Атака мимо (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович
Гном уныло пнул один из собранных аппаратов, чувствуя себя жертвой на заклание.
— Знаток, да кончай ты грустить! — раздалось из-за спины гнома. Обернувшись, он обнаружил там двух своих друзей-зверолюдов, Зерзана и Офелию. Остальные тоже не спеша подходили, — Все далеко не так страшно, как демонстрирует миру твое прекрасное, но хмурое лицо!
— В словах Офелии больше рассудительности, чем даже я посчитал бы… нужным, — мягко обратился к насупившемуся гному Валериан, — Да, мы потеряли возможность быть первыми, ну и что, Генрих? С нас снят поводок «Школы», а «Академии» мы теперь не очень и нужны. Мир полон природных богатств, а мы, как геологи-разведчики, уже себя зарекомендовали.
— Действительно, — погладила гнома по ежику волос эффектная эльфийка с несколько надменным, даже в кругу друзей, видом, — Закрылись одни двери, откроются другие.
— Дураки вы, — выдохнул де Витт, — …и не лечитесь! Кристаллы — это не деньги! Это способ изменить себя! Это ворох лотерейных билетов! Каждый из нас мог бы приобрести такие силы, что перед нами ползали бы на коленях, умоляя работать на них!
— Точно. Умение дышать огнем или спрессовывать очень ровные кирпичи нас бы непременно спасло от внимания вот этих вот парней, — Зерзан больно пнул самолюбие гнома, указывая пальцем на парочку серебряных «магов-воителей», спарринговавших неподалеку. Оба «академика» были за двухсотый уровень и наносили друг по другу удары на такой скорости, что Зерзан не мог их различить.
— Вообще, чего мы сейчас ждем? — вздохнула Киллана Флайвинг, оставив шевелюру де Витта в покое, — Площадки готовы, приборы настроены.
— Ждем прибытия четвертого участника этой коалиции, — пробурчал Генрих нехотя, — Король Вашрута, Янатанн, должен прислать своих представителей и какого-то особо прочного и живучего Бесса, который у нас и будет работать разведчиком. Скоро прилетят.
— Помню я одного прочного и живучего! — хихикнула редко унывающая зверолюдка, дергая своим кошачьим ухом, — И не отказалась бы увидеть вновь!
— Джаргак? — лицо де Витта исказилось, как будто он съел что-то кислое и просроченное, — Шестидесятый уровень? Ты серьезно, Фелис?
— Он вышел невредимым из схватки с вполне взрослым драконом, а потом протащил нас по механическому подземелью, — хмыкнул Зерзан, щурясь на приближающийся к острову воздушный корабль.
— Это точно будет не он! — категорично отрубил гном, — Видите, какая Патриция наша кислая сидит? Это потому, что тот мужик, которого сюда вон тот «треугольник» тащит, поставил одним из условий себе тут бабу! Перепихиваться ему регулярно нужно, особенность такая. Теперь посмотрите, где Джаргак и где наша белая доходяга?!
Аргумент признали убедительным, да и спорить особо не было нужды — «треугольник» медленно и плавно разворачивался, готовясь сесть на посадочную площадку острова. Опоры погрузились в песок, открылись нижние двери корабля, выпуская широкий пандус, по которому тут же скатились быстрым шагом несколько «академиков», ринувшихся к стоящим в центре острова домам — докладывать, утрясать, согласовывать.
А дальше…
Генриху показалось, что солнечный тропический день как-то потемнел и вроде бы даже треснул. Возможно, где-то посередине, иначе и не сказать… или это был внутренний мир гнома? В полной тишине вниз по пандусу, медленно и оглядываясь, спускались четыре совершенно разных, но абсолютно сногсшибательных по разным причинам фигуры.
