Анна Гаврилова - Танец Огня

К двери я подошла в самом решительном настроении, но едва дернула за ручку, сердце испуганно сжалось. На пороге стоял рыжеволосый парень — тот самый, который первокурсников с потолка снимал. И мрачное выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

Правда, ровно до того момента, как маг увидел, во что я одета.

— У-у… — протянул пижон и с легкой озадаченностью приподнял бровь.

Его долгий, откровенно раздевающий взгляд прошелся от моих босых ступней и до груди, после чего рыжий криво усмехнулся, выдав:

— Вот значит, как на Земле гостей встречают? Интере-есно.

Издевки в его голосе не заметил бы только глухой. Но помня об опасности этого типа, я удержалась от хамства. Только сухо спросила:

— Что вам нужно?

Вот теперь парень соизволил оторвать взгляд от прикрытой полотенцем груди, и чуть раскосые черные глаза с нехорошим прищуром уставились на меня.

— А нужно мне, детка, кое-что узнать, — жестко произнес рыжий. — И лучше, если ты сразу во всем сама признаешься.

Парень сделал шаг вперед, и мне пришлось отступить. Нет, был, конечно, вариант остаться на месте и встретить врага грудью, но я не настолько смелая. Все, на что меня хватило, это вздернуть подбородок и с вызовом поинтересоваться:

— В чем же?

За окном стремительно темнело. Там, в коридоре, еще горел свет, а вот чердак тонул в полумраке. В итоге, когда гость вошел, окончательно загородив проем, я перестала различать выражение его лица.

Но почти тотчас маг поднял руку, что-то шепнул и на его ладони вспыхнул огонек. Щелчком подвесив светящийся шарик в воздухе прямо над нами, рыжеволосый пижон процедил:

— Ведь это ты впустила в башню «синего», верно?

— «Синего»? — Я само недоумение, да-да!

— Не притворяйся. Ты единственная, у кого могло хватить ума, впустить в нашу башню мага Воды.

Нормально? То есть меня напрямую обвиняют в тупости! Нет бы сказать: ты единственная, кто не знает, что маги Воды — нежелательные гости…

Но рыжий вероятность ошибки по незнанию исключал. Он именно обвинял. И я поняла — ни за что не признаюсь. Более того, как только выпадет такая возможность, приглашу Дорса снова.

— Прости, но я тебя не понимаю. — Я развела руками. — Я новенькая, из другого мира. Никого тут не знаю и ни с кем не общаюсь. Как, по-твоему, я могла впустить сюда этого вашего «синего»?

— Ты врешь! — зашипел рыжий, наступая.

Опять пришлось попятиться, потому что встречать врага грудью по-прежнему была не готова. Да и вообще, страшно стало, блин!

— А ты… ты бредишь! — с отчаянной смелостью пискнула я.

А потом взвизгнула уже от испуга, ибо рыжий внезапно схватил меня за плечи.

— Ты, детка, мне сейчас все расскажешь, — нависая, прорычал он и глазами сверкнул так, что у меня мгновенно сердце в пятки ушло.

Понятия не имею, чем бы это все закончилось, если бы в следующий миг не послышался быстро приближающийся стук каблуков и гневное:

— Каст! Каст, прекрати немедленно!

Она была стройной и высокой, и даже при беглом взгляде очень сильно походила на напирающего на меня парня. Этакая наспех загримированная под огненно-рыжую эльфийку актриса. Но очень красивая — что есть, того не отнять.

— Каст, прекрати, — повторила девушка, встав рядом с яростным пижоном. — И отпусти девушку. Какой же ты все-таки… несносный.

«Эльфийка» была моей ровесницей, это точно. Парень — явно старше, по прикидкам, тянул лет на двадцать пять. Тем не менее, хоть и с неохотой, парень подчинился и руки убрал. Только зубами скрипнул.

А следующая реплика девицы адресовалась мне:

— Даша, прости. Мой брат иногда излишне груб.

— Зато ты иногда излишне добра, Кэсси, — отходя, раздраженно бросил рыжий.

И только теперь девушка заметила, в каком я виде.

Глаза ее на мгновение округлились, а потом незнакомка не терпящим возражений голосом потребовала:

— Так, Каст, вышел отсюда. Быстро! Не хватало, чтобы о тебе еще и такие слухи пошли!

— Я с иномирянкой? — Меня одарили брезгливым взглядом. — Не придумывай.

Громко фыркнув, рыжий демонстративно оправил кожаную жилетку, надетую поверх алой рубахи, круто развернулся на каблуках и покинул чердак.

Вот так меня еще не «опускали» ни разу в жизни. Бывало, обсуждали за спиной мою внешность, бывало, приписывали пошловатые достоинства или увеличивали в чужих глазах недостатки. Но никогда еще не перечеркивали разом всю возможную женскую привлекательность только потому, что родилась где-то не там!

Кажется, теперь я на собственной шкуре ощутила, что чувствует одинокий негр… или как там правильно, афроамериканец, в школе для белых националистов.

В этот момент «эльфийка», отвлекая от мрачных мыслей, шумно вздохнула и сказала:

— Извини. Просто Каст… он на самом деле несносный. А тут еще это нападение водяного элементаля. Мы никак не можем понять, кто мог впустить в башню «синего», вот он и бесится. Я, главное, ему говорю: Каст, да кто угодно! Мало ли у кого какие счеты с этими тремя недоносками? А брат и слушать не хочет.

Так, кажется, я влюбилась. Не в рыжего, конечно, в «эльфийку». Она ведь прямо мои мысли прочитала! Озвучила придуманную мною отмазку, слово в слово!

— Ничего. Не извиняйся, — стараясь по-прежнему поддерживать на лице унылое выражение, махнула я рукой. — Понимаю, что я тут самая крайняя.

Девушка поджала губы и потупилась. Да, крыть ей было нечем.

Потом вновь взглянула на меня, окинула взглядом сумеречный чердак. Конечно, в сгустившейся темноте увидеть что-то кроме того небольшого пятачка, который освещал огненный шарик, оставленный здесь ее братом, было сложно. Но и этого хватило, чтобы у «эльфийки» слегка вытянулось лицо.

— Мне жаль, что так получилось, Даша, — произнесла она.

Потом плавно развернулась, чтобы уйти, но замерла на пороге. Спросила:

— А это правда, что профессор Глун не стал переносить сюда твои вещи? — Под словом «сюда» Полар подразумевался. — Правда, что ты… что у тебя…

— Правда. — Признаваться было не стыдно. В конце концов, этот перенос, как и случай с заселением, не моя вина. Не я составляла непонятные письма, и вообще. Я ничего про этот перенос не знала, так что я могла сделать?

— Это ужасно, — пробормотала «эльфийка».

Я не ответила. А что? Плакаться незнакомке? Она проявила сочувствие, защитила от своего излишне сообразительного брата, но я отлично понимала — на этом все. Она такая же, как все, и она со всеми. А я изгой. И буду изгоем до тех пор, пока не научусь справляться со своим даром. Ну а когда научусь… не факт, что мне понадобятся друзья. Тем более я вряд ли смогу назвать друзьями тех, кто отворачивается от меня сейчас. Ведь дружба сродни браку — и в горе, и в радости. Люди, готовые делить с тобой лишь моменты успеха, — не друзья, а дешевка.