Юргас Викторович Кирилович - Носитель убийц

   - Но его поймали? -

   - Нет, он вышел из города прямо перед закрытием ворот. Так что следы его ауры давно развеялись. Тем более, никто кроме Императора не знает, что Анри сбежал из дома. Пока мы пришлем своих людей в погоню, он уже исчезнет. Да... Пройти насквозь непроходимую топь, отмерить ногами пятьсот лье по лесам, заработать неведомо каким способом деньги и немалые, судя по его мечам. Вот что значит кровь рода де Оностре! - герцог, улыбаясь так, словно только что Император самолично подарил ему новые земли, налил полный кубок вина, подхватив его, встал из-за стола, и, напевая себе под нос какую-то веселую песенку, направился в свой кабинет.

   Молодые люди, сидящие за столом, удивленно переглянулись.

   Окрестности города Журнгер. Анри.

   Пройдя по лесу три-четыре лье, я стал искать место под ночевку. Оно обнаружилось быстро. Я нашел большое дерево, корни которого довольно сильно выступали над землей. Выбрав наиболее широкое разветвление корней, стал делать между ними углубления для костра и под будущую лежанку. Острин рассказывал, что многие одинокие путники погибали в лесу по неосторожности, разводя костры посреди полян, и спокойно засыпая возле них. Они становились жертвами диких животных или разбойников, привлеченных светом костра. Решив не повторять ошибок этих людей, я стал маскировать место своего ночлега. Вырыв ямку глубиной в локоть, и разделив небольшим земляным валиком место для костра и лежанки, спешно стал собирать хворост и длинные палки. Длинные палки обухом меча вбил в землю под наклоном к дереву и сверху них стал накидывать ветки, срубленные с соседних деревьев. Получился небольшой импровизированный шалаш. Забравшись внутрь, я разжег небольшой костерок и вылез наружу. Свет костра, все-таки, немного просвечивал сквозь стенки шалаша. Нарубив еще веток, и уложив их на те места, из которых пробивался свет, добился, чтобы костер был незаметен с расстояния в три шага. Мне еще пришлось немного разворошить ветки сверху шалаша, возле ствола дерева, для выхода дыма. Приоткрыв проход в свой шалаш (отодвинув большую ветку), я аккуратно залез внутрь, ну что же, довольно удобно. Тут мой желудок напомнил своим ворчанием, что я очень голоден. Я так торопился покинуть город, что не успел поужинать, хорошо еще, что Анриета снабдила меня едой. Развязав свой мешок, первым делом схватил подкопченный кусок мяса, размером с два моих кулака, и вцепился в него зубами. Эх! Хорошо-то как! Все-таки ощущение, когда ты чувствуешь себя свободным и сытым, не променяешь ни на что! Наевшись как любил говорил Веско: "до отвала" и, запив мясо слабеньким вином, я стал перебирать свои запасы. По моим прикидкам того, что мне наложила в мешок заботливая Анриета, хватит минимум на две недели пути. Сложив всю провизию обратно, по принципу - что долго хранится, на дно мешка, то, что может быстро испортиться, наверх. По уму, то мясо, что я съел, тоже надо было отложить на потом, но больно уж меня потряхивало от мысли, что я еле успел сбежать из города. А ничто так не успокаивает мужчину, как говорила моя мама, как хороший цельный кусок мяса с добрым вином. Разобравшись с провизией, я подложил мешок себе под голову и уснул.

   Проснулся я от щебетания птиц, которые своими веселыми голосами будили лес. Вытянув ноги над вчерашним костром, от которого остались только потухшие угли, я медленно, стараясь не шуметь, стал их разминать. Размяв ноги, я проделал небольшую дырочку в шалаше и выглянул наружу. Вроде все спокойно, на соседнем дереве надрывалась небольшая птаха, выводя свои рулады. Видимо, именно она виновница моего пробуждения. Успокоившись, что я по-прежнему не обнаружен врагами, развязал свой мешок, на скорую руку позавтракал и, присыпав потухшие угли землей, покинул свое убежище.

