Смерть айдола (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич

- А то, что эти дети швырялись яйцами в мою тодук-коянъи, пугая её, - это ничего? – зло интересуюсь я.

- Это надо было говорить в суде, на который ты не пришла. Ещё не забудь, что если ты начнёшь новое разбирательство, то тебе придётся платить адвокату за ведение дела.

Блин! Похоже, я попал… Вот, чёрт! Если новый суд всего лишь снизит сумму выплат, да заплатить ещё адвокату, - сколько там денег получится вернуть? А если суд оставит решение без изменения, тогда к имеющиеся потерям добавятся расходы на адвоката. Есть ли смысл ввязываться? Но пятьдесят тысяч, - это дофига!

- С деньгами, конечно, неприятно, - говорит ЧжуВон, видимо понимая, о чём я сейчас думаю, - но их можно заработать ещё. А с имиджем всё гораздо хуже. Плохо, что ты проиграла. Айдол, названный виновными по решению суда, теряет в популярности.

ЧжуВон, подняв глаза от жарящемся на жаровне мяса, смотрит на меня проникновенным взглядом. Очень хочется сказать в ответ, - «да чёрт с ней, с популярностью, деньги важнее!», но, понимаю, что он, скорее всего, прав. В каждом деле – свои порядки. Айдол должен быть безукоризненным примером для подражания.

- Один суд у тебя есть. – говорит ЧжуВон. – Скоро будет второй, с университетом «Ёнесай». Не слишком ли много судов для одной девушки?

Хм, получается, что ЧжуВон про историю с подкинутым кошельком не знает. Иначе бы сказал, что не «один», а – «два суда у тебя есть».

- Может, принести извинения и урегулировать вопрос с университетом в досудебном порядке? – предлагает ЧжуВон.

Задумываюсь над его предложением. Не, ну в принципе - как бы да… Но, с другой стороны… Это что ж тогда? ЮнМи будет выглядеть как истеричная барышня? Сегодня поорала, всех обозвала, а завтра, - всё назад?

- Нет. – говорю я, отрицательно помотав головой. – Они действительно там фигнёй страдают, пьянки преподов со студентами устраивают. Пусть отвечают.

- Вряд ли у тебя выйдет это доказать. – говорит ЧжуВон. – С одной стороны будет целый университет, а с другой – одно твоё личное мнение. Более чем уверен, что суд не примет твою сторону и обяжет тебя принести публичные извинения.

Смотрю на с интересом разглядывающего меня ЧжуВона. Ну, возможно, оно так и будет. Как я докажу, что преподы превращают студентов в алкоголиков? У меня ведь даже пострадавших нет. Вряд ли кто-то из отучившихся пять лет в этом высоко образовательном алконарии согласится публично заявить, что после этого он стал алкоголиком. Люди ещё молодые, карьеры себе строят и тут вдруг - такое заявление! Да тут же выпрут на улицу со всех хороших и не очень хороших мест. Здесь на СунОк точно рассчитывать не придётся.

- А какое наказание тому, кто не выполняет решение суда? – спрашиваю я у своего собеседника, выказывающего высокую осведомлённость в юридических вопросах.

- Заключение под стражу или выплата денежного штрафа. – с интересом смотря на меня, говорит он. – Как решит суд.

Киваю с понимающим видом.

- Ты решила сесть в тюрьму? – удивляется ЧжуВон.

- Извиняться я не собираюсь. – отвечаю я.

- Это идиотизм - так себя вести. Не понимаешь, что тебя выгонят из агентства и после этого с карьерой будет покончено? Потом тебя с позором демобилизуют из армии. Человек с судимостью не может служить.

- Ну, наверное, с судимостью – уголовной? – уточняю я. – Отказ выполнять решения суда, - это уголовное деяние или административное?

ЧжуВон задумывается на некоторое время.

- Кажется, наказание определятся в зависимости от тяжести совершённого деяния, - наконец говорит он. – Не скажу точно, как квалифицируется клевета. Нужно уточнять.

- Клевета? – удивляюсь я.

- Клевета. – кивнув, подтверждает ЧжуВон. – Заплатишь штраф, сядешь в тюрьму, вылетишь с работы и службы и будешь признана клеветницей. Тебе это точно нужно? Может, всё же проще – извиниться?

Однако - перспективка…

- Извинишься и скажешь, что была в состоянии стресса, наговорила лишнего. Ничего страшного, в жизни такое бывает. Особенно у девушек…

Это он на месячные намекает, что ли?

