Андрей Смирнов - Безумная роща

Прервал рассказчика Лорд Мъяонель. Воскликнул он:

– Знаешь ли ты, о каком огне говоришь?!

Сказал Ирвейг:

– Нет. Ты знаешь о нем больше?

Сказал Мъяонель торопливо:

– Есть у нашего народа легенда, повествующая об этом пламени – именно так рассказывает о нем легенда, как и ты.

Спросили Лорды Владыку Бреда:

– Что же это за огонь?

Сказал Лорд Кэсиан:

– Пламя Творения. Но пусть продолжает рассказ милорд Ирвейг, ибо хотя и трудно поверить нам, будто бы говорил он с одним из Элов, все же хотели бы мы услышать окончание этого повествования.

Сказал Ирвейг:

– Я не знаю, кто эти «Элы» и не знаю во что вам легко поверить, а во что – нет, но я рассказываю лишь то, чему сам был свидетелем.

После того, как возникло в пустоте пламя, взял говоривший со мной клинок и вложил в этот огонь, и перековал его там. И был меч покорен его воле – также, как покорно нам наше оружие. Вытащил он клинок из огня и залюбовался им, и видно было, что по нраву ему это оружие. Спросил я его: «Почему с таким тщанием ты разглядываешь руны на клинке? Пытаешься прочесть их? Знай же – нет у них никакого значения.» Но сказал мне говоривший со мной: «Ты ошибаешься. Написанное здесь не означает какой-либо предмет, или Силу, или способ воздействия, или что-нибудь еще в этом роде, но это – имя, которое носит клинок.» И еще сказал: «Отправляйся обратно». Я же сказал ему: «Я не в силах». Сказал он: «Я помогу тебе. После того я закрою Врата Времени, нерушимой печатью замкну их, ибо не должно, чтобы ты и сородичи твои вмешивались в жизнь всего древа времени. И если сотворите вы еще что-либо, столь же гибельное, как этот клинок – то уничтожите только сами себя и свое Сущее, но не все течения времени.» Это были последние слова его. Вот я перед вами, перенесенный через времена силой, что превыше моей, но я не знаю, кто говорил со мной.

Сказали ему Лорды:

– Опиши нам его облик и мы постараемся угадать, кто он. Быть может, кто-нибудь из нас знает его.

Сказал Ирвейг:

– Как опишу вам его облик, если ни он сам, ни я, ни этот меч не имели в безвременье никак обликов? Я пользовался сравнениями, вы же посчитали эти сравнения самой истиной.

Сказали ему:

– Даже и неимеющая форму Сила выражает себя в форме так, как свойственно ей. Ты – тень. Гибель, угрожавшая нам – меч. Чистую мощь творения ты сравнивал с пламенем. Какое сравнение подберешь ты для говорившего с тобой? Неужели никогда в Сущем не встречал ты стихию или Силу, или что-нибудь, что было бы подобно ему?

Задумавшись, долго молчал Ирвейг, а потом сказал Лордам:

– Некоторые из вас знают или слышали о моем учителе, Гиверхинэле, Повелителе Обратного Мира. Велико было его могущество – столь велико, что позавидовали ему боги и убили его, но прежде, чем удалось им это, долгие годы длилась война меж моим учителем и тогдашними хозяевами Сущего. Но еще до той войны, когда я только-только стал учеником Гиверхинэля, необыкновенный гость посетил его замок. С великим почетом принял его мой учитель и с уважением говорил с ним. Беседа их была о природе времени и о различных свойствах его, но немногое понял я из их разговора. И когда гость покинул замок, рассказал мне учитель, что приходивший к нему принадлежит к народу, существующему за пределами времени, к народу, коему нет почти никакого дела до Сущего. Они горды и сильны, и чтят только одного – создателя их. Как выглядел гость моего учителя? Был он прекрасен и строен, и во многом подобен человеку, но за спиной его были темные крылья, украшенные сияющими драгоценностями. Только с этим ангелом я мог бы сравнить того, кто говорил со мной и кто подчинил себе силу клинка. Только много сильнее, чем тот ангел, был говоривший.

Но закричал Баалхаэрвед, Повелитель Слуг и Рабов:

– Ложь! Ложь! Ложь! Ты не мог говорить с ним! Ибо доподлинно мне известно, что умерщвлен он, выброшен в Ничто, уничтожен!!!

Едва ли не силой усадил его обратно Мастер Леонардо. Сказал Повелитель Зла:

– Глупец! Ты воевал с Каэрдином и видел его смерть, но Ирвейг прошел сквозь время и говорил с ним много прежде известных нам событий и даже прежде, чем возник мир Сущий. Но ясно теперь, каково происхождение Повелителя Затмений и откуда у Каэрдина меч, несущий в себе столь могущественные силы – ведь только посредством одного этого меча уничтожил он всю твою армию!

И вот, после того, как стали ясны последние подробности этой удивительной истории, покинули Лорды опустевшую Башню Времени и вернулись в Земли свои.

МИЛОСЕРДИЕ (история двадцать восьмая)

Видишь ли ты человека в длинных одеждах, освещенного светом молний? На темной земле Хеллаэна стоит он, на гладких камнях, на холме перед замком. Камень в руке его, лицо его скрыто капюшоном. Но вот разжимает он руку и падает вниз камень. И медленное его падение.

Видишь ли ты этого человека? Не знаю. Но Лорд Алгарсэн, Повелитель Камней – видит. И, просыпаясь, он понимает, что то, что он видел – лишь сон.

Тогда Алгарсэн подходит к узкому окну башни и всматривается вдаль. Зачем? Что он ищет? Нет ответа. Он действует так, как должно, и не понимает – зачем. Небо Темных Земель бурлит и клубится, вспышки молний вырывают из мглы и являют взору смотрящего бешеную пляску туч. Руки Алгарсэна ложатся на холодный проем окна.

Изменение.

Лестница. Куда-то идет. Он.

Бездумье. Разум не лишен мыслей, но то, что связывает мысли и направляет их – как будто в параличе.

…Повелитель Камней понимает, что с ним что-то случилось. Однако желание узнать, что именно – исчезающе слабо; гораздо важнее представляется ему вовсе не забыть об этом понимании в следующем изменении.

Изменение.

Коридор. Какая-то другая часть его замка. Замка, выстроенного его руками и его колдовством, замка, который после изгнания из Эссенлера был его единственным домом – а теперь стал злым лабиринтом. Что ему нужно искать? Выход? Сердцевину лабиринта? Что-то еще? Алгарсэн не знает. Но он идет. Вперед…

Изменение.

На полу коридора лежит камень. Обычный серый булыжник небольших размеров, ничем не примечательный для чьих бы то ни было глаз – кроме глаз Повелителя Камней. Алгарсэн мгновенно узнает его и с воплем кидается к камню.

Камешек хихикает и убегает от него…

…Самое время для нового изменения. Не так ли?

Алгарсэн стоит, тяжело дыша. Во рту – привкус крови. Стена, к которой он прижимается, холодит ему затылок и спину. Темно.

Шевеление рядом с правым ухом. Он медленно, медленно оборачивается. Часть стены вспучивается и смотрит на него. Глаз ее – тот самый камень, который Алгарсэн преследует и который преследует его самого, камень, который Алгарсэн некогда подарил…