* * *При виде старых знакомых не состроить кислую мину помогла лишь слабая приспособленность моего лица строить мины вообще. Не то чтобы у меня были серьезные причины не любить компанию, когда то тепло принявшую меня в зимнем снежном лесу, когда я был еще первого уровня после перерождения, но…
Вторая встреча с этой компанией показала, что они и любое серьезное дело — противоположны по сути. Несмотря на то, что двое зверолюдов, эльфийка, гном и очень высокий полурослик были группой редких специалистов, да еще и доверяющих друг другу, что было совсем уж исключением в нашем мире, особого толку от них не было. В основном — по причине отсутствия жизненного опыта, как бы это странно не звучало в мире, где общий средний возраст бессмертного уже вплотную карабкался к отметке в сто пятьдесят лет. Чему-то же учишься во всех этих «сценариях», да и земная жизнь — не фунт изюму…
Бодро сбежав по пандусу, я оскалился и помахал компании рукой, одновременно вызывая Картера. Появившийся единорог покрутил головой, понял, что здесь предъявлять мне претензии совсем не место, и ускакал куда-то в кусты. Подойдя к команде «Генрих и Ко», я заговорил преувеличенно энергичной скороговоркой:
— Привет, ребята! Вопросы потом, сначала кратко о моих спутниках. Магичку видите? Да, вон ту, мелкую, с розовыми волосами и 403-го уровня? Не злите ее. Особенно вопросами. Любыми, Киллана, любыми, не делай такой вид. Далее! Виндхальф, Саюр Цатригор… да, вот тот здоровый двухметровый гоблин с мхом на коже, это не гоблин, а виндхальф. Очень высокоразвитая раса. Ситуация обратная — отвечайте на все его вопросы. Без промедления. Иначе у вас будут неприятности.
— …ааа…
— А это Егор. Считайте, что вы его не видели.
Горячее согласие в глазах тех, кто меня услышал, родилось вспышкой желания развидеть Егора.
На фоне Егора Карташова я был симпатичным и совсем не тревожащим существом. Несмотря на то, что все «детали» из которых… состоял бессмертный, были по отдельности красивы и гармоничны, их было чересчур много. Саму историю этого чудесного, но очень грустного существа я услышал нехотя, после того, как в трюме «треугольника» в него вцепился любознательный виндхальф, забывший про такт и вежливость.
Изначально, Егор был обыкновенным «пустым» эльфом, удравшим из Леса на вольные хлеба… но в орочью степь, где его, по каким-то причинам, приютило племя зеленокожих. Проведя в племени более десятка лет, Карташов выучился на класс «шамана» и ушел дальше по дороге жизни. Но — недалеко. Наупотреблявшись взятых с собой в трудный путь веществ, юный шаман нашел на свою голову очень крупную аномалию Дикой Магии и каким-то чудом сумел наткнуться в огромной, чуть ли не с большой город площадью, области искажений на кристалл 155-го уровня. После чего его жизнь необратимо изменилась.
Во-первых, у Бесса было шесть ног. Нормальных эльфийских ног, вместе с задницей и не только, которые росли пара за парой. Ну, то есть, по сути, задница у него была одна, а вот хозяйств — три. Этакий шестиногий кентавр, с куда более серьезными половыми проблемами, чем у меня. К сожалению, как для Егора, так и для окружающих, этим его странности не заканчивались. Второй были крылья. Обычные перепончатые крылья, покрытые обычной эльфийской кожей, очень даже небольшие и нефункциональные — они росли из… горизонтальной части шамана, даже играя определенную роль для уравновешивания корпуса. Самым страшным были уши. Хорошие, качественные эльфийские уши… растущие раковиной внутрь и выполняющие у Егора ту же роль, которую у Медузы Горгоны играли змеи. Плотная грива ушей, тянущаяся от головы вниз по позвоночнику… ракушками внутрь.
Такие мелочи, что запах Карташова вызывал у всех разумных желание почесаться и заставлял кристаллы Дикой Магии звенеть в радиусе десятка метров… не имели ни малейшего значения.
Шаман вышел с корабля в числе последних, уныло огляделся, достал из инвентаря здоровенную панаму, напялил ее и ушел смотреть на океан.
Проводив его взглядом и одергивая себя от желания поскрести щеку, я уныло уставился на начинающих очухиваться бессмертных. Кажется, сейчас будут вопросы…
Глава 6 Море волнуется раз
— Что такое «Мириада»? Чем она отличается от обычных островов, на которых можно найти кристаллические центры Дикой Магии? То есть, грубо говоря — какого единорожьего пениса мы тут с вами забыли? — начал лекцию Генрих де Витт, не меняя своего предсуицидального выражения лица.
Наш «ученый»-гном был сильно расстроен, сил скрывать настроение у него не было — добравшийся до него виндхальф этому поспособствовал более чем. Тем не менее, теперь оставалась только базовая подготовка новоприбывших, включая и меня, как «наконечника» разведывательного отряда. Пока умельцы «Академии» сочиняли какой-то бронекостюм на мой размер, остальные располагали достаточным временем, чтобы вникнуть в свои роли, познав угрюмую гномью мудрость.
