Стивен Браст - Пятьсот лет спустя

Кааврен, Айрич, Тазендра и Пэл находились уже так близко к фургону, что видели, как сражаются Ройла и ее товарищи. Они ждали.

– Не высовывайтесь, – сказал Кааврен.

– Ба! – возмутилась Тазендра. – Знаете, ползать тут потихоньку...

– Просто необходимо, – перебил ее Пэл. – Вы разве не видели, что даже Лавоуды не могут пробиться через линию обороны? А цель у них та же, что и у нас. Если нас заметят...

– Да знаю я, – проворчала Тазендра. – Ладно, я согласна ползать, только...

– Как вы, Кааврен? – мягко спросил Айрич.

– Мое ранение нам не помешает, – ответил Кааврен, хотя голос у него звучал едва слышно.

– А ваша рука?

– Кровоточит уже не так сильно.

– Вот и хорошо, – заметил Пэл.

– Мне бы пригодился камень-вспышка, – проговорил Кааврен. – Тогда можно было бы убрать вон того гнусного типа, – кажется, он один смотрит в нашу сторону.

– Если он упадет, это сразу заметят, – сказала Тазендра.

– Конечно, – согласился с ней тиаса, – но на замену уйдет примерно минута. Тем временем тропинка – видите, о чем я говорю? – будет свободна, и мы сможем пересечь последние сорок ярдов, которые отделяют нас от места сражения. Как только мы окажемся за линией обороны, мы просто подойдем к фургону.

– Шум привлечет остальных, – высказал свое мнение Пэл.

– Вы что-то сказали? – поинтересовалась Тазендра. – Ничего не слышно. Тут такой грохот.

– Я сказал... ладно, уже не важно, – ответил Пэл. – Слушайте, Айрич, они ведь вас знают, может быть, вам удастся убедить их пропустить нас?

Айрич только молча на него посмотрел.

– Ну что ж, – пожав плечами, проговорил Пэл. – Только мне страшно интересно... Смотрите!

Впрочем, все и без того смотрели туда, куда он указывал. Выпущенное Ройлой Лавоуд неизвестное нашим друзьям случайное заклинание настигло солдата, охранявшего один из подходов к фургону, он упал на спину и остался лежать на земле – без сознания или замертво: никто так и не понял. Адрон никогда не страдал беспечностью, в особенности если речь шла о расстановке постов; каждый был виден с двух сторон, и в то самое мгновение, как солдат упал, командир послал ему на смену другого. Однако чтобы добраться до места, требовалось некоторое время, и, прячась за деревьями и небольшими валунами, отважная четверка вполне могла выполнить задуманное.

Не говоря друг другу ни слова, они промчались через открытое пространство мимо кучки лошадей без всадников и вскоре оказались внутри защитных линий Адрона.

– Хорошо, что Ролландар не стал их окружать, – заметил, тяжело дыша, Кааврен, – а то мы никогда бы не прорвались.

– Пошли, – позвал их Айрич и махнул рукой в сторону фургона.

В следующее мгновение они уже прятались за фургоном, который, как раз на такой случай, охраняли два драконлорда. Они заметили Айрича и заколебались на одно короткое мгновение; впрочем, его хватило для того, чтобы Пэл разобрался с одним из них быстрым уверенным ударом шпаги, а Тазендра раскроила череп другому. Айричу все это явно не понравилось, но он ничего не сказал, когда они помогли Кааврену забраться на приступку фургона. Кааврен тихонько вскрикнул, покачнулся, а потом кивнул.

Пэл вытащил кинжал и тремя ловкими движениями разрезал матерчатую заднюю стену фургона. Кааврен со шпагой в руке шагнул внутрь, за ним следовали остальные.

Адрон стоял, раскинув руки, перед мозаикой из пурпурных камней, которую Айрич столько раз видел, – только сейчас камни ослепительно сияли, и между ними метались разноцветные огни. Когда они вошли, Адрон повернулся, и его глаза засверкали тем же безумным блеском, что и камни на мозаике. По правде говоря, Кааврену, у которого к этому моменту мысли начали путаться и в голове появился легкий туман, показалось, будто свет исходит от Адрона, а вовсе не от доски, на которую он смотрел.

Кааврен помедлил всего одно мгновение, прежде чем пройти вперед и положить руку, кровоточащую, несмотря на повязку, на плечо Адрону. Он проговорил медленно и четко:

– Ваше высочество, я имею честь арестовать вас именем его величества императора; пожалуйста, отдайте мне шпагу и следуйте за мной.

Тазендра, которая прекрасно разбиралась в волшебстве, посмотрела на мозаику из пурпурных камней и поняла, что произошло. Вслед за пониманием пришел ужас. Адрон улыбнулся, и глаза его загорелись еще ярче.

– Прошу прощения, – ответил он. – Вы, вне всякого сомнения, совершили геройство, придумали чудесный план, да к тому же еще и привели его в действие.

– Но? – спросил Кааврен, глядя на него в упор. Адрон пожал плечами, стараясь – мы говорим это для того, чтобы отдать ему должное, – скрыть ликование, которое он чувствовал.

– Но вы опоздали на две минуты, заклинание начало действовать.

Орб сообщил им и всем, кого интересовало время, что через десять минут наступит одиннадцатый час утра.

Строго говоря, Адрон сказал неправду. Конечно, заклинание начало, но еще не закончило действовать. На самом деле, уже никто не мог его остановить – вот что имел в виду Адрон. Заклинание будет набирать силу еще двадцать или тридцать минут, а потом без предупреждения нанесет удар, невзирая на расстояние, которое разделяет фургон и Императорский дворец. Оно захватит Орб, выведет его из-под контроля его величества и отдаст Адрону – теперь это произойдет в любом случае, вне зависимости от желания Адрона или кого-нибудь другого. Однако пока Орб повиновался его величеству; на самом деле ничего не изменилось, и потому мы можем сказать, что заклинание «не начало работать».

Орб, ничего не подозревающий о силе, направленной против него, по-прежнему вращался над головой его величества и испускал холодное голубое сияние, в то время как император выслушивал высокомерное требование «Временного правительства», расположившегося в Памларском университете (мы имеем в виду старый Памларский университет в Драгейре, а не наше замечательное учебное заведение, носящее то же имя и находящееся в Адриланке), потом доклад о том, как идет сражение у Ворот Дракона, а затем сообщение о беспорядках в еще одном районе города, куда не осмеливалась входить гвардия.

Чтобы не прерывать целостности нашего повествования, скажем, что Временное правительство, не сумев убедить баронессу Стоунмовер, а также лорда Ролландара в своей законности (Стоунмовер арестовала его представителей, а Ролландар и вовсе отказался их принять), от собственного имени договорилось о поставках пшеницы в город (как только будут открыты ворота), а также вступило в переговоры с властями острова Элде с просьбой позволить некоторым кораблям свободно проходить мимо их берегов.

Более того, Временное правительство создало собственное народное ополчение, которое восстановило порядок на проспекте Морнинг Грин и в районе Клабфут – чего никак не удавалось отрядам баронессы Стоунмовер. Как прекрасно понимает читатель, все это злило его величество гораздо больше, чем неспособность солдат баронессы Стоунмовер навести порядок в других частях города – Тортаалик никак не мог понять, почему мятежники еще живы и не сидят в тюрьме.