Анна Гаврилова - Золотой ключик для Насти. Книга вторая

«Вернись в гостиную. Там вторая дверь. Попробуй открыть.»

Дверь… Да, в гостиной действительно было две двери. Первая — входная, а вторая… Я так и не поняла, зачем она и куда ведёт. Ещё при первом осмотре отведённых мне апартаментов, пыталась открыть, но створка даже не шелохнулась.

«Попробуй сейчас…» — вздохнул Верез. Маг без труда увидел эти мысли.

Я не стала спорить. Вынырнула из-под одеяла и потопала в гостиную.

Все комнаты (за исключением спальни и ванной) были проходными, так что путь в гостиную лежал через кабинет. Я, конечно, умудрилась споткнуться о кресло и отбить ногу. По закону подлости, больше всего пострадал мизинец, и выла я минуты три. Беззвучно, но всё-таки. Зато дальше шла осторожней, но хромала жутко.

Прямоугольник двери различила сразу, хотя комната тонула во мраке. Прежде чем взяться за ручку, помедлила и выдохнула, прогоняя дурные мысли. Верез не торопил.

Едва коснулась ручки, по пальцам прошел электрический импульс. Прозвучал глухой щелчок и дверь открылась. Я едва не заорала — в комнате, в которую мы вторглись, горел свет. Магический, разумеется.

Прямо, метрах в пяти от нас — арка, занавешенная гардинами. Видимо, дальше ещё комнаты. Тоже апартаменты? Интересно, чьи? Впрочем, нет, не интересно!

«Верез, ты узнал, что хотел?» — мысленно позвала я.

«Погоди. Постой минутку. Мне нужно проверить…»

Я прислонилась к косяку, молчаливо молясь, чтобы неведомый сосед не застукал.

А потом зазвучали голоса, и я поняла, в чьи покои мы вторглись. Захотелось провалиться сквозь землю или, хотя бы, под дверной коврик спрятаться. Но первое было невозможно, несмотря на то, что мир наделён магией. Второе тоже невыполнимо — коврика нет…

— Она играет с тобой, как кошка с новорожденным мышонком! — возопил голос. Женский, неприятный.

— Так ты пришла, чтобы предупредить об опасности? — Эрик не кричал, но его голос звучал куда громче и отчётливей. — Очень мило, Грехта. И очень… умно.

— Перестань! — тут же вскинулась Грехта. — Прекрати немедленно! Слава сильнейшего мага королевства затмила твой разум! Ты слеп!

— Да неужели?

— Эрик… Эрик, не ёрничай. Ты, конечно, сильней, но ты — универсал! А я — менталист! И я голову на плаху положить готова! — Невидимая истеричка выдержала паузу и сорвалась на ультразвук: — У неё нет иммунитета! У неё ментальный блок!

За этим ором я едва расслышала слова Вереза:

«Всё. Можем уходить.»

«Погоди…» — мысленно пробормотала я.

От откровений Грехты спина вспотела и пальцы задрожали, но уйти недослушав — выше моих сил.

— Эрик, у неё блок! — продолжала верещать Грехта. — Очень сложный, с великолепной маскировкой!

— Не кричи, — рыкнул принц.

Мир погрузился в молчание. Сердце подскочило к горлу, я схватилась за ручку двери и перестала дышать.

— У неё блок, — в третий раз повторила Грехта. Всё ещё громко, но уже спокойно. — Сложнейший. Такие даже при углублённом курсе не дают. Но я видела, мельком… Мастер Хрингар показывал, в одном из древних трактатов.

— Из запретной библиотеки? — насмешливо уточнил Эрик.

Собеседница не смутилась, ответила так, будто кронпринц был серьёзнее священника в страстную пятницу:

— Да.

— Ну и откуда у лишенки такой блок?

— Не знаю. Не знаю! — она, почему-то, снова закричала. — Но блок есть! Я его видела! В самом начале! Когда она только вышла из этой проклятой гардеробной!

— Это… моя гардеробная, — рыкнул принц.

Чёрт, что происходит?

— Эрик, я поняла! Она не лишенка! Она и тут притворяется!

— Да что ты! — принц откровенно насмехался.

— Эрик, она завладела твоим разумом. Это наваждение, разве не видишь?

— Я вижу ревность, — бросил красноволосый. Так холодно, будто не с любовницей разговаривает, а с врагом. А слова… слова — обвинение в государственной измене, не меньше. — Ты ревнуешь.

— Она тебя приворожила! — этот вопль получился до того громким, что я не выдержала и заткнула уши. И тут же услышала крайне нервное:

«Настя, в постель! Бегом!»

Дальше сработали рефлексы: рука сама потянула дверь, на последнем сантиметре придержала, чтобы избежать грохота, а я сорвалась на бег. Почему-то теперь видела обстановку куда лучше, ни разу не споткнулась и не притормозила. Вихрем взлетела на кровать, нырнула под одеяло, перевернулась на живот и замерла. Не прошло и минуты, как спальню озарил ярчайший свет, а исполненный злобы голос прорычал:

— Настя, не притворяйся.

Эрик… чёрт бы его побрал.

Я распахнула глаза и уставилась на красноволосого монстра.

— Не спится? — ядовито спросил он.

— Нет.

Я по-прежнему лежала на животе. Не поворачивалась потому, что тело оцепенело от страха. Спасибо хоть голос прозвучал ровно!

— Встань! — велел принц.

— Зачем? — я насупилась и сощурила глаза.

Он шумно выдохнул, сделал угрожающий шаг к кровати.

— Эрик, что происходит? — голос звучал твёрдо и уверенно, даже чуточку строго.

Высочество с замашками маньяка промолчало, но следующий шаг был страшней любых угроз. Я всё-таки перевернулась, села, одеяло при этом до подбородка натянула — я же скромная, ночные сорочки абы кому не показываю.

— Почему. Ты. Не спишь? — красноволосый перешел на очень спокойный тон. Вернее — слишком спокойный.

Я сказала правду, хотя к вопросу она имела довольно посредственное отношение:

— Боюсь.

Эрик вздёрнул бровь, ухмыльнулся.

— Чего именно?

— Всего! — вот теперь голос сорвался на визг. Я из последних сил сдерживала желание вскочить и помчаться прочь от венценосного психа.

Но реальность показала, что желание было в высшей степени глупым — я бы ни за что не успела, Эрик несоизмеримо быстрей. Вот и момент его броска не заметила…

— Кто?! — рычал красноволосый, больно сжимая мою челюсть. Глаза принца, как и при первой встрече, горели углями. — Кто?!

Я же хлопала ресницами и пыталась сообразить — описалась или ещё нет.

Наконец, мне удалось выдавить:

— Что вам надо?

— Кто поставил тебе блок?!

— Какой блок? — пропищала я.

Эрик молчал, а я осмелела, потому что ничего иного не оставалось.

— Вы не пробовали пить успокоительные? Или антидепрессанты? Говорят, они неплохо помогают, если случай не клинический. В смысле — если вы натуральный псих, то не помогут, а если у вас обычный стресс, то очень даже.

Он ослабил захват. Через минуту отпустил меня, а сам слез с постели. Замер в неестественной позе, потом спросил:

— Ты считаешь меня сумасшедшим? — и голос совершенно нормальный, вот только хмурый чуть-чуть.