Рик Риордан - Перси Джексон и Море чудовищ

— Ага, — кивнул заключенный. — Вот за этим, значит.

По его тону было совершенно ясно, что они с Дионисом уже не раз говорили обо мне.

— Я Тантал, — произнес заключенный, холодно улыбаясь. — Здесь по специальному назначению, пока… ну, пока мой повелитель Дионис не решит иначе. А ты, Персей Джексон, я очень на это надеюсь, будешь осмотрительнее и не станешь доставлять нам новые неприятности.

— Неприятности? — переспросил я.

Дионис щелкнул пальцами. На столе появилась газета — передовица сегодняшнего номера «Нью-Йорк пост». Там была фотография альбома выпускников нашего класса в Мериузер. Мне трудно было прочесть заголовок, но я прекрасно догадывался, о чем говорилось в статье. Что-нибудь вроде: «Тринадцатилетний псих поджигает спортзал».

— Да, неприятности, — с удовлетворением подтвердил Тантал. — Насколько я понимаю, прошлым летом ты был постоянным источником неприятностей.

Я ощутил такой прилив ярости, что даже не смог ответить. Словно это по моей вине конфликт между богами едва не перерос в гражданскую войну!

К столу робко приблизился сатир и поставил перед Танталом тарелку с жареным мясом. Новый исполнительный директор облизнулся. Посмотрев на свой пустой кубок, он сказал:

— Рутбир,[7] из эксклюзивных запасов тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года.

В сосуде сама собой вспенилась содовая. Тантал нерешительно протянул руку, словно боясь обжечься.

— Давай, дружище, — сказал Дионис со странным блеском в глазах. — Может, на этот раз сработает.

Тантал попытался схватить кубок, но тот увернулся и заскользил прочь, прежде чем он успел дотронуться до него. Несколько капель газированного напитка пролилось на стол, и Тантал попытался обмакнуть в них кончики пальцев, но капельки скатились по гладкой поверхности, как ртуть, прежде чем он успел коснуться их. Зарычав, Тантал повернулся к тарелке с говядиной. Он нацелил вилку на кусок мяса, но блюдо стремительно умчалось со стола, опрокинув свое содержимое в жаровню.

— Чтоб их всех! — пробормотал Тантал.

— Ну, ничего, ничего, — произнес Дионис лживо-сочувственным голосом. — Может, через несколько дней… Поверь мне, старина, работать в этом лагере и без того сплошная пытка. Уверен, что древнее проклятие в конце концов будет снято.

— В конце концов, — пробормотал Тантал, жадно глядя на стоящую перед Дионисом диетическую колу. — Да ты хоть представляешь, как может пересохнуть в глотке за три тысячи лет?

— Так вы тот дух с Полей наказания, — сообразил я. — Тот, который стоит в озере под фруктовым деревом, но не может нагнуться и сделать глоток воды или съесть плод?

— Ты настоящий грамотей, да, парень? — усмехнулся Тантал.

— Вы, наверное, действительно сделали что-то ужасное, когда были живы, — продолжал я, мягко выражаясь, впечатленный этим фактом. — Что же?

Тантал сощурился. Сатиры за его спиной отчаянно трясли головами, предостерегая меня.

— Глаз с тебя не спущу, Перси Джексон, — медленно проговорил Тантал. — Мне в моем лагере неприятности не нужны.

— В вашем лагере уже происходят неприятности… сэр.

— Иди уже, сядь на место, Джонсон, — вздохнул Дионис. — Мне кажется, тебе подходит вон тот столик, за которым больше никто не хочет сидеть.

Лицо мое пылало, но я знал: лучше сделать, что тебе говорят, чем препираться. Дионис — та еще скотина, но он был бессмертным и обладал сверхъестественной властью.

— Пошли, Тайсон, — сказал я.

— О нет, — парировал Тантал. — Этот пусть останется здесь. Нам еще предстоит решить, что с этим делать.

— С ним, а не с этим, — огрызнулся я. — Между прочим, его зовут Тайсон.

Новый исполнительный директор вздернул бровь.

— Тайсон спас лагерь, — настойчиво повторил я. — Он разделался с бронзовыми быками. Иначе они спалили бы все это место дотла.

— Да, — вздохнул Тантал, — какая жалость.

Дионис хихикнул.

— Оставь нас, — приказал Тантал, — пока мы будем решать судьбу этого существа.

Тайсон со страхом посмотрел на меня своим единственным большим глазом, но я знал, что не могу ослушаться прямого приказа исполнительного директора. По крайней мере, открыто.

— Я буду тут, рядом, парень, — пообещал я. — Не волнуйся. Мы подыщем тебе крышу над головой, где можно переночевать.

— Я тебе верю. Ты мой друг, — кивнул Тайсон.

Это только усугубило чувство вины, которое терзало меня с самого появления в лагере.

Я поплелся к столу Посейдона и тяжело опустился на скамью. Лесная нимфа поставила передо мной блюдо с олимпийской пиццей с оливками и пепперони,[8] но есть не хотелось. За один день меня дважды чуть не убили. К тому же меня угораздило завершить хороший учебный год форменным безобразием. Лагерь полукровок ждали серьезные неприятности, а Хирон велел мне ни во что не ввязываться.

Я не чувствовал себя в большом долгу перед богами, но по привычке отнес свое блюдо к бронзовой жаровне и соскреб на нее то, что там оставалось.

— Посейдон, — пробормотал я, — прими мою жертву.

«И пошли мне хоть малую помощь, — молча взмолился я. — Пожалуйста».

Дым горящей пиццы преобразился в нечто благоуханное — запах свежего речного бриза, смешанный с ароматом полевых цветов, — но у меня не было ни малейшей уверенности, что мой отец услышал меня.

Я вернулся на свое место. Я и не подозревал, что все может обернуться еще хуже. Но тут Тантал приказал сатиру протрубить в раковину, чтобы привлечь наше внимание к объявлениям, которые намеревался сделать.

— Итак, — сказал Тантал, когда шум окончательно стих. — Еще одна отличная трапеза. Или, по крайней мере, мне так сказали. — Говоря это, он незаметно протянул руку к своему блюду, которое уже вновь наполнилось, видно надеясь, что еда не заметит его маневров.

Но не тут-то было. Как только рука его приблизилась к блюду на шесть дюймов, последнее словно ветром со стола сдуло.

— И это в первый день моего вступления в должность, — продолжал Тантал. — Иными словами, какое сладостное наказание находиться здесь. В течение лета я надеюсь измучить… то есть, я имел в виду, установить контакт со всеми вместе и с каждым из вас по отдельности. Вы все выглядите такими аппетитными, дети.

Дионис вежливо зааплодировал, вслед за этим раздались робкие аплодисменты некоторых сатиров. Тайсон по-прежнему стоял у главного стола и чувствовал себя явно неловко, но, как только он пытался отойти в сторонку, Тантал вытаскивал его на всеобщее обозрение.

— А теперь некоторые изменения! — Тантал криво усмехнулся. — Гонки колесниц возобновляются!