Александр Рудазов - Властелин

– Он на всех так смотрит, Властелин. Близко лучше не подходите, может наброситься.

– Но я же его хозяин.

– Да, но он довольно близорук, у него никудышная зрительная память и мозг размером с кедровый орешек. Он уже дважды пытался вас сожрать, Властелин.

– Хорошо, что у него это не получилось.

– В третий раз получилось.

– Почему же я тогда жив?

– Потому что вы Темный Властелин. Вы возродились.

– Возродился после того, как меня… съели?

– О да. Вы вылезли…

– Не рассказывай.

Диковинам Цитадели Зла не было числа. Управляющий раскрывал дверь за дверью, показывая очередную мерзость, и с восхищенным видом рассказывал, какая эта мерзость замечательная.

– А вот здесь у нас террариум, – говорил он. – Тут разводят розовых жаб.

– Розовых жаб? – удивился Бельзедор. – Зачем нам розовые жабы?

– Не нам, а вам, Властелин. Раньше вы любили дарить их девушкам.

– И им это нравилось?

– Ну… некоторым. Идемте дальше, Властелин. Вот здесь мы производим доспехи для стражей Цитадели Зла. Здесь работают лучшие кольчужники – они могут выполнить любой заказ. Ваши доспехи тоже ковались именно тут – по специальным разработкам. Их делали почти три луны, но в результате получился шедевр.

Бельзедор осмотрел закопченное помещение, освещенное лишь огнями горнов – десятками, сотнями полыхающих горнов. Завидев гостей, к ним подошел старший кольчужник – коренастый седобородый цверг в длинном красном колпаке.

– С возвращением вас, Властелин, – пробасил он. – Что прикажете? Нет ли каких-нибудь пожеланий? Может быть, удлинить шипы на ваших доспехах?

– Нет, благодарю. Меня вполне устраивает их длина.

– Что ж, дело ваше… – пожевал губами кольчужник. – Но если передумаете, я буду здесь.

Вслед за кольчужниками управляющий показал трудящихся в цитадели оружейников, ювелиров, амулетчиков, зачаровывателей, гвоздарей, шпорников, снуровщиков, пряжечников, литейщиков, жестянщиков, древковщиков, ножовщиков, бумажников, пергаментщиков, мебельщиков, горшечников, часовщиков, зеркальщиков, парфюмеров, стеклодувов, прядильщиков, сукновалов, ткачей, сапожников, шляпников, гобеленщиков, кожевников, ременников, поясников, скорняков, булавочников, а также других, менее важных профессий.

– А вот здесь у нас агонугацитаторы, – произнес управляющий, открывая очередную дверь.

За ней открылись бесконечные ряды людей, занятых своей работой. Они не отвлеклись, даже чтобы посмотреть, кто пришел.

– Хм… – задумчиво произнес Бельзедор, оглядывая огромную мастерскую. – А зачем нам агонугацитаторы? Да еще так много?

– Вот этого я не знаю, – развел руками управляющий. – Это же вы распорядились их нанять, Властелин. Еще до своего исчезновения.

– Я распорядился?.. А зачем?

– Тоже не знаю. Вы мне этого не сказали. Это был какой-то ваш особо секретный проект, Властелин.

– Понятно. Кстати, ответь тогда еще на один вопрос.

– Если это в моих силах, Властелин.

– Кто такие агонугацитаторы?

– Как, разве вы не знаете? – поразился управляющий. – Агонугацитаторы – это специалисты по агонугацитации.

– А что такое агонугацитация?

– А вот этого я не знаю. Простите, Властелин.

В самой последней мастерской, показанной управляющим, оказался один-единственный работник. Пожилой худощавый мужчина с кустистыми усами и венчиком седых волос, обрамляющих плешь. Он был облачен в удобный шелковый халат, квадратную шапочку с кисточкой и домашние шлепанцы. На Бельзедора он поглядел с рассеянным дружелюбием и коротко поклонился.

– Познакомьтесь, Властелин, это мэтр Курдамоль, – представил старика управляющий. – Он работает на нас относительно недавно, но уже успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны.

– Очень приятно с вами познакомиться, Властелин, – снова поклонился Курдамоль.

– Вы уже встречались, мэтр, – сообщил управляющий.

– Правда? Боюсь, я этого не помню.

– Что, и вы тоже? – удивился Бельзедор.

– Да, у мэтра ужасная память на лица, – подтвердил управляющий. – Зато просто потрясающая – на числа.

В отличие от предыдущих, в этой мастерской оказалось очень уютно. Совершенно нерабочая обстановка – мягкая мебель, картины на стенах, разбросанные где попало книги. Только стол с множеством колдовских горелок и бурлящими на них колбами показывал, что тут все-таки еще и работают.

– Мэтр Курдамоль – волшебник-исследователь, – сообщил управляющий. – Он один из тех пытливых умов, кого не удовлетворяют старые магические методы, поэтому он постоянно экспериментирует с новыми, неопробованными. Иногда это приводит к потрясающим результатам. Правда, реже, чем хотелось бы.

– О, вот как? – вежливо улыбнулся Бельзедор. – А где вы учились, мэтр?

– Я магистр Трансмутабриса и Монстрамина, – гордо ответил Курдамоль. – Впечатляет, не правда ли?

– Что это за названия? – тихо спросил Бельзедор у управляющего.

– Институты Доктринатоса. Я вам потом расскажу, Властелин.

– Потом так потом. Между прочим, господин управляющий, а зачем этот мэтр Курдамоль нам вообще нужен?

– Как это зачем? – удивился управляющий. – У Темного Властелина непременно должен быть свой безумный гений.

– Я не безумный, – возразил Курдамоль, деликатно слушавший этот разговор.

– Да, это так, – согласился управляющий. – К сожалению, мэтра Курдамоля нельзя назвать по-настоящему безумным. Он всего лишь чудаковат и рассеян.

– С этим я тоже не согласен, – снова возразил Курдамоль.

– Хорошо, и чем же занимается… безумный гений? – спросил Бельзедор. – Чем вы здесь занимаетесь, мэтр?

– В данный момент создаю новый вид хомунциев, – оживленно ответил Курдамоль. – Вам ведь известно, кто такие хомунции, Властелин?

– Мм… конечно, я знаю, но ты все-таки напомни.

– Хомунции – это сверхкрошечные живые существа, – с удовольствием объяснил Курдамоль. – Именно они выполняют все те работы, что мы считаем естественными, само собой разумеющимися.

– Например?

– Например, гниение, разложение, брожение, скисание… Наша кровь – это, по сути, мириады алых хомунциев, несущихся в бесконечном потоке. Хомунции везде, Властелин. Злобные хомунции заражают нас болезнями, но благородные хомунции-стражи, живущие в наших телах, неустанно с ними борются. Хомунции – это моя главная страсть, Властелин.

– И сейчас вы создаете новый вид?

– О да. Я создаю такого хомунция, который будет нейтрализовывать последствия алкогольной токсикации в организме…

– Слишком много непонятных слов, мэтр, – перебил его Бельзедор.

– Если попросту – это протрезвляющий хомунций. Если он живет в человеке, тот не сможет опьянеть – вино и любой другой хмельной напиток будет для него не более чем горькой жидкостью.