Линн Флевелинг - Близнец тряпичной куклы

— Нет, кееса. Не чума.

Высвободив его ногу из стремени, Лхел взобралась в седло позади Тобина и взяла поводья.

Он мало что запомнил из дальнейшего: только тепло ее тела, прижимающегося к его спине. Это было так приятно…

Потом Лхел помогала ему спешиться, и руки ее были прохладны, как речная вода. Перед ним был древний дуб, дупло, корзины и мешки, круглое озерцо, в которое впадал родник, блестящее, как зелено-золотое зеркало.

Перед дубом горел веселый огонь. Лхел подвела Тобина к костру и усадила на бревно, закутала в меховую шубу и сунула в руки деревянную чашу с горячим травяным чаем. Тобин жадно выпил, радуясь теплу. Мягкий мех шубы был желтовато-бурым — мех барса… Барса Ки, подумал Тобин, мечтая о том, чтобы друг оказался рядом.

Что со мной случилось? — выдохнул он.

— Покажи кровь.

Тобин распахнул ворот туники, чтобы показать ей сочащуюся кровь на груди.

— Ты говоришь, я не болен, но посмотри! Что еще это может быть?

Лхел коснулась влажной плоти и вздохнула.

— Мы многого просили у Матери. Слишком многого, пожалуй.

— Моей матери?

— И у нее тоже, но я говорю о Богине — Великой Матери. У тебя там болит?

— Немножко, но в основном болит живот. — Лхел кивнула.

— Кровь в другом месте?

Тобин, смущаясь, поднял тунику и показал Лхел, где появилось первое пятно.

Лхел положила руки ему на голову и тихо заговорила на языке, которого Тобин не понял.

— Ах, кееса, слишком рано. Слишком рано. — Голос Лхел звучал печально. — Может быть, я делать плохо, когда велеть тебе держать хеккамари Брата рядом. Нужно позвать Аркониэля. Ты ешь, пока я хожу.

— А нельзя ли мне пойти с тобой? Я хочу увидеть Нари! — умоляюще сказал Тобин.

— Потом, кееса.

Лхел принесла ему теплой овсянки, ягод и хлеба, потом исчезла между деревьев.

Тобин плотнее закутался в шубу и запустил зубы в ломоть хлеба. Наверняка украден у поварихи из замка. Вкус хлеба заставил Тобина еще больше затосковать по дому. Ему так хотелось догнать Лхел, посидеть у очага на кухне с поварихой и Нари. Оказавшись так близко от замка, в своей старой одежде, Тобин легко мог представить себе, что вообще никуда не уезжал…

Только вот Ки не было рядом. Тобин провел рукой по меху барса, гадая, что скажет другу, когда вернется. Что Ки, Фарин и остальные думают теперь?

Тобин решил, что тревожиться об этом можно и после, и снова коснулся кровавого пятна на груди. Значит, он все-таки не переносчик заразы, но что-то ведь не в порядке… Может быть, это что-то даже хуже.

Уже совсем рассвело, когда Ки добрался до поворота к Алестуну, однако миновал его, не свернув: он только один раз ездил по этой дороге и помнил ее плохо. Однако как только он проехал перекресток, перед ним неожиданно появился Брат, испугав его коня.

— Ну вот и ты! — проворчал Ки, туго натягивая поводья, чтобы успокоить шарахнувшегося Дракона.

Призрак указал на дорогу, мимо которой Ки только что проехал. Обернувшись, Ки увидел столб со стрелкой.

— Спасибо тебе, Брат.

Ки уже почти привык к призраку, было, конечно, вполне возможно, что он просто слишком устал, проголодался и тревожился о том, что обнаружит в конце своего долгого пути, чтобы у него оставались силы на страх. Как бы то ни было, он порадовался, когда Брат не исчез и сопровождал его всю дорогу до Алестуна.

Для середины эразина утро было теплым. От мокрых от дождя деревьев поднимался пар, похожий в сером утреннем свете на привидение.

— С Тобином все в порядке? — спросил Ки, предположив, что Брат должен знать о состоянии своего близнеца. Однако призрак не обернулся и ничего не сказал, он просто продолжал двигаться впереди своим странным шагом, который не был ходьбой. Понаблюдав за ним некоторое время, Ки решил, что без него все-таки было приятнее.

Аркониэль только начал умываться, когда перед ним в воздухе возникло лицо Лхел.

— Приходи сейчас, — сказала она с явным беспокойством в голосе. — Тобин у меня. Магия разрушилась.

Аркониэль поспешно вытер лицо и кинулся в конюшню. Он не стал терять время на то, чтобы оседлать коня: просто накинул на своего мерина уздечку и вцепился ему в гриву.

Лхел ждала его на опушке, как всегда. Аркониэль слез с коня и пошел за ней пешком между деревьями. Ему показалось, что на этот раз Лхел вела его более коротким путем, чем обычно. Уже больше двух лет он был ее учеником и любовником, но ведьма все еще не доверяла ему настолько, чтобы показать дорогу к своему жилищу.

На поляне Аркониэль увидел Тобина. Тот сидел на бревне, закутавшись в шкуру барса. Лицо мальчика осунулось, под глазами были темные круги. Он дремал, но резко выпрямился при их приближении.

— Тобин, как ты себя чувствуешь? — спросил Аркониэль, опускаясь перед мальчиком на колени. Была ли это игра воображения или знакомые черты уже немного изменились?

— Немного лучше, — ответил Тобин, хотя все еще выглядел испуганным. — Лхел говорит, что чумы у меня нет.

— Конечно, нет!

— Но объясни мне, что со мной происходит! — Тобин показал волшебнику кровавое пятно на своей плоской гладкой груди. — Кровь все время сочится, и снова появилась боль. Все-таки, должно быть, это Красно-черная смерть. Что еще это может быть?

— Магия, — ответил ему Аркониэль. — Заклинание, которое было совершено давным-давно и которое перестало действовать раньше времени. Прости меня. Ты не должен был этого обнаружить.

Как он и опасался, такое объяснение только еще больше испугало Тобина.

— Магия? Я заколдован?

— Да. Это магия Лхел.

Тобин бросил на ведьму укоризненный взгляд.

— Но почему? И когда ты это сделала? Когда капнула моей кровью на куклу?

— Нет, кееса. Много времени назад. Когда ты только родиться. Айя и Аркониэль идти ко мне и просить. Говорить, твой лунный бог так желает. И твой отец желает. Ради твоего пути воина. Пойдем лучше показать, чем говорить.

Ки собирался скакать прямо в замок и найти Аркониэля, но у Брата были другие планы.

Следуй за мной, — приказал призрак своим хриплым шепчущим голосом. Ослушаться Ки не осмелился.

Брат свернул на звериную тропу через лес, ведущую к броду на реке.

Ки по дороге еще раз приоткрыл мешок и взглянул на старую куклу, гадая, какое значение она может иметь для духа. Однако было ясно, что значение она имеет, потому что Брат неожиданно оказался совсем рядом, и на Ки пахнуло холодом.

Не для тебя! — прошипел Брат, стиснув ногу Ки ледяными пальцами.

— Мне она и не нужна! — Ки поспешно завязал мешок и прижал его ногой к седлу.