Тата Орлова - Анастасия. Дело для нежной барышни

— Почему к нам отправили именно вас?

— Хотите, чтобы я задал этот вопрос своему начальству? — поинтересовался он… вроде как обескураженно.

— Извините, — "огорчилась" я. — Кажется, я была не права.

Северов добавил несколько капель в мой все еще полный бокал, вернулся к себе:

— Мой отец и ваша матушка — кузены.

— Что?! — хорошо, что я еще не успела положить в рот кусочек мяса. — Она мне не говорила.

— Там была неприятная история, — поморщился он. Сам выбрал рыбу. — Как вы понимаете, состояние Елизаветы Николаевны моего батюшку совершенно не интересовало, а вот ее настойчивое желание покинуть Ровелин — очень. Близкое родство, это могло сказаться на его карьере.

— И сказалось? — я отложила вилку.

— Пара лет опалы пошла ему на пользу, — "успокоил" меня князь. — Он даже начал получать удовольствие от размеренной жизни.

— Вы ведь были знакомы раньше?

— С Елизаветой Николаевной? — Когда я кивнула, ответил: — Да. Я хоть и был мал, но, как и многие в Эндарии очарован ее красотой. Для меня, тогда еще совсем мальчишки, она стала идеалом. Изящная, утонченная, в какой-то мере хрупкая, она имела сильный, волевой характер. Знаете, — он смотрел на меня, широко улыбаясь, — одно время я мечтал, что вырасту, вызову ее мужа на дуэль и убью. Он мне казался слишком старым, чтобы находиться рядом с ней.

— Значит, это у вас с детства, — глубокомысленно произнесла я.

— Попадать в неприятности? — угадал он без особого труда. — До появления в Марикарде ничего подобного со мной не происходило.

— Жаркий климат на вас плохо действует, — улыбнулась я и… сменила тему: — На основании полученных фактов следователь склонен считать, что целью покушения были именно вы, князь. Я не настаиваю на ответе, но буду благодарна, если подкинете хоть какую-нибудь версию.

— Какую-нибудь? — переспросил он, отложив приборы в сторону. — Одна у меня точно есть, — задумчиво посмотрел он на меня. — Вы.

— Я? — опешила я… от наглости.

— Я не поверю, что у столь прелестной девушки нет воздыхателя, способного на столь решительные поступки, как устранение соперника.

— Это была хорошая шутка, — отозвалась я, прожевав очередной кусочек мяса и убедив себя, что ничего другого от разговора не ожидала. — К сожалению, вряд ли она удовлетворит следователя, ведущего дело.

— И что же нам делать? — наблюдая за тем, как я делаю глоток вина, едва ли не жалобно посмотрел на меня Даниил.

Он еще и позер!

— Могу предложить придумать еще одну, более убедительную, — вздохнула я. — Вы же понимаете, что при такой формулировке ваш посол будет вынужден дать нам разрешение на допрос. И вот тогда….

— В его присутствии… — с улыбкой поправил он меня.

— Что совершенно не отменяет весьма неудобных вопросов, — не стала я спорить с очевидным. — К тому же, насколько мне известно, ваш посол — личность злопамятная. И мы ему в том, чтобы было что вспомнить, обязательно поможем. Начиная с того, что пригласим в самое неподходящее для него время, и заканчивая….

— Я все понял! — засмеялся Северов. Успокоившись, посмотрел на меня. Губы продолжали улыбаться, но в глазах уже не было ни намека на веселье: — Поверьте, я действительно не вижу причин для покушения на меня кроме той, которую назвал.

Я недостаточно знала этого человека, чтобы слету делать выводы, но в этот момент я ему верила….

В департамент я вернулась в мрачном настроении. Разговор не дал практически ничего, а то, что дал….

Личную информацию трудно было привязать к делу, которым я занималась.

— Ты? — поднял Сэм голову от бумаг, стоило мне войти в кабинет. И… застыл. Ладно бы с выражением восторга на лице, так — нет, смотрел на меня недовольно. — Теперь понятно, почему задержалась, — довольно агрессивно выдал он, вновь зарываясь в личные дела.

Насколько я поняла по единообразным надписям на корешках, сотрудников посольства, не имеющих дипломатической неприкосновенности. Большинство из них были наши, из Аркара — потому и получили быстро. Обычная практика, не тащить же с собой обслуживающий персонал, не имеющий доступа к секретным сведениям.

Впрочем, помня о девушках, которые служили в доме у матушки, я весьма скептически относилась к подобным формулировкам. Вот именно такие, с виду скромные и услужливые, знали порой значительно больше, чем самые информированные источники.

— Маркони? Соул? Эксперты? — сухо поинтересовалась я, переводя взгляд с его стола на свой. Разница бросалась в глаза.

— Маркони. Соул. Эксперты, — повторил он в том же порядке, но уже с утвердительными интонациями. — И всем подавай тебя.

— Вопросы еще актуальны? — бегать по начальству откровенно не хотелось.

— Все три, — "обрадовал" он меня. — Вот только твой вид….

— И что тебе не нравится? — насколько это возможно, осмотрев себя, уточнила я.

Элегантное темно-зеленое платье. Скромный комплект с изумрудами. Пока шла к кабинету, ловила на себе восторженные взгляды сослуживцев. Не так часто они видели меня в таком виде, чтобы реагировать равнодушно.

— Мне? — Он снова оторвался от своего занятия. — Мне нравится все.

— Сэм? — склонила я голову к плечу, разглядывая разбушевавшегося помощника.

Нет, внешне все выглядело в рамках привычного образа, но я-то его знала.

— Настя! — ворчливо отозвался он.

— Сэм! — повторила я, подходя к его столу. Взяла первую попавшуюся папку.

Садовник. Шестьдесят три года. Список имен не очень большой, но все — знакомые. В хороших домах трудился, прежде чем попасть в посольство. Пятеро детей, трое пошли по стопам отца. Две дочери. Одна — замужем. Муж — повар. Трое ребятишек.

Обычная жизнь со своими заботами.

Чтобы она и осталась такой, нам предстояло основательно в ней покопаться.

— Извини, — вздохнул он тяжело. — Дела домашние.

— Вот оно что… — довольно протянула я. Провела языком по губам, с удовольствием наблюдая, как на лице помощника появляется смущенная улыбка. — Не одной же мне мучиться!

— Тебе не ставят ультиматумов, — посмотрел он на меня жалобно. — А мне….

— Я ее знаю? — сдвинув папки, пристроилась я на краю стола. И не важно, что в платье неудобно, когда дело касается судьбы лучшего друга, на какие только жертвы не пойдешь.

— Младшая дочь графа Штудер. Аннет, — во взгляде Сэма была тоска…. Беспросветная.

— Младшая дочь графа Штудер, — нахмурилась я, припоминая семейство еще одного советника императора. Двух сыновей — помнила. Мари Штудер — тоже… как и она меня. Барышня насквозь светская. А вот Аннет…. — Она что, воспитывалась в пансионе?