Янтарный свет. Трилогия (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

– Хуже лечит?

– Нет. Лечит одинаково, но вот расход сил у него совершенно другой.

– Погодите, я правильно поняла, что Руди сейчас просто мертвец… – задумчиво спросила Нами. – Но я его уже пыталась поднять. И ты тоже.

– Да, и прежде чем мы попробуем вернуть силы Руди, надо сделать из него… не просто мертвеца, – кивнул Ларс. – Но как видите наши результаты ушли в пустую. Надо… Надо попробовать другой подход. Это должен сделать тот, у кого с ним была сильная эмоциональная связь.

– Я трупы поднимать не умею, – произнес Гош.

– Я тоже не мастак, – хмыкнул Снек.

– Светом это сделать не получится, – мрачно заметил Ари и взглянул на свою возлюбленную.

– Я, конечно, могу попробовать еще раз, но… не думаю, что у нас настолько сильная эмоциональная связь, – ответила Нами. – Друзья, не более того… я бы даже сказала – знакомые. Может поэтому и не получилось?

– Вот поэтому мы и едем в столицу. Надеюсь, студентов не угнали на фронт или ещё куда…

– При чём тут фронт? Да и студенты… – начал ворчать паладин, но внезапно осёкся и внимательно посмотрел на отрекшегося мага. – Ты думаешь, что…

– Да, – кивнул Ларс. – Поднять труп могу и я, это дело не мудреное, но сделать так, чтобы к нам с того света вернулся именно Руди…

– Улья, – догадался Ари. – Нам нужна Улья!

– Так какого хрена, ты сразу не сказал?!! – возмутился Гош и подстегнул лошадь. – Ну же! Чего плететёсь?!!

Остальные также подстегнул лошадей, догоняя янтарного воина.

– Вам бы мою поясницу, не спрашивали бы глупостей, – проворчал он, со вздохом вспоминая, что так и не успел привести своё тело в порядок.

Старичок потёр поясницу, взглянул на удаляющуюся кобылу Снека, к седлу которой был привязан обмотанный тканью труп Руди, и со вздохом подстегнул вожжи.

* * *

Хорт резко обернулся и оглядел поле битвы.

Как только стало понятно, что армия, двигавшаяся к ним – дело рук некромантов и не имеет отношения к Свадии, ректор тут же отослал войска на запасные позиции в дне пути, а сам со Старшими руками решил принять бой.

Сейчас перед ним до горизонта была равнина.

Нет, раньше тут был лес, были овраги и холмы, но после сражения Старшей руки смерти, при поддержке остальных, овраги завалило трупами и стволами деревьев. Холмы сбрило и разметало по окрестностям. А небольшая речушку, шедшая по краю места битвы, ушла под землю.

– Это было… Это было прекрасная битва, – произнёс Кельт, облизнув распухшие губы, покрытые кровавой корочкой. – Просто прекрасная.

За его спиной на земле с оторванной ногой мирно спал Зик – Старшая рука ветра. Рядом с ним на боку, перемотанный бинтами от пояса до самой макушки лежал Жагой. В голове у двух пострадавших, сидя прямо на земле, сидел осунувшийся Эмиль.

– Если бы ковен пришёл не в полном составе, то всё было бы проще, – произнёс целитель, подняв осунувшееся лицо с огромными тенями под глазами. – Мы едва не полегли тут.

Ректор вздохнул и ещё раз оглядел поле.

– Маргарет всё не возвращается, – сказал он и взглянул на Старшую руку тьмы.

– Она слишком сильно выложилась, – нехотя произнёс он и, грустно улыбнувшись, опустил взгляд. – Она может и не вернуться.

– Должна, – твердо ответил ректор. – Должна вернуться. Не может не вернуться.

– Из стихии частенько не возвращаются, – подал голос Эмиль и опустил взгляд на двух сильнейших магов Дракара, лежащих у его ног.

Хорт недовольно пожевал губами и оглядел оставшихся в строю магов.

– Времени мало. Свадийцы могут ударить в любой момент, – напомнил ему Кельт и сплюнул кровавый сгусток. – Будем тянуть и можем потерять всю армию.

Старичок недовольно засопел, понимая, что подчинённый прав. Им надо отсюда уходить и убрать подальше раненных, но также он прекрасно понимал, что вернувшаяся из стихии Маргарет окажется беззащитной и может попасть в руки ковена. Всё же эта битва была для тёмных проиграна, но не нанесла большого ущерба их магам.