- Думаю, что университет пойдёт тебе на встречу. Особенно после твоего успеха во Франции и награждения медалью…

- Тогда, получается, мне придётся публично признать, что моя сестра просто пьёт, потому что ей это нравится? Что она действительно - алкоголичка?

Задав вопрос, смотрю на ЧжуВона. Тот, подумав, неопределённо пожимает плечом, ничего не сказав. А что тут говорить? Если университет не производит алкоголиков, значит, - алкоголиками становятся сами, по собственному желанию. Тут бы с СунОк единым фронтом выступить, но у неё - менталитет, понимаешь, местный…

- Ты ещё не забывай, что твою сестру обвиняют в нарушении правил торговли ценными бумагами. – напоминает мне ЧжуВон, меняя тему. – Но если это как-то можно пережить, то с твоим дядей – проблема. Я даже не знаю, что тут можно сделать. Как только информация о том, что он работал с Севером - станет известной, тебя просто сожрут. Вообще, если честно, просто не представляю, как ты из этого всего выберешься.

- А что будет, если узнают? – спрашиваю я, решив узнать подробности, коль уж ЧжуВон так щедро делится прогнозами на мою дальнейшую жизнь.

- Думаю, на этом в Корее твоя карьера как айдола может закончиться навсегда. – говорит он. – Тебя будут постоянно этим хейтить. Если ты ещё повесишь на себя клеймо клеветницы, то вариантов тогда не будет совсем. Ни на одно шоу тебя больше не пригласят и ни одно агентство не станет с тобой работать. Так же будет с рекламными агентствами, поскольку ты станешь ходячей антирекламой…

Какие у меня перспективы охренительные! Правда, все - со знаком «минус» …

Беру кусочек мяса, кидаю в рот, жую, не чувствуя вкуса. Резина какая-то!

- Зачем ты мне это всё это рассказываешь? – интересуюсь я.

ЧжуВон с задумчивым видом тоже жуёт кусочек мяса.

- Не знаю. – прожевав, наконец говорит он. – Мне кажется, я чувствую за тебя ответственность.

- Ответственность? – удивлённо переспрашиваю я.

ЧжуВон кивает.

- Вроде того. – подтверждает он. – И потом, я знаю, что у тебя амнезия. Всё, что ты натворила, - это от того, что не помнишь, как жить в Корее.

- Ад Чосон? – подсказываю ему я.

- Возможно. – уклончиво отзывается он.

- И что мне теперь делать? – спрашиваю я.

- Если ты про дядю… То я не хочу говорить, что ты должна поступить именно так как я сказал. Это не моё дело, это твоя семья и решаете вы. Но раз ты спросила у меня совета, то я могу предложить вариант, - попытаться отказаться от родственника.

- Отказаться от родственника? – удивляюсь я.

- Да. Такое в жизни редко случается, но бывает. Если человек совершает тяжкий проступок, то семья может отказаться от такого родственника. Это тоже нехорошо, но иногда, бывает…

Обдумываю услышанное.

- Какие-то однобокие у тебя предложения. - поразмыслив, делаю я вывод. – Бросать всех и пытаться выжить в одиночку.

- Кто ж виноват, если ты создала такую ситуацию? Если у тебя есть другой вариант, - скажи.

- Я подумаю. – обещаю я и благодарю. – Спасибо, что поделился информацией.

- Не за что. – отвечает ЧжуВон и добавляет. – Мой отец запретил встречаться с тобой.

- Да? – удивляюсь я. – И что же? Почему встречаешься?

- Хотела, чтобы я вдруг перестал тебя замечать?

- Нет, но… семья была для тебя всегда важна.

- Отец очень чувствителен в отношении всего, что касается его работы. – говорит ЧжуВон, объясняя мне, почему он «поступил вопреки». – Поэтому, в наш с ним последний разговор, им владели эмоции. Уверен, - когда он узнает, что я с тобой всё спокойно обсудил, он воспримет это как правильный поступок. Кстати, ты понимаешь, что ничего нельзя рассказывать журналистам о нашей семье? Всё, что ты видела и всё, о чём и с кем говорила?

Я киваю.

- Да. Я понимаю.

- Очень хорошо. – одобрительно произносит ЧжуВон. – Постарайся об этом не забыть. И не ляпни вдруг где, когда разозлишься. Похоже, что это у вас с сестрой семейное, - придя в ярость, совершать опрометчивые поступки.