Андрей Зинчук - ОЧЕНЬ Петербургские сказки

– Крестообразно дунуть… – думая о чем-то своем, повторила Грибабушка. – Хорошо. Ну, теперь так: о чем это вы у меня спросить хотели? Зачем плакали?

Листик собрался с духом и сказал за себя, за Болотика и за Елочку:

– А ты не умрешь, Грибабушка? Ты скоро встанешь? Можно тебя как-нибудь вылечить? Каким-нибудь особенным колдовством?

– Колдовством? – спросила Грибабушка. – Хм… Нет, колдовством, пожалуй, навряд ли.

– А чем же тогда? – не смог скрыть удивления Листик.

– Эх, Листик, Листик!… – вздохнула Грибабушка. – Думаю, что на этот раз все должно случиться само собой.

– А что же может случиться само собой? – Листик даже растерялся.

– Без колдовства? – подхватил вопрос Листика Болотик. – Да разве такое бывает?

– Случается иногда, – ответила Грибабушка. – Что, не верите?

– Конечно не верим! – вскричали хором все трое: Листик, Болотик и Елочка.

– Ну, тогда слушайте и запоминайте, – предложила Грибабушка. – Я встану, если сами собой произойдут в лесу три обыкновенных события!

– Обыкновенных? Сами собой? Ты шутишь, что ли?

– Это у нас-то? В нашем-то Колдовском-то лесу?! Ну, тогда ты, Грибабушка, точно не встанешь!

На что Грибабушка ответила правнукам так:

– Мы долго жили в лесу, колдовали для людей. Теперь посмотрим, что из этого получилось. Слышу, слышу твой вопрос, Елочка. И ты ведь тоже для людей. Почему же в таком случае я тебя к ним не пускаю? Потому что ты еще маленькая, тебя обидеть легко…

Болотик кинул взгляд на Деда-Дедулю, сидящего рядом и терпеливо ждущего своей очереди, и подтолкнул Листика.

– Грибабушка… – начал тот. – Тут у нас гость, Дед один… То есть псих. Ему совет нужен, – при этом Листик что-то вспомнил и скороговоркой добавил: – Только он Дед хороший, он к нам топиться пришел!

– Совет? – удивленно спросила Грибабушка. – А какой же я могу совет ему дать? Хорошо, вот ему от меня: детей нужно воспитывать правильно! А внучек тем паче! – добавила она.

– Спасибо, – разочарованно сказал Дед-Дедуля. И по его глазам было видно, что ему тут же нестерпимо вновь захотелось утопиться.

– На здоровье, – ответила Грибабушка. И приказала Листику: – Гостя накормить и утешить. По-нашему, по-лесному. По-русски!

И в этот момент Колдовской лес до самой своей тайной сердцевины вновь содрогнулся от рева Однолапого.

Глава седьмая. СНОВА ОДНОЛАПЫЙ

"…кагда Людям становится харашо они о Духах не вспаминают даже тагда кагда Духам тоже бывает очинь плохо…"

– Что это за шум? Что там такое, Листик? – встревожилась Грибабушка.

– Кажется, это он опять, – не сразу ответил Листик. – Опять Пачкун Однолапый!…

– Опять завелся, окаянный! – добавил Болотик. – Ну, ладно, делать нечего. Доставай, Дед, свою гранату!

Повисла долгая, неприятная пауза.

– Где твоя граната, Дед?

– В лесу оставил, – отозвался Дед-Дедуля чуть слышно. И объяснил свой поступок так: – Не идти же мне с гранатой к Грибабушке?

