Геннадий Ищенко - Счатсливчик Ген

— Теперь мне трудно быть с вами полностью откровенным, — усмехнулся герцог. — Отвечу вам общими словами. У меня хорошие отношения с королевским двором Гардии и многими значимыми людьми в провинции. Мы очень неплохо торгуем, причем для западных провинций Орсела никаких ограничений в торговле нет. Я ответил на ваш вопрос?

— Пожалуй. А как бы изменилось ваше отношение к Гардии в случае ее нападения на Орсел? Если бы это был не один из множества пограничных конфликтов, а полноценная война?

— Естественно, я бы попытался отразить нападение. Я не идиот, чтобы рассчитывать на то, что его величество Галид позволит мне и дальше управлять провинцией, у него желающие занять мое место выстроятся в очередь. Но я не верю в возможность такой войны.

— Я не могу вам привести доказательства своих слов, но уверен в том, что этим летом Гардия совершит нападение на Орсел, причем на этот раз они не будут довольствоваться малым, а попытаются захватить и присоединить к себе все королевство. При этом будет использовано оружие, которое еще ни разу не использовали в войнах.

— И вы пытаетесь этому помешать? — спросил Кнор. — И орден создан не только для борьбы с черными?

— Присмотритесь к окружению Галида, — сказал я. — У вас, в отличие от меня, такая возможность есть. Появились ли в нем новые люди, которые занимаются странными и непонятными делами? Если посчитаете нужным, потом поделитесь тем, что узнали. Хоть мы и в разных лагерях, есть вопросы, которые нужно решать сообща. Даже волки и олени спасаются вместе от лесного пожара.

— Я присмотрюсь, — кивнул мне герцог. — Спасибо за разговор, принц, с вами было приятно познакомиться.

— Взаимно, герцог, — ответил я. — Рассчитываю на ваше благоразумие.

Мы забрали своих жен и разошлись веселиться.

— Что ему было нужно? — спросила Алина.

Она, в отличие от Ланы, не танцевала и почти не имела знакомых среди гостей. Я старался уделять внимание им обеим, и не раз ловил на себе завистливые взгляды, бросаемые мужчинами. Девушки в своих праздничных туалетах были ослепительно красивы, и даже заметно увеличившийся живот Алины ее не портил. Жены неизменно сопровождали меня повсюду, вежливо отшивая приезжих красоток, желающих со мной пофлиртовать.

— Какой цветник! — притворно огорчался я, показывая им рукой на множество действительно красивых девушек вокруг и зарабатывая при этом два тычка локтями под ребра. — А у меня нет никакой возможности развлечься!

— Я тебя сегодня ночью так развлеку, что ты после на этих шлюх и не взглянешь, — многообещающе сказала младшая. — А если и взглянешь, все равно уже ни на что не будешь способен!

— Так его, сестра! — поддержали ее с другого бока. — Имеет женами таких красавиц, как мы, а все равно при виде юбок глаза свести не может!

— Уже и пошутить нельзя! Вы полегче бейте по ребрам, локти у вас острые, больно же!

— Ах, у нас уже и локти острые! — возмутилась Лана. — Ты еще скажи, что у меня коленки острые, я тогда сама не знаю, что с тобой сделаю!

— Коленки у тебя хорошие, гладкие, — начал подлизываться я, видя, что она уже не шутит. — И вообще здесь, кроме вас, и посмотреть не на кого.

— Зато какие здесь мужчины! — притворно закатила глаза Алина. — Посмотри, как одет вон тот. А какие плечи! И ноги почти ровные — мечта женщины!

— Знаете что, — сказал я, — может, хватит уже веселиться? Посмотрели на других, показали себя, пора бы и домой. А Алине вообще вредно столько ходить. Говорил же Игнару, что нужно поставить стулья вдоль стен.

Примерно так же мы развлекались оставшиеся четыре дня, после чего гости начали торопливо разъезжаться. На календаре осталось всего четыре зимних диска, а многим предстоял неблизкий путь, и никому не хотелось ехать под дождем. Второй сезон дождей обычно был намного короче первого. Кроме того, очень часто появлялось солнце, которое я не видел в первый сезон дождей. Дороги после этих дождей сохли быстрее, так как вместо зимних холодов на смену дождям приходила теплая, ветреная погода. В этом году дожди пошли строго по календарю. Проснувшись утром от шума ливня за окнами, я встал и первым делом переложил в календаре последний зимний диск.

— Дождь! — высунула голову из-под одеяла Лана. — Теперь надолго зарядят, опять ездить только в карете.

— Во всем плохом всегда можно найти что-то хорошее! — нравоучительно заметил я.

— И что же хорошего ты нашел в дожде? — скептически спросила она.

— Во-первых, это то, что дожди промоют канализацию, и дышать станет легче.

— Это да! — согласилась принцесса.

За зиму не выпало ни одного сильного дождя, и вонь уже всех достала.

— Во-вторых, во время дождей я вынужден меньше заниматься делами и больше времени уделять вам.

— Пусть все время идут дожди! — закричала младшая, немного приспуская одеяло. — Начинай уделять мне внимание!

— Ну что ты орешь? — из-под одеяла показалась заспанная голова Алины. — С вечера не науделялась? Вставай лучше. Тебе нужно привести себя в порядок к завтраку, а то растрепанная как лахудра!

Подшучивая друг над другом, мы оделись, вымыли лица, расчесали волосы и вместе с чем-то недовольной ларшей пошли на завтрак. А после завтрака ко мне приехал Лонар. Ехал он в одной из карет, которые орден переделал по примеру нашей, поставив рессорную подвеску, и поэтому почти не промок.

— Новости из Гардии, Ген, — сказал он, — и новости плохие. Один из агентов сообщил, что там срочно строятся несколько мощных баллист и идет дополнительный набор в армию, а второй выпустил птицу без текста на записке. Это знак провала. Третий наш человек пока молчит. Нужно, не дожидаясь лета, начинать мобилизацию армии. Тебе надо сходить с этим к королю.

— Как у нас дела в замке?

— Все предварительные работы закончены, братья варят порох и перетирают полученные пороховые диски в порошок. Скоро начнут собирать первые снаряды. До лета со всем этим должны управиться. Требюше почти готов, осталось совсем немного работы. Доспехами обеспечены все братья, сейчас их готовим для армии. Тебе надо будет через декаду туда съездить, чтобы испытать метатель и снаряд. Если все пройдет нормально, сразу же начнем постройку других требюше.

— К королю я схожу сегодня же. Заодно закину удочку насчет того, чтобы мне подчинили хотя бы часть сил, потому что будет тяжело действовать с одними братьями. На каждый требюше нужно больше полусотни мужчин, а мы их планируем десяток. Лонар, скольким мы пока отказали в приеме в орден?

— Таких человек сто пятьдесят, может быть, немного больше.

— Принимайте всех, только предупредите, что впереди большая война и, может так случиться, что братьям ордена придется встретить ее первыми. И надо срочно приготовить для них доспехи.