Маргит Сандему - Зубы дракона

— Подвезти, дамочка?

Она отрицательно закачала головой, еще больше пригнулась и поспешила прочь.

Странно, она точно знала, куда идти, в ней не было и тени сомнения, хотя она и не имела представления, где он живет.

Он ждал, ждал в нетерпении…

Она должна торопиться, быстрее, чтобы он не устал от ожидания. Вдруг ей так и придется остаться на улице, если ему надоест ждать ее?

Рената застонала от нетерпения и бросилась бежать.

На углу стоял полицейский констебль, навстречу попадались гулящие женщины, но она не останавливалась, спешила все дальше и дальше, и ее тело становилось все тяжелее от усталости и от переполнявшего ее желания.

Вот ворота, в которые она должна войти, она знала это. Вдруг они закрыты?

Нет, все в порядке. Как только она зашла внутрь, в подъезд, от стены отделилась тень. Это был мужчина в плаще. Он набросил плащ ей на плечи и привлек ее к себе. Мужчина тоже горел от желания, она заметила это по его дыханию. И когда он запрокинул ей голову назад и поцеловал ее, она не сопротивлялась. Напротив, она чуть не лишилась сознания от восторга.

Затем он спокойно, но решительно повел ее вверх по лестнице. Рената, которая чувствовала, что вся ее жизнь сейчас заполнена желанием этого человека, без колебаний последовала за ним. Прямо в его квартиру, которую она даже не разглядела, так как он не потрудился зажечь свет.

В очарованном состоянии, она безвольно позволила ему раздеть себя. Он делал это нарочито медленно, как будто хотел растянуть время. Она еле удержалась от того, чтобы ляпнуть: «Хорошего ждать никогда не устанешь». Интуиция подсказала ей, что такой высокопарной фразой она только вызовет его недовольство.

Она одновременно наслаждалась и испытывала все большее нетерпение от его медлительности. Ее тело горело, она едва могла стоять неподвижно — он это увидел или, точнее, почувствовал в темноте. Тогда он еле заметно усмехнулся и, как бы успокаивая, стал жарко целовать ее от плеч вниз к груди. Рената хватала воздух и тихо постанывала.

В ту ночь она получила то, что хотела, и даже больше. Судя по всему, он был очень рад ее пылу и отвечал на ее чувства так интенсивно, как она только могла желать. Ах, это было так чудесно, чудесно!

Одновременно она была чем-то недовольна и даже разочарована. Чего-то ей не хватало. Может быть, нежности? Его ласки были такие… Как бы это сказать? Им ничто не мешало, он точно знал, как наилучшим образом удовлетворить ее, он вновь и вновь всевозможными способами пробуждал в ней желание, она испытала оргию эротики и чувственного наслаждения.

И все же он был какой-то холодный. Чужой, что ли. Он видел ее красоту, без всякого сомнения, и сам был тоже неотразим. Но за этим что-то скрывалось. Она чувствовала, что он не отдавал ей свою любовь, для него существовали лишь плотские наслаждения. Но это не могло быть правдой, он же просил ее руки, а значит — любил ее!

И все же, хотя она и не могла разглядеть в темноте его лицо, у нее было предчувствие, что оно окажется холодным, окаменевшим и расчетливым.

Ну уж нет, ну и глупая же она! Не может же она лежать вот так и внушать себе всякую чепуху? Ее кожа все еще помнит его ласки, все это было не так!

А какой она была желанной! Разве не желал ее Карл Берг? А сколько еще к ней сваталось женихов? Это она была самой сильной, это у нее просил любви этот шведский консул, полного имени которого она даже не знала.

Она щедро отдала ему свою любовь.

Посреди ночи он вежливо напомнил ей, что пора домой, если она не хочет разоблачения.

У Ренаты возникло чувство, как будто ее выгоняли.

Она быстро добралась домой по пустынным улицам. Ночь начала уже отступать. Но она не замечала прекрасные здания Вены, похожие на дворцы жилые дома, церкви, замки и официальные строения в этом, может быть, самом красивом городе Европы тех времен. Мысли в ее голове теснили друг друга, возвращаясь к одному и тому же.

Как все это вообще могло получиться? Как могла она, приличная дочь состоятельного гражданина, отправиться искать приключений таким образом?

У нее был только один ответ: должно быть, между ним и ней возникли такие сильные связи, что произошла передача мыслей. Это было во всяком случае понятно. Он хотел ее — и она ответила на его призывы.

Придется теперь отцу сдаться. Она должна получить его благословение на замужество с любимым человеком.

И лишь две неприятные мысли беспокоили ее сейчас, как только она начинала планировать будущие шаги: как рассказать дома об этой ночи?

И говорил ли он хоть что-то о замужестве, о своем желании жениться на ней?

Нет. Он даже не попросил у нее новой встречи.

В груди Ренаты нарастала душевная боль.

Конечно же, он скоро даст о себе знать! Скоро, очень скоро, в этом Рената была уверена!

Проблема была только в том, что он, наверняка, понимал всю бесполезность такого шага. Отец с матерью уже сказали нет. А они никогда не меняли решений, ей это было прекрасно известно и скоро станет понятно и ему.

В свою комнату Рената вернулась очень подавленной. Однако никто не заметил ее.

Никогда раньше она не чувствовала себя так беспомощно, так безнадежно!

А ведь самое худшее еще ждало ее впереди!

Ее мучило воспоминание об их расставании. В тот момент сквозь маленькое окно у двери проник слабый лунный свет, и она довольно ясно разглядела его лицо.

Он взял ее за подбородок и повернул ее лицо к своему. Она смогла заглянуть в эти глаза…

— Ты должна забыть все это, — сказал он медленно и отчетливо, и этот желтый взгляд совершенно смутил ее.

Она улыбнулась.

— Что это значит? Как же я смогу забыть? Ведь это же только начало?

— Ты забудешь, что видела меня! И что ты была здесь!

Она хотела что-то ответить, сгладить неловкость легкой шуткой, но его желтые глаза совсем лишили ее сил, и она упала бы, не держи он ее так крепко. А потом он сказал еще что-то, причем несколько раз, но до ее сознания доходили только обрывки фраз: «Твой отец должен узнать… рассказать… позор, позор и бесчестье… не я…»

Смысла в его словах она так и не уловила, чуть не лишившись чувств в этот момент.

Наверно, это все ей только показалось! Как же она сможет забыть его!

Рената проснулась поздно, когда день давно уже наступил. Все ее тело ломило, и она сначала ничего не могла понять.

Потом в ее голове стали возникать какие-то расплывчатые воспоминания…

Разве она не ходила куда-то вчера вечером? И не была ли она дома у какого-то мужчины?

Она не могла ясно вспомнить его лицо. Может быть, он был голубоглазым блондином? Да, точно, таким он и был.

Но, прости меня, Господи, почему? Как же она смогла поступить так?

Потому что она хотела этого. Разве не хотела она постоянно иметь рядом с собой мужчину?