Дина Лампитт - Уснуть и только

– В развалинах старого коттеджа за Бэйнденом. Знаешь, где это?

– Знаю ли я? Да он только что мне снился.

– Наверное, это был знак свыше. Отправляйся туда, Джейкоб, а завтра я привезу к тебе Генриетту.

Разбойник повернул лошадь, чтобы при свете звезд в последний раз взглянуть на своего друга.

– Поскорее приезжай к нам, Николас, – сказал он. – Ни один из нас уже не сможет жить вдали от двух других.

Николас улыбнулся.

– Я найду вас и буду с вами, что бы ни случилось. – Он развернул лошадь. – До самой смерти – и после нее, – добавил Николас и галопом умчался в темноту.

Как только рассвело настолько, что можно было разглядеть дорогу, Джекилл приказал трогаться в путь. Теперь, когда Лиззи Пирс открыла им глаза, не было смысла ждать Грея; более того, они с Роджерсом оказались перед выбором, то ли вначале препроводить своего пленника в Хоршем и уже затем вернуться в Мэйфилд, чтобы арестовать Чаллиса и лейтенанта Грея, то ли еще денек подержать Джарвиса в «Казармах» и в первую очередь заняться теми двумя? В конце концов, опасаясь попытки отбить Джарвиса, они решили вначале как можно быстрее отвезти Кита в тюрьму графства и тотчас же вернуться за остальными.

Утро было туманным, на бледно-голубом небе еще виднелась молочно-белая луна, в то время как ее собрат солнце уже полыхало вовсю, обещая еще один жаркий день.

Как и накануне, телега с закованным в кандалы Китом Джарвисом двигалась в середине процессии, со всех сторон окруженная конвоем. Но сегодня Джекилл предпринял дополнительные меры предосторожности, поместив в повозку еще двух вооруженных людей, получивших приказ в случае серьезного нападения пристрелить Джарвиса. Кроме того, с ними ехали Джарретты, прихватившие с собой приказ на арест контрабандиста, подписанный мировым судьей.

Отряд спокойно миновал Мэнфилд и выехал на Хоршемскую дорогу, но когда они приблизились к Кроссин-Хэнд, Джекилл внезапно напрягся. Он был уверен, что слышит сзади стук копыт, который отчасти заглушается шумом, производимым их собственным отрядом.

– Стой! Приготовиться к обороне! – приказал лейтенант.

Конвой сомкнул ряды вокруг телеги, в то время как из рощицы показались четверо всадников – жалкая кучка против многочисленного и хорошо вооруженного отряда Джекилла. Несмотря на то, что все нападающие были в масках, Роджерс и Джекилл тотчас же узнали Эдварда Джарвиса по сверкающей в ухе серьге. Казалось, он совершенно обезумел и позабыл об опасности, потому что, непрерывно паля из пистолета, скакал прямиком на Джарреттов.

– Огонь! – скомандовал Джекилл и сам прицелился в одного из нападающих – человека в темном плаще, лицо которого было полностью закрыто маской.

Тот тоже выстрелил, но лейтенант понял, что попал в цель, поскольку незнакомец закричал от боли и тут же выронил пистолет.

Со своего места в телеге Кит начал кричать.

– Это безнадежно, Тед. Вас слишком мало. Отступайте. Нет смысла, чтобы нас всех тут перебили.

– Я не могу тебя бросить! – прозвучало в ответ.

На секунду в синих глазах Кита мелькнуло нечто вроде былого огня.

– Со мной еще не покончено. Еще немало времени пройдет, прежде чем я запляшу на веревке. А сейчас отступайте, пока еще не поздно! – Вперед, за ними, ребята! – выкрикнул Джекилл, увидев, что четверо нападающих развернулись и отступают под прикрытие леса. – Давайте-ка схватим их всех!

Кит издевательски засмеялся.

– Это вам никогда не удастся, лейтенант Джекилл. Никогда не наступит день, чтобы братья Джарвисы сдались. Вы еще услышите о нас, помяните мое слово.

– Красивые слова от задиристого воробья, – ответил лейтенант. – Посмотрим, что ты запоешь, когда твое гнездышко будет в Хоршемской тюрьме.

– Что ж, ты услышишь мою песню, – ответил Кит. – Ты будешь долго ее слушать – до тех пор, пока птичка не решит выпорхнуть из клетки.

Процессия снова двинулась в путь.

В десять часов дворцовый колокол прозвонил к завтраку, и члены семейства Бейкеров начали потихоньку собираться в залитой утренним солнцем и украшенной свежими цветами столовой. Первыми пришли возвратившиеся с утренней прогулки по полям Джордж и Филадельфия, за ними последовал безукоризненно одетый Томас, прицепивший новомоднейший воротник. Прибежала Люси, дававшая инструкции новой экономке, опираясь на руку слуги, пришел старый сквайр Бейкер, готовый к новому дню брюзжания и пререканий.

Они заняли свои места. Принесли кофе, чай и кувшинчики с густыми, жирными сливками. Заметив, что двое – Генриетта и Найзел – еще отсутствуют, Люси распорядилась, чтобы еду пока не подавали, разрешив принести только блюдо с тостами.

– Полагаю, Генриетта ускакала на утреннюю прогулку? – уточнила она.

Филадельфия глупо хихикнула.

– Мне кажется, у нее роман с лейтенантом Греем, Люси. – Несмотря на попытки Джорджа остановить ее, Филадельфия продолжала: – Мы видели, как она встретилась с ним возле озера. Они вместе куда-то поехали. Как это романтично, не правда ли?

– Ничего подобного, – отрезала Люси – совершенно некстати. Ох, дорогая моя Генриетта!

Распахнулась дверь, и вес головы с надеждой повернулись, но это был всего лишь Найзел, красный, запыхавшийся и покрытый испариной. Пробормотав извинение, он занял свое место.

Люси сварливо набросилась на него:

– Где ты был, что являешься к завтраку в таком виде? Ты не можешь сидеть за одним столом с цивилизованными людьми.

Найзел отчаянно покраснел.

– Я рисовал в нескольких милях отсюда, когда услышал гонг. Мне пришлось бежать всю дорогу, чтобы поспеть вовремя.

Он потянулся за ножом, и Люси заметила, как его лицо исказила страдальческая гримаса.

– Что с тобой, Найзел? – спросила она. – Сегодня утром ты сам не свой.

– Я поранил руку, когда бежал.

– Хорошо, я перевяжу тебе ее после завтрака. Если тебе очень плохо, можем заняться этим сейчас же.

– О нет, не нужно, – сказал Найзел. – Это всего лишь царапина. Она может и подождать.

Трясущейся рукой он поднес к губам чашку, и вся семья с ужасом наблюдала, как ярко-алые капли крови упали на белую скатерть.

– Боже мой, Найзел! – вскрикнула Люси. – Что с тобой произошло?

Он смущенно улыбнулся.

– Ничего особенного. Совершенно ничего особенного, уверяю вас.

Когда они выехали на тропинку, ведущую от Бэйндена вниз, к маленькому озеру и стоящему возле него полуразрушенному коттеджу, Николас остановился, и Генриетта тоже натянула поводья.

– Почему мы остановились? – спросила она.