке наше внимание, Зюзя наконец бросила ее в корзину, но, вместо того чтобы успокоиться, завопила еще громче.

Мы с подругой кинулись спасаться обратно в шатер. Но выпь и туда втиснулась, продолжая истошно реветь. Тогда я попыталась заткнуть ей рот хлебными крошками, которые специально для нее сохранила. Все птицы любят белый хлеб. Кроме одной…

Что тут началось! В шатре великолепная акустика, никакие уши не выдержали бы. Нам пришлось снова вернуться на палубу, но Зюзя от нас не отставала. Она выла и лопотала, уже не так оглушительно, но ничуть не более понятно.

— Ну не знаю я птичьего языка! Ну не знаю!

А выпь, разумеется, не говорила по-человечьи и на мой отчаянный крик никак не отреагировала. И только когда мы с подругой демонстративно легли на деревянный пол палубы и прижали ладони к ушам, она рявкнула напоследок что-то явно неодобрительное, резко развернулась и умчалась куда-то по своим неведомым делам.

Солнце поднялось довольно высоко, а нам так и не удалось выспаться из-за фортелей волшебной птицы. Что ж, у всего есть положительные стороны. В маминой тетрадке значилось, будто вот-вот покажутся скандинавские плоскогорья, где запланирована следующая остановка, теперь в государстве гномов. Мы уже завтракали, но решили перекусить еще раз, так как не были уверены, удастся ли пообедать. Второпях я совсем забыла о находке выпи, которую она столь старательно нам демонстрировала. Мои мысли крутились только вокруг таинственных камней, ведь о них наверняка знали маленькие бородатые жители гор. Захотят ли они поделиться со мной своими богатствами? — только это меня и занимало.

Чтобы не сидеть постоянно в шатре, мы обычно расстилали скатерть на палубе, предпочитая теплее одеваться и дышать свежим воздухом. Я уже заказала наши любимые кушанья и ждала Силону, но она задерживалась. Моя сердобольная подруга уговаривала золотую рыбку отведать пурпурных хлопьев — тех самых, специально купленных по ее требованию. Та же изображала из себя отощавшую замученную падчерицу. Видите ли, ее очень обидели! Отвергнутые Зюзей хлебные крошки мгновенно склевали голубки, и говорящей привереде ничего не досталось. Не потому что мы о ней не заботились, просто рыбам хлеб вреден. Она о том прекрасно знала и, тем не менее, демонстративно ползала по дну, рылась в разноцветном грунте и упрямо отказывалась от своего любимого корма. Силона, однако, не собиралась уступать и продолжала ласково подзывать золотую рыбку. И процесс сей обещал быть долгим.

— В чем дело? — крикнула я. — Подлетаем, поесть не успеем. И твой знаменитый напиток стынет.

Последние слова подействовали. Силона, обожавшая чай с медом и лимоном, наконец-то пошла ко мне.

— А-а! Лалинта! Иди скорей сюда!

Подруга так взвизгнула, что я стремглав к ней подбежала. Она стояла возле корзины выпи, уставившись в одну точку. И я тоже туда заглянула…

Ой, мамочки! Задрав к небу лапы, там лежала огромная дохлая крыса.

Ну, крыса и крыса. Великовата, правда, словно мутант какой-то. Кошкокрыса. Или даже собакокрыса. Похоже, Зюзя не зря скандалила — раз уж тут лошадиные крысы бегают, почему бы и еще кому-нибудь ни быть? Но это еще ладно, не в размерах дело было. Все бы ничего, если бы не…

Громадная крыса с оскаленной пастью и когтями невероятной длины была обряжена в самую настоящую сбрую. Полное "обмундирование" — уздечка, хомут и обрывки кожаных ремешков, явно когда-то служивших вожжами.

Интересно, кто додумался запрячь крысу? Гигантскую крысу…

Гл. 12. Ненормальный ураган

Как только Силона отстала от рыбки, та сразу же втихаря слопала все пурпурное угощение. Мы тоже полакомились уже ставшими привычными деликатесами. Молча. Ни мне, ни подруге не хотелось говорить о крысе, а о другом просто не получалось. Все мысли возвращались к одному. Теперь я понимала, о чем пыталась рассказать нам Зюзя, но толку от моего понимания не прибавилось. И в голову лезли разные домыслы вроде: не летят ли следом за кораблем, скрываясь в тени деревьев, страшные чудовища, которые рано или поздно нас догонят?

То и дело я подходила к борту и, обвязавшись страховочным канатом, осматривала окрестности. Внизу все выглядело мирно, мрачные леса остались позади, и вместо них тянулись веселые луга и поля. Там уж и спрятаться-то было негде, но тревожное чувство почему-то не исчезало.