– Ну, тогда все. Конец! – трагически воскликнул Листик. И вдруг начал скороговоркой: – В городе Иерусалиме, на реке Ердане стоит древо Кипарис, на том древе птица орел сидит, щиплет и теребит когтями и ногтями, и под щеками, и под жабрами!…

– Глаз грома твоего осветища, молния твоя вселенную подвиже, – так же скороговоркой принялся вторить Листику Болотик, – и трепетна бысть земля, в мори путия твои и стези твои, в водах многих и стопы твои подвижутся!…

Они наговаривали все быстрее и быстрее, перебивая и дополняя друг друга. Но все громче раздавался грохот, все ближе. И вот уже между деревьев, обступивших Солнечную поляну, начал мелькать бронированный бок чудовища.

– Грибабушка!!! – вскричал Болотик.

– Все. Конец!!! – закричал Листик.

– Воздух!!! – страшным военным голосом взвыл на одной ноте Дед-Дедуля.

И прозвучал теперь уже смертельно испуганный Голос Елочки:

– Ой-й-й-й-й-й-й-й-й-й-й-й-йййййййй!!!

Сквозь деревья просунулась на Солнечную поляну страшная когтистая лапа… И вдруг рычание Однолапого, словно по мановению волшебной палочки, смолкло. Безжизненная лапа повисла в воздухе. Стало тихо.

Глава восьмая. ГОСТИ В ЛЕСУ

"…некоторые злые Люди завут абиженых Духов чтобы они им служили и те им служат нидолго а патом все равно уходят от них патаму что они им ни верят…"

Так прошло несколько минут, в течение которых никто, похоже, ничего так и не понял: косая тень от лапы, перечеркнув Поляну, была даже страшнее ее самой. И наиболее ужасное – ничего больше почему-то не происходило. Совсем ничего. Минула еще минута. За ней вторая. Потом третья. Первым пришел в себя Листик, за ним – Болотик. Следом за ними открыла свои синие молодые глаза Грибабушка. Ветерок робко дунул, подхватил в воздух пригоршню прошлогодних листьев и вновь замер. Дед-Дедуля, как на войне, прикрывший лесных обитателей своим телом, поднялся на ноги и смущенно отряхнул брюки. И тогда случилось ну совсем уже неожиданное: до Поляны долетел чистый девичий голос:

– Дед! Дедуля!

Но не было слышно эха в Колдовском лесу. Звук голоса – словно в вате.

И опять:

– Дед! Дедуля!

– Знакомый голос, – поморщился, прислушавшись, Дед-Дедуля.

И в третий раз послышалось тот же самое:

– Де-е-д!!!

– Листик! Елочка! Вы что, забыли о своих обязанностях? – напомнила Грибабушка, после чего Листик с Елочкой пришли, наконец, в себя и начали перекликаться, имитируя эхо. И по Солнечной поляне принялось летать из конца в конец:

– Дее!…

– Ее!…

– …ед!

– Дее!…

– У!…

– Уля!…

– Е!…

– Ля!…

Еще минута – и на Поляне появилась… очень красивая девочка. А точнее – девочка-подросток. При ее появлении, разумеется, вся "колдовская" компания мгновенно обратилась и исчезла, словно растворилась в воздухе.

– Ты? В каком ты виде?… – подошла девочка к Деду-Дедуле. – Что это за наряд? Это что на тебе надето?

Дед-Дедуля оглянулся назад, на то место, где только что были Листик с Болотиком, и, не обнаружив их, глупо захлопал глазами, не зная, что ответить.

– В общем это… м… халява, – наконец нашелся он. – Постой! Откуда ты здесь? Как ты меня нашла?!

– Я пришла из школы, – объяснила красивая девочка, – а тебя нет. Жду час, жду два… И обед кончился, и ужин прошел. А тебя все нет и нет. Проанализировала я, что ждет меня на… на завтрак! Вспомнила, как ты все уши прожужжал мне про это свое болото, где тебя тут прошлым летом леший водил!

– Говорил я вам? Говорил? Это ведь она – Внучка Таня моя! Любимая! Она нашла меня! Соскучилась! А вы говорили – кислое мое дело! – опять обернувшись назад, на пустое место, где еще совсем недавно были Листик с Болотиком, объяснил Дед-Дедуля.