   Острин говорил мне, что, чтобы добраться до Умберга, необходимо двигаться по большому императорскому тракту на юг, в сторону Великого леса - владений эльфов. Но, у меня была проблема. Теперь у меня не было маскировки в виде балаганной повозки. Это означало, что шанс, пробраться незамеченным до нужной мне цели, стремительно падал вниз. А что, если идти не по дороге, а рядом с ней по лесу?! С одной стороны, скорость движения будет меньше, нежели у человека, двигающегося по дороге, с другой стороны, я буду тогда незаметен для различных патрулей, снующих по тракту. Решено, иду по лесу. Перед вечером, углубляюсь в лес и останавливаюсь в нем на ночевку, а чтобы не заблудиться, буду ставить отметки на деревьях. Утром тогда легко будет вернуться обратно к дороге.

   Сказано - сделано, подхватив свой походный мешок и закинув его на плечи так, чтобы он не болтался, но и в тоже время не мешал в случае опасности выхватить из ножен мечи, я двинулся в сторону дороги. Хорошо, что я вчера не сильно углубился в лес. Дорога оказалась буквально в паре сотен шагов на рассвет. Большую помощь в поисках мне оказали возницы, которые переругивались между собой и тем самым указывали мне правильное направление. Я не дошел до дороги десятка два шагов и, развернувшись на юг, начал свое путешествие. Двигаться по лесу было поначалу трудно, постоянно приходилось смотреть себе под ноги, и уворачиваться от лезущих в глаза веток, но на второй день стало значительно легче. Появилось даже время подумать о моем будущем. Я шел и фантазировал о том, как стану великим мастером меча, и отец будет удивляться тому, что его "урод" оказался на поверку вполне нормальным человеком. Из мечтаний меня вырвал подозрительный шум, раздающийся впереди. Я стал осторожно подкрадываться к источнику заинтересовавшего меня шума. Подойдя ближе, когда стали слышны громкие стоны и звуки ударов, я лег на живот и пополз вперед. Спрятавшись под небольшим кустом, растущим на краю полянки, я увидел, как несколько мужчин пинают кого-то на земле. Рядом лежала стонущая девушка, и возле нее плакал в голос вихрастый мальчуган. Видимо, это был тот случай, про который говорил Острин. Путники заночевали на поляне, и их обнаружили лесные разбойники. Бандиты тем временем стали привязывать стонущую девушку к кольям, вбитым в землю. "Вот твари!" - мелькнуло в моей голове, то, что они собирались делать дальше, было уже понятно. И было понятно, что я этому не дам произойти. Проблема в том, что их много - целых пять человек, вооруженных вилами и топорами, а я один. Но что-то надо было делать. Я тихонько достал убийц и, сжав их в руках, пополз к разбойникам, те не замечали меня, увлечено привязывая девушку к кольям. Вот это их и погубило. Свое оружие разбойники побросали, где попало, так как оно в данный момент мешало им творить свои черные дела. Первых двух я из положения лежа рубанул по сухожилиям, Острин говорил, что человек тогда не может ходить и умирает через несколько тактов от потери крови. Еще одного я рубанул по горлу. Этот бандит услышав хрипы друзей стал подниматься с колен на которых он стоял привязывая руку девушки к колу. Мне запомнились его удивленные глаза, видимо он не думал, что кто-то решит напасть на них здесь. Ну да, каждый сам платит за свои ошибки. Не останавливая своего движения, я воткнул меч в спину разбойника, который, натягивая свои штаны, пытался досеменить до кинутого им топора. Пятый сразу сообразил, что к чему, и кинулся к лежащим в паре шагов вилам. Тут, на удивление, мне помог мальчишка, который метнулся разбойнику под ноги. Тот, споткнувшись об ребенка, резко упал, я не стал упускать свой шанс закончить эту схватку и прыгнул на разбойника, в полете метнув в него, как копье, свой меч. Перекувыркнувшись и, на всякий случай, отскочив в сторону, занял выжидательную позицию. Малыш, поняв, что все закончено, кинулся с ревом к девушке и стал пытаться отвязать ее. Я подошел к трупу разбойника, вынул свой меч из него, обтер об его же одежду и вложил мечи в ножны. Затем, кинув малышу кинжал Аскера, чтобы он освободил девушку, подошел к мужчине. Тот выглядел довольно плохо, но, к счастью, на нем не было видно крови, значит, его просто избили. Но как ему помочь, ведь я не лекарь? Звать на помощь, так потом заставят давать показания, и стражи, узнав кто я, доложат отцу. Но бросить их так просто и уйти, я не мог. Тут мой взгляд упал на вилы. "А ведь это идея!" - обрадовался я найденному выходу из положения.