Антон Орлов - Мир-ловушка

– Вот, нашли.

Нэрренират вернулась, на конце ее щупальца болтался предмет, похожий на серебряного паука с крестовидным туловищем и множеством тонких, как волосы, лапок, охватывающих овальный обруч.

– Роми, – склонившись над девушкой, тихо позвал Шертон.

Она приоткрыла глаза.

– Мы сейчас наденем на тебя уловитель. Не пугайся. Это нужно для того, чтобы мы… в любом случае смогли забрать тебя отсюда. Если ты больше не сможешь поддерживать жизнь в этом теле, – он сделал усилие, преодолевая горловой спазм, – пожалуйста, войди в уловитель и немного подожди. Все будет в порядке.

– Ладно… – прошептала Роми.

Надев на ее лицо сквозистую серебряную маску, Шертон выпрямился и объявил:

– Сворачиваем лагерь! Идем к вратам!

Это решение всех обрадовало. Неопределенность истомила и Бирвота, и Лаймо, и Паселея. Скоро из тупикового ущелья выехала подвода с накрытой тентом машиной, ее тащила Нэрренират. Следом двигалась повозка, запряженная четверкой гувлов. На козлах сидел Паселей, внутри, на перине, лежала Роми в серебряной маске. Рядом с ней на животе устроился Лаймо. Сидеть в седле он не мог, поэтому ему поручили дежурить около Роми. Шертон и маг ехали верхом.

Когда добрались до равнины, Бирвот спешился, передал поводья Шертону, а сам примостился на краю подводы, вытащил заранее приготовленную тряпку и завязал себе глаза. Несмотря на гибель чаднийских магов, охраняющие город волшебные шары продолжали действовать.

Чадна никуда не делась. Неприветливый городок, построенный из бурых, черных и пестро-серых каменных кубиков, все так же лежал посреди открытого пространства. Над плоскими крышами вздымался, приковывая взгляд, блестящий купол храма. Правда, кое-что изменилось: исчезли два шпиля в центре.

Пришпорив гувла, Шертон поравнялся с Нэрренират, предупредил:

– Будь готова, нас могут атаковать.

– Вряд ли. Они же видят, что я здесь. Их заклинателям удалось локализовать пожар, но от княжеской резиденции ни… не осталось. На ее месте ямина пятнадцатифутовой глубины, там сама земля горела.

– Откуда тебе известно?

– Я сегодня ходила туда поесть, заодно посмотрела.

Никто не атаковал их, город словно вымер. Застывшие на постаментах гигантские белые шары при долгом рассматривании порождали тягостное, тревожное чувство. У Шертона опять разболелась спина, заломило в висках. Эти ощущения постепенно ослабли, когда Чадна осталась позади.

Дорога свернула под сень деревьев. Деревьев… Оранжевые и светло-коричневые арки, оплетенные лианами, покрытые корявыми наростами, пучками длинных желтоватых листьев и гроздьями черных ягод. Вокруг колыхалась трава по пояс взрослому человеку, из ее гущи доносились шорохи, стрекотание, писк. Над древесными арками порхало множество пестрых птиц. Один раз мелькнул вдалеке ушастый зильд, и Шертон, первым его заметивший, поспешно заговорил с Нэрренират о позапрошлогоднем правительственном кризисе в Панадаре. Наверное, обитала здесь и нежить, но при свете дня на глаза не показывалась.

Шертона окликнул Бирвот. Пропустив подводы, они вдвоем отстали.

– Послезавтра будем на месте. Я должен кое о чем предупредить вас… Возможно, под ваше заклятье попал не только Лаймодий, но и богиня. Это означает, что ее отношение к вам и к Роми навсегда зафиксировано в нынешнем виде! Надеюсь, вы с ней не враги?

– Вроде бы нет. На текущий момент мы с ней конкуренты. Вот же нелегкая… – Ему захотелось выругаться, даже ломота в висках от досады усилилась. – Я ее не видел, как она там оказалась?

– Возможно, ее там и не было. Но утром она вылезла из пещеры около того места, где сидел Лаймо. Теперь никак не узнать, да или нет… Ох, я всегда был против того, чтобы с древними заклинаниями работали дилетанты!

– Это мой выбор, я уже сказал. Раз мы с каждым новым рождением утрачиваем память о прошлом, нужен какой-то обходной путь, чтобы не потерять друг друга.

– Боюсь, вы сами себе создали будущие неприятности. Подумайте, что произойдет, если в новых жизнях вы с Роми будете принадлежать к враждующим группам или к разным сословиям? Или встретитесь, уже имея других супругов, или окажетесь близкими родственниками? И вас все равно непреодолимо потянет друг к другу, несмотря на законы, на мораль, на общественные предрассудки! Вот что делает с людьми заклятье Связующего Сердца!

– Зато мы узнаем друг друга. И, может быть, даже что-нибудь вспомним. Законы и мораль, которые разъединяют близких людей, гроша ломаного не стоят.

– Я вас предупредил. Кстати, куда вы дели Связующее Сердце? – сменил тему маг.

– Оно исчезло. Растаяло.

– А… Так вот почему там написано, что его можно использовать лишь один раз.

На другой день лес остался направо-от-зноя. Плотная красновато-желтая почва, россыпь камней, ложбины с водой на дне и неприятно пахнущими мясистыми кочанами. Бурлящие озера кипятка. Попадались и деревья-арки, но не такие, как в лесу: ни намека на листву, из рыхлой коры торчат сотни шипов с розоватыми кончиками.

Под вечер Роми опять впала в беспамятство. Шертон всю ночь просидел возле нее, время от времени снимая уловитель, чтобы влить ей в рот немного целебного питья из фляги или смочить тряпку на лбу. Когда он в последний раз спал? Прошлой ночью, в течение двух с половиной часов. Ему снился странный калейдоскопический сон, состоявший из множества обрывочных эпизодов про него и Роми. В каждом из них Роми выглядела иначе, цвет ее волос, глаз и кожи постоянно менялся, но это была она, во всех ее обликах присутствовал некий единый, присущий ей стиль, и он каждый раз точно знал, что это она.

Что это было: видения вероятного будущего, отчасти предопределенного заклятьем? Осколки прошлых жизней? Игра воображения?

Нэрренират, прикорнувшая по другую сторону костра, глухо, с тоской зарычала во сне, открыла глаза. Подняла голову, озираясь. Вертикальные зрачки сверкнули отраженным пламенем.

– Что с тобой? – окликнул ее Шертон.

– Кошмар приснился. И хвост болит так, что впору его отгрызть… У меня до сих пор идет ломка.

Вот как? Он-то решил, что в Чадне богиня не только поела, но и раздобыла новую порцию золотой пыльцы – поменьше предыдущей, однако достаточную, чтобы симптомы ломки сошли на нет. Есть такой способ постепенного отвыкания.

– Ну и дурацкая у тебя мина! Думал, я еще приняла? Я не смертная, Шертон, даже в этом смертном теле. Лучше перетерпеть ломку, чем согласиться, что наркота сильнее меня.

Сонно потрескивал огонь. На границе освещенного круга порхали, то и дело ускользая обратно во тьму, мохнатые бабочки величиной с кулак.

– Разве богам снятся кошмары?

– Иногда. Мне приснилось, что я человек, теряющий память. С посредственными магическими способностями, только и всего… Дерьмо.