Джулия Джонс - Пещера Черного Льда

Аш в панике огляделась. Гладкие стены, всегда запертая железная дверь в заброшенную восточную галерею, чадящий факел и ниша со статуей Торни Файфа, лорда-бастарда, вояки и обжоры, менее всех почитаемого из лордов-основателей, — вот и все.

Каблуки тетушки Вене дробно стучали по каменному полу, и слышался ее недовольный, тонкий и гнусавый голос.

Аш метнулась к факелу, выдернула его из оловянной втулки и загасила о стену. Густой дым повалил к потолку. Аш вернула факел на место. От запаха горящей смолы в голове у нее прояснилось. Она протиснулась за толстые мраморные ляжки Торни Файфа, благодаря Создателя за те обеды из восьми блюд, которые лорд в свое время поглощал. В тени от его пуза могла укрыться целая свора собак.

— Не знаю уж, кто тупее — печники или ты. Ты должен был сказать Иссу, что кухня не виновата, а не стоять и не бубнить какую-то дурь о дровах.

Выйдя из-за поворота, тетушка Вене и слуга остановились в нескольких шагах от статуи Торни Файфа. В коридоре теперь стало темнее, но все-таки не совсем темно, и Аш ясно видела, как дергается кончик острого носа тетушки Вене.

— Факел погас. Высеки огонь, Грис. Незачем давать его ледовитости лишний повод для придирок.

Грис стал ощупывать свой камзол в поисках огнива, и Аш ощутила у себя за ухом струйку холодного пота. Сны снами, но как только эта парочка уйдет, она вернется в свою комнату. Не надо было вовсе приходить сюда. Эта мысль была неправильна с самого начала. Уж лучше лежать в постели и видеть во сне лед, чем прятаться от крепостной челяди за мраморным изваянием.

Убедившись, что кремня у Гриса нет, тетушка Вене прошипела:

— Что ж ты за мужчина, коли даже огня при себе не носишь?

— Я могу зажечь этот факел от другого, сударыня.

К великому облегчению Аш, тетушка Вене замотала головой так, что даже грудь заколыхалась.

— Ну уж нет, олух ты этакий. Что подумает Исс, если выйдет из своих комнат и увидит тебя с дымящим факелом в такую-то пору? Он подумает, что ты злодей, пришедший его убить, и тебе как пить дать придется солоно. Ты пойдешь со мной на кухню и возьмешь огниво. Шевели ногами! — И они вдвоем снова двинулись по коридору.

Аш, прислонившись к плечу Торни Файфа, тихо перевела дух. Мраморная пыль проникла ей за ворот, холодная и зернистая, как сухой снег. Аш стряхнула ее. Рубашка, смоченная холодным потом, прилипла к спине, и Аш закоченела. Втянув грудь и живот, она выбралась из-за массивной фигуры Торни Файфа. Что-то дернуло голову назад — ее волосы зацепились за резные ножны лорда. Кляня всех на свете толстяков с мечами, Аш принялась их распутывать.

Снабдив Торни Файфа мечом, который мог свободно проткнуть лошадь, скульптор к тому же изваял плащ лорда так, будто тот развевается на ветру, и твердые мраморные складки оцарапали Аш. Издав нечто среднее между воплем и рыданием, она поклялась себе, что вернется к себе в комнату и никогда больше не высунет оттуда носа в ночную пору.

В этот миг на некотором расстоянии от нее тихо отворилась дверь — там, где располагались покои Пентеро Исса. Не успев сообразить, что ей делать дальше, Аш услышала тихие шаги. Исс шел в ее сторону.

Рывком освободив волосы, Аш забилась в самую глубину ниши. Исс будет в бешенстве, если увидит ее здесь. Засов, который она самовольно приделала к двери, покажется сущим пустяком по сравнению с этим.

Не успела она устроиться более или менее удобно, ее приемный отец вышел из-за угла. Тощий, бледный, безволосый, с бритой головой, Исс походил на утопленника недельной давности, выловленного из озера. Все у него было гладким, тусклым, бескровным. Глаза отсвечивали бледной зеленью, губы и щеки видом и цветом напоминали вареную телятину, ушные мочки пропускали свет.

Держа под мышкой какой-то сверток, Исс шел быстрее, чем обычно. Голубой шелк, обильно расшитый цепочками и агатами, шуршал вокруг его ног.

Аш затаила дыхание, съежилась и закрыла глаза.

Исс прошел бы мимо нее, но остановился. Настала тишина. Поняв, что ее обнаружили, Аш открыла глаза. О хождении во сне можно было теперь даже не заикаться.

Ожидая встретить бледно-зеленый взгляд приемного отца, Аш с удивлением увидела, что Исс даже не смотрит на нее. Повернувшись к ней спиной, он стоял перед железной дверью. Рука его шевельнулась, и послышался тихий скрежет поворачиваемого в замке ключа.

За всю свою жизнь в Крепости Масок Аш ни разу не видела, чтобы эту дверь отпирали. Она вела в заброшенную восточную галерею, за которой находилась Кость. В Кость никто не ходил — это запрещалось законом. Говорили, что там погибло много рабочих, провалившихся сквозь сгнившие половицы: они были раздавлены глыбами камня или упали на острые пики перил вокруг лестничного колодца.

Аш подалась вперед, придерживаясь рукой за гладкий зад Торни Файфа.

Дверь распахнулась под нажимом Исса, и в коридор, словно туманом, пахнуло затхлым воздухом. До Аш донесся сухой запах старых камней и увядания — вот так же пахло от Исса, когда он заходил в ее комнату ночью. Аш вздрогнула то ли от волнения, то ли от страха. Замок открылся почти бесшумно, так же сработали и петли — словно кусок масла скользнул по сковородке. Все смазано, и ржавчины нет.

Исс скрылся во мраке за дверью. Забыв, что клялась вернуться назад, Аш мысленно приказывала ему не запирать дверь за собой. Он спешил, это было видно. Неужели все-таки запрет?

Дверь закрылась легко, точно весила вчетверо меньше, чем на самом деле. Один из железных листов ее обшивки слегка сместился от дуновения воздуха. Аш ждала, когда повернется ключ, но так и не дождалась. Раздался лишь какой-то щелчок, и все стихло.

Сердце у Аш колотилось часто и гулко. Ее тянуло к двери, но она заставляла себя выждать. Итак, ее приемный отец отправился в Кость.

Шли минуты, и задница Файфа под рукой Аш приобрела маслянистый блеск. Аш ласково похлопала по ней, проникшись теплым чувством к старичку-основателю.

На этот раз она выбралась из-за статуи без хлопот, заправив волосы под рубашку и высоко поднимая ноги, чтобы избежать острых краев. Разминая затекшие мускулы, она подошла к двери. Вблизи стало видно, что железные листы подверглись рифлению и закалке. На каждом из них был оттиснут собачник, сидящий на Железном Шпиле.

С тревожным чувством Аш нажала на дверь. Она легко подалась внутрь под ее ладонью. Из-за нее просочился мрак и затхлый воздух. Исс не запер дверь. Это казалось странным, просто невозможным. Сомнение вызвало судороги в животе у Аш, но она не прекратила толкать дверь. Там внутри определенно хранились какие-то тайны, и Аш должна была узнать, не имеют ли эти тайны отношения к ней.

Она ступила во тьму, и дверь закрылась. Холод здесь был другой, чем в ротонде: он был сухой, прогорклый и тяжелый, словно в воздухе висела замерзшая пыль. Аш постояла немного, давая глазам привыкнуть к темноте.