Стражи миров - Ильина Наталья Леонидовна

Высокий оказался на редкость проворен. Он сгрёб кулачок Чары своей лапищей, накрывая источник света, и прошипел:

— Прекрати! Быстро!

Очнувшись, Чара сняла слово и разжала ладонь.

— Не знаешь, где присесть, малышка? — как ни в чём не бывало спросил высокий, пряча опасный камешек в кошель. — Иди к нам. Не обидим. Верно, Калюр?

«Дама» кивнула:

— Иди с Тего, детка. Он не обидит, это точно. За остальных не поручусь.

Тего подхватил сумки Чары и двинулся через плохо освещённый зал в самый дальний угол. Чара побрела следом, пытаясь понять, что же произошло.

— Что так долго? — недовольно проворчал бородатый, в одиночестве сидевший за столом. — А это ещё что? — Его высокий голос сорвался в «петуха» на последнем слове.

— Заткнись, — грубовато отрезал Тего и подпихнул Чару в спину, бросив сумки на пол. Она молча проехалась по широкой лавке до стены. Тего уселся рядом, отрезав все пути к отступлению, и уставился на девушку тяжёлым взглядом.

— Что тебе надо? Не перечь, — прервал он попытку Чары оправдаться. — Я приметил тебя ещё днём. Чего увязалась?

Она опустила глаза. Обшарпанный стол никакой подсказки не выдал. «Ты же получила, чего добивалась? Вот они, перед тобой. Говори…» Но что говорить? От Тего просто веяло опасностью. Этот человек совсем не походил на тех, с кем ей приходилось раньше встречаться.

— Вы ходите в Арис, — наконец выдавила девочка. Это прозвучало, как утверждение.

Бородатый поперхнулся тем, что отхлебнул из грубой коричневой кружки. Ощущение опасности усилилось. По коже Чары побежали мурашки, и она зябко передёрнула плечами. Тего не сводил с неё ледяного взгляда.

— Мне нужно туда попасть, — выдохнула Чара.

Сонливость и усталость исчезли. На смену им пришла отчаянная дерзость. Она подняла голову и посмотрела Тего в глаза. Что он прочёл в её взгляде? Что он вообще обо всём этом думал, так и осталось загадкой, но холод зимы вдруг исчез. Тего ухмыльнулся, доставая кошель.

— Смотри под стол, Крю, — обратился он к бородатому и протянул Чаре камень.

Чара послушно сжала его в кулаке, прикрыла ладонью другой руки и, опустив под стол, мысленно коснулась нужного слова.

Свет на один миг пробился через неплотно сжатые пальцы и исчез, когда она сняла слово.

— Чтоб мне вино в глотку не полезло! — изумился бородатый Крю. — Девчонка — маг!

Тего и Чара шикнули на него одновременно, одновременно заозиравшись по сторонам. Но никто не обратил на них внимания. От стойки плыла, покачивая невероятно широкими бёдрами, хозяйка заведения с мисками и кувшином в руках.

Чара вернула камешек Тего. Она почувствовала такой голод, что сама удивилась. Желудок болезненно сжался, требуя еды, которой пахло всё отчётливей по мере приближения «дамы» к столу.

— Вот так дела… — протянул Крю, когда они снова остались втроём. — Ты как сюда попала, дурочка?

— Сам дурак, — беззлобно огрызнулась Чара, глотая горячее варево. — Я здесь родилась.

— Дай ей поесть, Крю, — прервал бородатого Тего. — Сходи лучше, попроси для девочки молока. Не вино же ей пить?

Чара даже жевать перестала от такой неожиданной заботы. Крю удивился не меньше, вытаращив глаза и глупо приоткрыв рот.

— Давай-давай, — поторопил его Тего.

Стоило бородатому сделать пару шагов от стола, как Тего обернулся к Чаре. В его глазах горел хищный огонёк. Или это отражался свет масляной лампы?

— Не обсуждай здесь ничего. Утром поговорим. Доешь и топай спать. Я скажу Калюр, она тебя устроит, — быстро проговорил он.

Чара кивнула. У неё появилось время подумать! Хотя подумать стоило несколько раньше.

Гроза разразилась среди ночи. Чара лежала в крохотной комнатушке под самой крышей, по брови закутавшись в тёплое одеяло, и слушала, как колошматит дождь по деревянной черепице. Молнии освещали тьму за маленьким оконцем, перемежаясь с барабанным боем грома.

«Дорога раскиснет», — подумала она, засыпая.

