Людмила Минич - Земля вечерних звёзд

Он смолк, не решаясь продолжить, опасаясь выдать отцу слишком много.

– Так что же? – Архал подобрался, как ти-кой перед прыжком.

– Мне кажется, что у тебя какие-то дела с Гайят, отец. Не сердись, если это не так… Не прерывай меня, послушай! Гайят затевает игры даже с собой. И даже себя порою обыгрывает. Не играй на ее стороне, отец!

– Что это значит? – удивленный Архал не ожидал ничего подобного от сына. – Ты что-то знаешь? О Гайят?

Тай вдруг заметил: пальцы старшего Кальги тряслись мельчайшей, почти незаметной дрожью, в то время как сам он, казалось, пребывал в спокойствии.

– Я знаю о дочери Хаадида не много, не больше, чем кто-нибудь другой. Зато кое-что знаю твердо – если бы Гайят удалась ее игра, твой род прервался бы, а наша ветвь треснула и сломалась.

Архал озадаченно озирал сына. Они кружили друг около друга, как норовистые жеребцы, готовые сцепиться. Откуда такие слова?

– Ты чуть не потерял сына, отец! И причиной тому Первая Госпожа Гайят.

Отец пожал плечами:

– Я вижу только то, что ты обижен на нее. А был влюблен… и только последний бродяга, забредший в Чатубу на день, не мог бы заметить этого. Она предпочла тебе другого?

– Я не говорю о ее сердце, – резко ответил Тай. – И больше не добавлю ничего. Я уже нарушил слово.

– И ты говоришь, что тайна, доверенная тебе Хаадидом, не поможет Кальги? И не помешает? – Архал был раздражен всерьез и тоном, и речами сына. – Какой смысл скрывать остаток, раз ты уже проговорился? Твоей клятвы больше нет!

– Она есть, пока я ее соблюдаю. И сказал не то, что хотел, а то, что пришлось сказать. И не надо потом винить меня, отец, что я падаю в яму и тащу за собой весь род Кальги. Играя на стороне Гайят, ты можешь стянуть его в яму, не я. А с меня хватит.

Пораженный наглостью сына, Архал не успел ничего ответить. Дверь растворилась со скрипом, они оба обернулись.

– Нарочный из дворца! Послание для айэта Тая!

Тай молча принял из рук слуги маленький свиток с печатью Таржида. Прочитал.

– Меня тоже хотят видеть в Совете. Самок снова отбит дэльгарцами. Вот обо мне и вспомнили, наверное, – вздохнул он.

Предстояло вновь отправиться во дворец Правителя Адья Тэрэк. Отец говорил, Гайят до сих пор появляется в Совете, несмотря на опалу. Хоть бы роздых какой-то дала судьба…

– Я присоединюсь к тебе внизу, – сказал он отцу, – мне нужно надеть что-нибудь более подобающее случаю.

Слово Лементо, посланника Морского Союза, было сегодня последним на Совете, и без того нелегком. Он вошел без малейшего смущения, держал себя слишком свободно перед знатными айэтами для простого, хоть и богатого торговца, говорил недолго. Требовал, чтобы разыскали убийц, набросившихся этой ночью в Дайчане на посланников Морского Союза. Это убийцы, несомненно убийцы, говорил он, а не простые грабители. Он сумеет отличить руку наемника от простого воришки. Это опытные люди, и они пришли затем, чтобы рассорить славных адья и мореходов юга. По воле Восьми Ветров он и его сын спасены, хотя юноше придется еще много времени провести в постели. Второй же посланник убит неизвестными, и пока они не найдены, пока клан Аруа-Леда, который представлял умерший торговец, а также его семья не удовлетворены, Морской Союз считает себя оскорбленным. Хотя, Лементо повысил голос, пересиливая поднявшийся было ропот, всегда верный своему слову Союз, бесспорно, окажет ту помощь, которую кланы мореходов предлагали Правителю Адья Тэрэк. Ропот утих.

Пусть же это послужит вечным напоминанием правителю Адья Тэрэк и Королевскому Совету об учиненной несправедливости. Он вытянул из складок своего непривычно широкого одеяния кинжал, сделал несколько шагов и положил его в середине залы. Тай, томившийся за спиной отца, был слишком далеко, чтобы хорошо разглядеть оружие. Явиться сюда с клинком – неслыханная дерзость!

– Они исчезли, как тени. После них не осталось ничего. Кроме этого кинжала. Мой сын унес его с места схватки в своем теле.

Настоящий вызов. Только вот кому? Правителю, всем адья? Тай только подивился. Одно слово, торговцы. Оскорблены, опозорены, но дела торговые прежде всего. Если бы то же самое случилось с посланником Адья Тэрэк или Линзора…

– Рад, что кланы Аруа-Леда и Лимаи не держат зла на весь народ адья из-за горстки разбойников, что, несомненно, будут найдены. И покараны со всей строгостью! – Правитель возвысил голос.

– Мы надеемся на это, – ответствовал посланник, отвесил еле заметный поклон и удалился. Кинжал сиротливо остался лежать на серых плитах пола залы Совета.

Торговцы всегда возмещали недостаток знатности избытком наглости. Сейчас посланник Лементо позволил себе слишком много. Но после всего, услышанного сегодня в Совете, вряд ли кто взялся бы сводить с ним счеты. Деньги двух богатейших кланов Морского Союза нужны сейчас, как дождь в величайшую засуху. Все выходило так, как предполагал Архал. Новые, свежие силы Линзора уже двинулись через Виктию, обходя крепости адья. Войска Кабила, брата непобедимого Сайина, дали им бой, но были разбиты. К этому дню, верно, уже не единожды, только вести об этом еще в пути. Слишком уж силы неравны, почти все войско Сайина в Дэльгаре. А там пылает каждое местечко, люди в каждой захудалой деревне стараются досадить воинам адья.

Снова потерян Самок, твердыня у Широкой Ущелины. И знали ведь, давно знали, что там полно подземных ходов, но за все время смогли вытрясти из жителей лишь несколько таких дырок, малых, негодных для больших дел. Дэльгарцы же пришли по настоящим подземным коридорам в самый разгар пожара, и потрясенные адья не выдержали, наместник Самока скомандовал отход, чтобы спасти хоть часть воинства. Архал был не прав только в том, что дэльгарцы пожертвовали половиной города, дабы отстоять его.

Сайин вновь осадил Самок уже на второй день, но верный предатель донес, что в городе теперь много припасов, часть брошена воинами адья, часть взялась неизвестно откуда. Верно, припрятана была до времени. Да и пострадала крепость не так уж и сильно. К пожару готовились, и он больше испугал адья, чем повредил дэльгарцам.

И многострадальный Тридэст, второй рубеж у границы, еле держится. Доносят, что у линсов появились новые стенобитные орудия, огромные, бросающие огромные каменные ядра, однако приводящиеся в действие необычайно легко. Как только они дотащат их до Тридэста, пройдет не день и не два, но город падет, это лишь вопрос времени. Что можно сделать? Отдать Кальяр, Сомму, все остальное, покинуть их и отойти к Тридэсту и Самоку, почти к самым границам земель истинных адья? Ибо ясно, сюда стремятся проклятые линсы. Они зарятся на Шайтьяр, когда-то их землю, еще при деде Хаадида перешедшую к адья. И будут на рубеже к концу осени, не позже. Что для них зима, когда их сокровищница ломится? Когда весь обманутый Дэльгар с радостью кинется им помогать, спеша сменить хозяев? Когда Римафеи, видно, так все и предвидел?