– Уходим, – едва слышно прошептал Хорт. – Забираем раненных и уходим к нашим войскам.

Его плечи опустились, голова поникла, и он, шаркая ногами, пошёл в сторону старого города, что был узловым центром на пересечении нескольких торговых трактов.

– Маргарет, – одними губами произнёс Кельт, глядя на поле боя, заваленное трупами и остатками нежити. – Это твой последний шанс, Маргарет…

– Я сделаю волокуши, – с кряхтением произнёс Эмиль. – Тут столько смерти, что магию лучше не использовать… Ещё поднимем какую‑нибудь дрянь….

Старшая рука тьмы оглянулся назад и остановил свой взгляд на Церебре.

Женщина была одета в стальной доспех и лежала на боку. Свой клинок она из рук не выпустила. Голова её лежала рядом, у живота. Шлема на ней не было.

Кельт подошёл к ней и сел рядом. Взяв голову Старшей руки света, он положил её себе на колени и принялся поглаживать по волосам.

– Милая моя, без тебя мы точно не справились бы, – с горькой усмешкой сказал он. – Твоя кара небес была великолепна…

Кельт поднял глаза, уже заполненные тьмой, снова на поле битвы и усмехнулся.

– Мне тебя будет не хватать, сварливая ты засранка, – пальцы перепачканные засохшей кровью продолжают гладить её по волосам.

Из‑за корочек и грязи волосы цепляются к ним, а Кельт всё не сводит взгляда с разорваной мёртвой плоти, застилающей землю до горизонта. Где‑то ещё что‑то горит, и в небо поднимаются чёрные клубы дыма. Кое‑где виднеются остаточные всполохи от магии света.

– Очень не хватать, – добавил тёмный маг, поправляя очередную прядь.

Тьма начала переполнять Кельта. В глазах её становилось всё больше, в сердце щемило всё сильнее, и наконец, первая капелька чёрной, как ночь, тягучей тьмы поползла у переносицы.

Медленно, нехотя она прокладывала себе путь по белоснежной коже тёмного мага. Миллиметр за миллиметром.

– Знаешь… я ставил метку на твоего Гоша… Зачем? Не знаю… Наверное, ревновал…

Капля добежала до уголка верхней губы и медленно начала спускаться по глубокой морщине.

– Живой… Гош твой ещё живой, – продолжая поглаживать по голове Церебру, произнёс Кельт и внезапно хохотнул. – Да, знаю я, что у нас деловые отношения. Знаю, что… Всё я знаю, но как‑то… Сказать всё же не успел.

Высокий стройный маг, всегда отличавшийся своей прямой и статной походкой, осунулся и слегка сгорбился.

– Ты ведь даже целовать тебя не разрешала… Вот я и думал, что надо просто подождать…

Первая чёрная капля начала собираться на подбородке.

– Всегда не успеваешь что‑то сказать, – хрипло произнёс он и опустил взгляд. – Если человек близкий, то… то всегда не успеваешь что‑то сказать. Всё говоришь, говоришь… А главное не успеваешь.

Капля тьмы сорвалась с подбородка Старшей руки тьмы и упала черной кляксой на лоб Церебры.

– … А сейчас уже и говорить некому… да и не зачем.

Перед его глазами, метрах в десяти, завертелся вихрь и спустя несколько секунд приобрёл серый оттенок. Сначала он вырос до трехметрового смерча, затем начал уплотняться и, остановившись на человеческом росте, резко схлопнулся.

Перед ним стояла смотрящая на поле боя Маргарет.

Женщина стояла молча и не шевелилась.

– Ну, вот, – постарался выдавить улыбку Старшая рука тьмы. – А говорят, из стихии смерти не возвращаются…

– Кельт! Кельт! – раздался крик Эмиля. – Рука! Её рука!

Целитель несся к ней с безумной скоростью, стараясь успеть. Кельт так же подскочил и, положив голову Старшей руки света, метнулся к ней.

Маргарет стояла так же не шевелясь. Черная боевая мантия на ней колыхалась, волосы от ветра откинуло назад, а левая рука медленно, неспешно осыпалась прахом. Первыми были пальцы, затем начали осыпаться кости кистей.

Первым подбежал Эмиль, тут же завалив её на землю. Он уселся на сопротивляющуюся некромантку, сдернул свой пояс и принялся заматывать распадающуюся на прах руку у самого плечевого сустава.