Софья Ролдугина - Зажечь звезду

Я сглотнула. Лезть между красными от жара прутьями как-то не хотелось — страшно. А, была не была!

Опрометью кинулась, перескакивая через раскаленную лужу. Нырнула рыбкой в проем, чтобы плюхнуться на живот в каком-то метре от жидкого металла…

…и с острой, болезненной радостью ощутила, как возвращается сила, не скованная больше ничем.

— Тише, — одернула меня Феникс. — А то эти сюда сбегутся.

Я глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Если сейчас здесь появится Лешкович или кто-то еще из теплой орденской компании, то нам придется туго — вблизи такого количества пиргита колдовать все же немного сложновато. Радует хотя бы то, что наша магия хотя бы не искажается, в отличие от аллийской.

— Ваша очередь, Клод, — окликнула я дракона. — Не волнуйтесь, если получите ожог, я вас подлечу. Меня учили этому.

— Учили или научили, хотел бы я знать…

— Вы что-то сказали?

— О, нет, красавица.

Клод примерился, снял очки, убрав их в карман рубашки, и легко повторил мой полет над застывающим металлом. Правда, следует признать, что приземление у дракона вышло куда как более изящным, чем мое.

— Куда теперь направимся? — поинтересовался мужчина, протирая стеклышки рукавом. Потом, видимо, передумал и убрал очки обратно в карман.

— Наверх, — на ангельском лице Феникс расцвела демоническая улыбка. — Нас ведь увидеть хотят, да?

— И для этого вовсе незачем спускаться, мы лучше сами поднимемся, — закончила я за подругу, чувствуя, что лицо искажается в такой же хищной гримасе. — Мы ведь добрые девочки, правда?

Клод хмыкнул и сделал шаг к лестнице. Я вовремя поймала дракона за рукав.

— Не так быстро. Сначала — защита. Думаю, еще пятнадцать-двадцать минут мы вполне можем провести здесь.

Феникс согласно кивнула.

К несчастью, для создания чего-нибудь масштабного категорически не хватало времени. Пришлось ограничиться отводом глаз и парой щитов — от чистой магической энергии и от физического воздействия. Надеюсь, что отбить заклинания посложнее мы сумеем и в бою и что до оружия из пиргита наши орденские друзья еще не додумались.

От меня — плетения. От Феникс — питающая их сила. Должно сработать.

На первый караул, охраняющий выход из подвалов, мы наткнулись прямо у верхнего края лестницы. Недоумение по поводу того, что двое охранников не среагировали на шум внизу, который мы устроили, когда пытались сломать решетку, быстро сменилось брезгливостью: доблестные смотрители были пьяны. В стельку. Похоже, брат Лешкович слишком понадеялся на пиргитовые заслоны.

Что ж, пусть пеняет на себя.

«Стражников» мы осторожно миновали, прикрываясь отводом глаз. Кровожадный Клод предложил «убрать их, пока не очухались», но я решительно замотала головой. В итоге дракон ограничился актом кражи ключей из карманов недобросовестной охраны. Мы с Феникс тихонько хихикали, глядя на разошедшегося не в меру Клода, и молчали о несложных манипуляциях с нитями, способными открыть любой замок вернее ключа.

Неприятности начались позже.

В пустых коридорах на верхнем ярусе люди встречались уже гораздо чаще. Неудивительно, что в конце концов у одного из смотрителей оказался при себе соответствующий амулет и вся наша маскировка полетела в бездну. Нет, инквизитор не стал вопить «Равейны!» или «Пленники сбежали!». Он просто молча ударил в спину заклинанием. Если бы не заблаговременно заготовленная защита — быть бы нам раскатанными в тонкий блин.

— Берегись! — Клод оттолкнул Феникс из-под повторного удара. Ох, зря старается — мы и сами за себя постоять можем. Щит дрогнул, но, конечно, выдержал — заклинания были намного более низкого уровня. — Все в порядке?

— В порядке! Придурок! — огрызнулась равейна, вскидывая руки в ответном колдовстве. — Не мешай!

Я, уже знакомая с этой стороной ее характера, поспешила убраться с глаз долой, чтобы не превратиться в головешку заодно с безымянным инквизитором.

— Она справится, лучше нам заняться остальными, — окликнула я Клода, спешно выплетая «липкую сеть».

— Какими остальными?!

Вместо ответа я молча ткнула пальцем в другой конец коридора — у нас за спиной. Кажется, инквизитор зря времени не терял, успев в промежутке между атаками вызвать подмогу, заходившую теперь с тыла. То ли это было просто совпадение, то ли смотрители сделали попытку нас окружить, но на пару минут ситуация стала крайне неприятной. К счастью, щит противника просел после первого же удара огненной мастерицы. Взрывная волна впечатала инквизитора в стену, опалив волосы и одежду, и он осел на пол, как бесполезная куча тряпок.

— Феникс! — крикнула я, выбрасывая сеть поперек коридора. — Тихо уйти не получится, значит будем шуметь погромче!

— Поняла!

Уже не скрываясь, она шарахнула по подбегающим сплошным ковром из пламени. Маги успели закрыться, и тотчас же в ответ полетели стрелы, в клочья рвущие защиту.

— Стрелы с пиргитом! — заорал Клод, отпихивая нас за поворот, под защиту стены.

Он чуть-чуть не успел.

Феникс взвизгнула, я обернулась и увидела, как джинсовая ткань над коленкой намокает.

Красным это пятно было всего секунду, а потом мир резко утратил цвет, а я — милосердие. Остались только сюрреалистично яркие кружева. Феникс, хрупкая нежная Феникс зло рассмеялась, болт даже не вспыхнул — истаял от колоссальной температуры, а в глазах равейны заплясало пламя.

А что в моем взгляде? Наверное, тьма.

Неважно.

Переплетения нитей вдруг обрели смысл. Та, серая — тянется вниз, к темницам, где держат детей. Алая в зеленых разводах — Лешкович, он совсем рядом.

И везде — в воздухе, в узорах «паутинок», в каменных стенах — следы чего-то страшного, чуждого…

Я уже сталкивалась с этим?

Да. Почти два года назад, на берегу моря.

И, к сожалению, я уже слишком хорошо контролирую тьму в себе, чтобы просто нестись на волне силы, выжигая из нашего мира то, что ему не принадлежит.

— Здесь Древний, — мой голос был начисто лишен эмоций, хотя в душе бушевала настоящая буря.

Клод посмотрел почти с ужасом.

Феникс усмехнулась — а в глазах пылала огненная бездна.

— Разберемся.

Я кивнула и окликнула дракона:

— За мной.

Сначала — к Лешковичу. И лучше бы у него было хорошее объяснение для всего, что произошло.

Но тут образовалась маленькая трудность. Нападающие-то никуда не делись…

Откат — то же время, то же место. С точки зрения инквизиции 

Все изменяется так быстро, что никто не понимает, что же именно происходит. Единственное, что испытывает Том — это страх. В какой-то момент глаза перепуганной девочки с длинной косичкой становятся черными, как космический вакуум, а тоненькая блондинка зловеще хохочет — и болт вспыхивает, как пушинка над костром.