Джульет МакКенна - Удача игрока
– Ты уйдешь, когда я тебе позволю, – спокойно ответил Шелтий.
Тот, кого звали Брин, самодовольно ухмыльнулся, и я допустила ошибку, взглянув на него.
– Что ты сделала с Эрескеном? – грозно спросил он. – Ты была возле комнаты, где он лежал мертвый. Не думай, будто я не помню тебя. Это так убивает ваша магия?
– С эльетиммским колдуном? Тем, кто проник в ваши горы, втерся к вам в доверие и воодушевил пол армии, чтобы атаковать низины? Его звали Эрескен? – Я не сводила глаз с Черновекого. – Никакая магия не убивала его, даю вам слово.
– Где Аритейн? – проговорил Брин хриплым от страха и гнева голосом.
– Ты не знаешь? – Удивление, обычно изображаемое мною в беличьих играх, никогда не было столь искренним. – Разве не ты был одним из помощников этого, как там его, Эрескена?
Черновекий вновь пригвоздил меня пристальным взглядом.
– Кто что делал среди аниатиммов, тебя не касается. Не касается и шарлатана Планира с его выводком алчных магов. Мы установим истину и накажем виновных. Никто не имеет власти над аниатиммами, кроме Шелтий.
– Никто не отбирает у вас власть. Нас заботят только эльетиммы. Глянь, что натворил всего один из них. – Я послала отчаянную просьбу Сэдрину, чтобы тот ублюдок был здесь один. – Эльетиммы – угроза всем: Хадрумалу, Тормалину, землям до Солуры и дальше. Чтобы их победить, мы все должны действовать сообща. А поскольку вы, похоже, единственные, кто сохранил истинную магию, то могли хотя бы помочь. – И если б я доставила эту помощь, то назвала бы свою собственную цену, заметил оптимистичный голос в потаенном уголке моего ума.
Черновекий посмотрел на меня с презрением, которое зажгло во мне пламя бунтарства. Это пламя дотла спалило мое напускное смирение – тонкое как бумага. Никакой колдун не имеет права насмехаться надо мной, тем более этот, неспособный держать в руках даже своих собственных людей. Все они, маги, высокомерные хамы.
Куллам что-то прошептал и нахмурился.
– Жители низин добрались до стен фесса, – печально сообщил он.
Так роду Тейва и надо, мстительно подумала я. Твердо глядя на меня, Черновекий скрестил руки.
– Мы удалим жителей низин с наших земель. Мы найдем тех, кто тайно сговорился с аниатиммами, и накажем, как сочтем нужным. Если аниатиммы вновь вздумают подкупить наших людей, мы будем готовы защитить себя.
В его голосе звучала такая уверенность, что я не стала бы принимать никакие ставки против него.
– Передай Планиру, что мы не хотим его магии в горах, мы не нуждаемся в ней и не потерпим ее. Мы не хотим ни тормалинского оружия, ни войска, ни какого бы то ни было иного вторжения с низин под предлогом оказания нам помощи. Мы рассчитываем на самих себя, как делали всегда.
Я вновь присела в реверансе.
– Очень хорошо. Я немедленно доставлю твое послание. Чем скорее Планир узнает, тем лучше, в конце концов.
С этими словами я оглянулась, чтобы увидеть брод. Снова повернувшись к Шелтиям, я вздрогнула, будто испуганный кролик. Все трое исчезли, развеялись словно дым, такой же серый, как их мантии.
– Спаси меня Дрианон от магии во всех ее видах, – зло пробормотала я.
Поскольку никто на мосту не проявлял ко мне интереса, я вскарабкалась ко входу в штольню. И правда, отверстие было забито камнями. Либо потолок обрушился, либо Узара нахитрил. Я нерешительно потыкала пальцем в скалу, но она была твердая, холодная и очень реальная на ощупь. Нет, это не иллюзия. Я подняла кайло и снова его опустила. В одиночку мне этот завал не расчистить. Если начну долбить, сюда сбегутся две горсти любопытных солдат, но сомневаюсь, что они предложат мне помощь, даже если я скажу, что с другой стороны лежит девушка без сознания, на которой нет ничего, кроме сорочки.
Тяжело вздыхая, я взвалила кайло на плечо и повернулась к реке. Как ни досадно, остается лишь надеяться, что Узара вытащит Грена и Сорграда из ловушки. А не вытащит – уговорю его своим кайлом. Я встала на колени и зачерпнула воды из реки. Теперь я уже не так беспокоилась, что меня убьют, раздавят или захватят в плен Шелтий – другие заботы предъявляли свои права. Я замерзла, устала, проголодалась, а моих царапин и синяков хватит аптекарю на несколько дней работы. Я вновь почесала голову. При моем нынешнем везении я, вероятно, подцепила вшей.
Наконец я нашла остатки столба, отмечавшего брод. Вода в реке настолько спала, что перейти ее не составило труда, но юбки все равно намокли и липли к ногам, а сапоги протекли. Я ломала ногти мокрыми шнурками, когда мир вокруг безумно закружился в ливне алмазных и лазурных искр.
– Все хорошо, все хорошо, – раздался в моих ушах голос Сорграда, и он был, возможно, единственным, кому бы я поверила.
Я крепко зажмурилась от головокружительного зрелища и стиснула зубы, молясь, чтобы меня не стошнило, пока ощущение, будто я попала в смерч, не прошло.
– Вот и ты, в полной безопасности, вместе со всеми нами, – весело молвил Узара.
Обхватив себя руками, я сосчитала до пяти, прежде чем робко открыть глаза. Вокруг меня лежала темная ложбина, в которой мы оставили мага и людей Беры. Говорить о безопасности было, на мой взгляд, преждевременно, но Грен и Сорград находились здесь.
– Значит, ты вытащил сначала их.
– Как видишь, – радостно улыбнулся Узара. Я подергала мокрую ткань, облепившую ноги.
– А ты не мог забрать меня до того, как я перешла реку? Где моя котомка? Мне нужны сухие бриджи!
– Мы хотели убедиться, что Шелтий ушли, – объяснил Узара. – Я все время следил за тобой. Если бы к тебе кто-нибудь приблизился, я бы рискнул, – заверил меня маг, и теперь, когда улыбка исчезла, я увидела глубокие морщины усталости на его лице.
– Она просыпается, – внезапно сказал Грен.
В сером утреннем свете я увидела, как Аритейн слабо взмахнула рукой, и с изумлением поняла, что уже наступает новый день.
– Ее ищут Шелтий. – Беспокойство глухо прозвучало в моем голосе. – Стоит ей собрать свои мозги, и ее найдут.
– Что будем делать? – спросил один из Лесных лучников, сжимая стрелу побелевшими пальцами.
При мысли о черновеком ублюдке, выходящем из теней, я задрожала сильнее, чем от холода.
– Посмотрим, как она себя поведет, и если нужно будет, убьем ее.
Я встала на колени возле Аритейн и быстро развязала ей уши.
– Даже не думай ни о каких заклинаниях. Попробуешь бежать или колдовать – мы тебя убьем, поняла?
Чтобы доказать мою неподдельную искренность, я стиснула горло колдуньи.
Сорград положил обнаженный кинжал поперек ее ладони и вдавил лезвие в мягкий угол между большим и указательным пальцами.
– Как Шелтия, которая отреклась от своих клятв, ты лишилась права на жизнь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});