Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

— Но его будет вполне достаточно, чтобы уничтожить всю нашу армию за один-единственный выстрел. — принц Канатароу не мог пропустить столь важное совещание и тоже присутствовал. — Отец, мы должны первыми нанести удар!

— Каков радиус огня у этого монстра?

— Километров десять-пятнадцать, едва ли больше, дайме-сама.

Дайме задумался, незаметно для самого себя принимаясь нервно теребить свою густую черную бородку. Думал он довольно долго, но советники и генералы терпеливо молчали, ожидая его слов.

Утром следующего дня в Инакаву прибежал возникший неизвестно откуда шиноби скрытого селения Воды.

— Идут! Армия Камней приближается! — проорал он, и, не задерживаясь лишней минуты, удрал, опасаясь попасть под удар стальной лавины вместе с защитниками города.

Вой сирен тревоги прокатился по городу. Тысячи людей бросились на стены, чтобы увидеть появление давно уже ожидаемого врага.

Лес у самого горизонта рухнул, втаптываемый движущимся к городу самурайским полчищем, и тотчас сменился на другой лес. Бесчисленное множество знамен, все как одно серебристого цвета, поднимались к небесам и трепетали на ветру. Сталь. Дочь и грозный страж своего отца — рудного камня. Бескрайнее море смертоносной стали.

— Прибыли, значит? — угрожающая улыбка расцвела на губах Томео, любующегося видом грозного врага. — Не беспокойтесь, встретим торжественно!

Кто-то из самураев на стенах заорал от ярости, и его крик, подхватываемый всеми, стоящими рядом, прокатился по бастионам Инакавы, нарастая, словно волна цунами. Самураи и ополченцы, пылая ненавистью и гневом, потрясали оружием. Перед ними был враг. Враг не только отцов и дедов. Казалось, что со стальной смертью, приходящей с великих гор, люди холмов воевали с самого первого дня существования мира.

Враг, торжествующий победу? Чувствующий себя хозяином в этих землях, объявивший народ Водопадов убийцами посланницы богов и ничтожным отрепьем? Убивший даже тех, кто пытался сдаться на милость захватчиков! Вот оно, лицо истинного врага!

Многоголосый клич гнева достиг остановившейся на окраине леса армии Камней. Не один и не два самурая, стоящих под серебристыми флагами, похолодели и нервно сглотнули пережимающие горло комки страха. Ни о каком упадке боевого духа солдат Водопадов не было и речи. В голосе Инакавы звучала чистая, лютая и благородная, беспощадная ненависть.

— Похоже, — тихо буркнул себе под нос Санииро, — золотая лиса все же сотворила чудо, превратив отчаявшихся трусов в решительных воинов. Тем лучше. Нет никакой чести в убийстве беспомощных и убогих.

Самураи возвели земляной вал, окружили его глубоким рвом, поставили смотровые вышки и ворота с подъемным мостом. Еще один город вырос неподалеку от Инакавы. Склады с провизией и водой, медицинский палаточный городок и жилая зона.

Бряцали доспехи, скрежетало о точильные круги подготавливаемое к битве оружие. Гул голосов доносился со всех сторон.

Металлический ковш коснулся губ. Холод воды болезненно ожог пересохшую глотку, но полуживой самурай жадно глотал животворную влагу, пока неизвестный благодетель не убрал опустошенный ковш.

Тяжело дыша, Мамору с трудом разлепил залитые засохшей кровью веки и, щурясь от солнечного света, посмотрел на стоящего перед ним человека.

— С кем дана мне честь общаться, уважаемый? — хрипло осведомился генерал Рощ. — Простите, что не могу приветствовать как полагается. Без рук и ног это затруднительно сделать.

— Не трудитесь, Мамору-доно, — ответил самурай, вежливо кланяясь пленнику. — Позвольте представиться. Мое имя — Санииро, из семьи Матсунага. Генерал второй пехотной армии и хозяин Белой Чаши.

— Чаши?

— Долина, окруженная со всех сторон горами. Когда наша семья получила ее в собственность сотню лет назад, там не было ничего, кроме снега и белого, мертвого песка. Теперь долина весной цветет тысячами цветов, а осенью дарит нам богатый урожай зерна и овощей.

— Да, я слышал, что особо… кхм… дальновидные люди из высшего руководства империи вагонами вывозили чернозем из захваченных южных стран.

— Ничего не поделаешь, чтобы создать картину, художник вынужден брать краски с палитры. У меня была благая цель — создать в нашем безумном мире маленький уголок, в котором люди смогут жить спокойно и работать, ничего не опасаясь. Я собираю вокруг себя выдающихся людей. Земледельцы, мастера зверей и строители — наиболее уважаемые люди в нашей общине. Храбрецы, способные ценить мирную жизнь и защищать трудящегося человека, тоже не останутся в стороне.

— Похоже, вы хотите предложить мне присоединиться к вам?

— Да. Я не отношусь к тем дуракам, что ценят людей прежде всего по их происхождению и месту рождения. Вы не встретите у нас предвзятого отношения, если согласитесь вступить в общину. Ваше знание растительного мира и боевые навыки могут быть очень полезны для нас.

— Почему вы не наберете солдат в своей армии, Санииро-сама? Без Древа Богов я почти бесполезен, и многие в вашей армии, несомненно, сражаются лучше меня.

— Возможно, генерал, несколько из наших воинов сравнятся и даже превзойдут вас силой, но проблема в том, что они — солдаты дайме, а не мои. Если случится беда… — Санииро печально вздохнул, — они бросятся защищать своего господина, а не Белую Чашу. Мне нужны стражи моего маленького тихого мира. А что до Древа Богов… я знаю, где есть одно, последнее.

— Что?! Живое Древо Богов?

— Да. Когда солдаты Лесов подожгли ваши рощи, шиноби Воды вынесли из огня одно молодое древо. Теперь оно стало достоянием скрытого селения этой страны и дарит свой сок похитителям, ядовитый, но, тем не менее, весьма действенный. Я могу забрать дерево из селения шиноби и вернуть законному владельцу.

— Не утруждайте себя. Я отказываюсь присоединяться к вашей общине.

— Но почему? Хадзиме хочет продемонстрировать тебе руины Инакавы как знак тщетности всех ваших усилий, а затем неизбежно, убьет. Не лучше ли, чем бессмысленно умирать, послужить еще немного людям и передать свои знания тем, кто будут сочтены достойными? Я могу спасти тебя.

— Благодарю за заботу, но эта ваша долина, Санииро-сама, как и все иное богатство Северной Империи, построена на крови и боли людей. Украденная земля, кровавое золото, добытое грабежами. Нет. Никогда, что бы мне ни грозило, я не стану одним из трупоедов.

Санииро вспыхнул яростью и замахнулся, но не ударил.

— Немного чести бить висящий на столбе обрубок, который только и может, что сыпать речами. Будь по-твоему, радужный. Предоставляю тебя твоей собственной судьбе и уверяю, что смерти ждать долго не придется. Инакава падет еще до заката!