***

Сын Снежного Вихря раздражённо передёрнул шкурой. Гросс не был тяжёлой ношей для него, да и разместился на спине умело, не мешая крыльям. Просто вороному было неприятно. Он расправил крылья и взлетел, стремительно набирая высоту в восходящем потоке тёплого воздуха над Чёрным замком. Море ещё не успокоилось, но шторм миновал. Северный ветер уносил прочь обрывки туч. Вороной с досадой отметил, что придётся лететь ему навстречу.

— Что ты делаешь в нашем мире, маг? — спросил он, когда и замок, и остров уже скрылись из виду.

— Разное, мой недоверчивый друг. То, о чём просят Стражи, в основном, — отозвался Гросс. — Лечу. Учу.

— И как давно?

— Четыре Лунных года. Мы с твоим отцом и Деллин-Стражем давние друзья.

— И что? Никто об этом не знает?

— Почему никто? Знают. Некоторые. Ты вот тоже теперь знаешь. А другим — ни к чему.

Вороной фыркнул. «Теперь!» Разумеется, Старшие не посвящали молодёжь во все тонкости дел Стражей. Но каким образом такое явление, как маг на службе Небесного Замка, могло пройти мимо него?

— Ладно. И что ты делал на Островах? Или это — тайна? — Он сверился с направлением, прикрыв глаза, и забрал немного правее, выравнивая курс.

— Для тебя — уже нет. Лорд Тергеш серьёзно болен. Даже магия не может излечить от старости. А его наследник слишком юн. Я помогаю ему выиграть время у смерти, насколько это в моих силах. Междоусобица в буйных рядах Морского народа не пойдёт на пользу миру Трёх Лун, согласись.

Крылатый конь задумался. Действительно, кроме трудолюбия и дисциплины, насаждаемой железной рукой лорда Восьми островов, Морской народ славился ещё и дурным нравом вспыльчивых гордецов. Переплюнув в этом даже горцев из Бецци. Но те вели клановые споры с незапамятных времён, никогда не упуская случая передраться, и как-то приспособились гасить свои стычки до того, как все перережут всех…

Теперь его задача предстала в ином свете. Чувствовать себя частью чего-то большого и важного было приятнее, чем быть просто извозчиком.

— Я понял, — согласился он. — Кажется, понял.

— Прекрасно, мой Крылатый друг. На это мы и надеялись. Твой отец хочет, чтобы ты полетал со мной. До тех пор, пока не встретишь своего всадника, разумеется. Видишь ли, я здорово оторван от Небесного Замка, если нахожусь в отъезде. Получаю известия только с Гонцами. А ты связан с отцом напрямую и мог бы здорово облегчить нам работу… если согласишься, конечно.

— Я подумаю, — упрямо проворчал сын Снежного Вихря, зная, что согласится.

Знал это и маг, с улыбкой подставивший лицо прохладному ветру.

***

Чаре приснился кошмар. Она подскочила с постели. Сердце заходилось, кружилась голова, в ушах стучало.

Нет. Никакой сырой, грохочущей пещеры, наполненной жуткими тварями! Она была одна в маленькой комнатке на постоялом дворе. За окном голубело промытое ночной грозой небо.

Чара посидела немного в кровати, вспоминая вчерашний день. Накануне вечером хозяйка постоялого двора проявила трогательную заботу. Принесла девушке сначала ночной горшок, а потом и большой кувшин с водой, и таз для омовений. Несмотря на свои габариты, двигалась эта женщина с проворством молоденькой девушки, приговаривая на ходу:

— Не годится девочке мыться на дворе с мужиками!

Чем бы ни была вызвана такая сердечность — ожиданием щедрой оплаты или просьбой Тего, — это оказалось очень приятным.

Когда Чара спустилась вниз, едальня была почти пуста. Потратив некоторое время на то, чтобы поблагодарить хозяйку и расплатиться, она присоединилась к своим новым знакомым.

Быть самой собой, не скрываясь, не пытаясь казаться кем-то другим, оказалось легко и даже весело. Чара пользовалась этой возможностью вовсю, пробуя свои силы в магии всех четырёх Стихий.

Бесхитростный грубоватый Крю, который всю юность провёл в бесконечных вылазках в Другой мир и даже знал язык его жителей, был совершенно очарован её талантами, требуя всё новых чудес на коротких привалах вдали от всякого жилья. И сокрушался, что не может показать своим детишкам (у него их оказалось аж четверо!) таких замечательных фокусов. Он же рассказал Чаре, что не все жители Ариса владеют магией четырёх Стихий, как она. Чаще — одной-двух, да порой имеют силу на пару магических слов для своих ремесел. А сильных магов ему встречать не приходилось. Узнала Чара и то, что Стражи, в отличие от обычных людей, не подвержены воздействию магии.