Если бы юность умела…(часть 1 и часть 2) - Сергей Владимирович Арсеньев
Два дня я просидел перед ним с утра до вечера. Без знания языка не всегда понятно было, что именно хочет показать телевизор, но я, как мог, старался разобраться.
Так, я узнал, что местные жители достигли больших успехов в мореплавании. Они бороздят океаны на огромных парусниках, периодически причаливая к тропическим островам, где обычно на команды кораблей нападают кровожадные дикари. Да и в открытом океане плавание в этом мире весьма опасно. Однажды я стал свидетелем того, как из морской пучины внезапно вынырнули огромные щупальца какого-то местного кракена, обхватили корабль, и вместе со всей командой целиком утащили его под воду. Ужас. В моём старом мире кракены таких размеров не достигали. Такой большой корабль с сотнями людей на борту у нас ни один кракен не смог бы потопить, не сломав его предварительно.
Впрочем, случай с кракеном был практически единственным случаем, не вызвавшим у меня вопросов. Кракен топит корабль. Всё просто, понятно и легко объяснимо. Всё же остальное, что показывал телевизор, оставалось сплошной загадкой для меня.
Например, однажды вечером в зале перед телевизором собралась толпа мальчишек. Девчонок, кроме меня, было только две. Натащили стульев из спален, расселись. Вероятно, они откуда-то знают, что именно сейчас покажет телевизор. Интересно, откуда. Я так и не заметил никакой системы в работе телевизора. Мне кажется, он показывает то, что сам хочет показать.
Так вот. Расселись. Телевизор что-то говорит. Я, понятно, ничего не понимаю. А потом началось странное. Около двух десятков мужиков, одетых в трусы и майки, начали бегать по большому зелёному полю, с непонятной целью гоняясь за мячом. А вокруг этого поля воздвигнут огромный амфитеатр, где сидит совершенно невообразимое количество человек. Десятки тысяч. И все эти тысячи орут, свистят, дуют в большие дудки, бьют в барабаны.
Сначала я удивился, где могли набрать такое огромное количество скорбных на голову. И раз уж нашли, то зачем их всех привели и посадили смотреть на тех слабоумных, которые без устали пинали ногами мяч по всему полю. А потом я услышал звук дудки у себя за спиной. Оглянулся и обомлел. Я сидел в окружении таких же безумцев. Взоры всех без исключения были прикованы к телевизору, а на лицах выражение крайней заинтересованности.
Пока я осматривал сидящих вокруг меня, телевизор показал что-то новое. Все находившиеся в зале вдруг вскочили и дружно заорали. Что такое? Повернулся к телевизору. Тот показывает, как мужик в жёлтой кофте с грустным видом поднимает мяч, валявшийся рядом с развешенной для просушки рыболовной сетью. А сеть-то тут при чём? Ни реки, ни моря рядом не видно. Зачем её туда притащили?
Придурки из числа тех, что бегали по полю, сбились в тесную кучу и начали целоваться. О боги, там же одни мужики. Они что, сейчас тут прямо при всех начнут… Мне стало дурно. Во, точно. Один из самых решительных уже начал раздеваться. Подбежал к воткнутому в землю флажку и снял с себя майку. Сейчас меня стошнит.
Те же идиоты, что сидели в амфитеатре вокруг поля, почти все повскакивали со своих мест, стали подпрыгивать на одном месте и что-то орать. Шум стоит такой, что разобрать, что именно они орут невозможно даже со знанием языка.
И в нашей комнате вокруг меня похожее буйство. Орут, прыгают, обнимаются. Прыгавший рядом со мной мальчишка внезапно нагнулся ко мне, обнял и поцеловал в щёку. После чего взлетел в воздух и по параболе улетел к дальней стене, где и упал бесформенной кучей на стоявший там стол. Изо рта у него хлынула кровь.
Как я уже говорил, огры — не самые нежные создания. Попробовал бы этот маленький извращенец поцеловать не меня, а настоящего огра. Тот бы ему ещё и дубиной добавил. А я всего-то один раз вполсилы стукнул.
Веселье в комнате резко прекратилось. Все молчат. Вероятно, излечились от этого странного помешательства. Нда, ну а с извращенцем что делать? Он не в себе был, когда целоваться полез. Ну-ка, что там с ним?
Я дошёл до изломанного тела и осмотрел его. Ага. Продавлена грудная клетка. Два ребра проткнули лёгкое. Перелом таза, открытый перелом бедра, переломы обоих предплечий, вывих плечевого сустава, трещина в позвоночнике, сотрясение мозга. Как я и думал, ничего серьёзного. Лёгкие травмы. Это потому, что я несильно ударил.
Полминуты возни — и вот он уже как новенький. Заодно, раз уж всё равно стал с ним заниматься, я ему и зубы вылечил. А то у него четыре гнилых было, а два и вовсе отсутствовало. Теперь все на месте и здоровые.
Мальчишка пришёл в себя, с опаской глядя на меня, сполз со стола и бочком-бочком улизнул из зала. Вероятно, пошёл менять одежду. Его-то вся в крови.
Вернувшись на своё место перед телевизором, я обнаружил, что вокруг меня образовалось пустое пространство. Мальчишки предпочли отодвинуть свои стулья подальше от телевизора, только бы не сидеть рядом со мной.
Ещё дважды за тот вечер слабоумные в телевизоре начинали прыгать и орать. Наши в комнате тоже орали и прыгали. Но меня никто больше целовать не пытался…
А однажды вечером я сделал неприятное открытие. Оказывается, все обитатели одной спальни по очереди через день мыли в своей спальне пол. И когда однажды Лена, принеся ведро с водой и грязную тряпку, жестами показала мне, что сегодня моя очередь — я даже растерялся. Мыть пол я не умею. Ни разу в жизни не пробовал.
Некоторое время я обдумывал идею превратить кого-нибудь (например, Тусняка) в зомби и заставить того работать вместо себя. Но зомби тупые. И плохо пахнут. Конечно, через пару лет они стабилизируются, и запах почти исчезает, но пару лет нюхать ползающего по комнате гниющего зомби тоже, как-то, неинтересно.
Потом я подумал, что живой Тусняк может мыть полы ничуть не хуже зомбированного, а пахнет не в пример приятнее. Нужно только вежливо попросить его. Не думаю, что он мне откажет в такой малости. И я отправился на его поиски.
В комнате, где я стукал Тусняком об стену, того не было. В общей зале не было. В столовой не было. В конце концов, я обнаружил Тусняка в мужском туалете, где он пускал в открытое окошко дым из палочки. При виде меня Тусняк так
