Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

— Не расходитесь, я скоро вернусь. Варда, проследи — насколько сможешь. — Он помедлил. — Мелькор, пойдем со мной.

Черный Вала уже стоял рядом:

— Само собой. Один ты не пойдешь.

— Я с вами, — поднялась с травы Эстэ.

Более ничего не объясняя, они скрылись за деревьями. Эстэ скользила на шаг впереди.

Внезапно Аллор застыл, с лица сползла улыбка, он покачнулся.

— Там… — прошептал он. — Там — Бездна. Я чувствую ее присутствие. Надо предупредить их! — Собравшись с силами, он бросился вдогонку за Валар. Эльдин помчалась за ним.

Нагнав Манвэ и Мелькора, майа коснулся плеча Короля:

— Будьте осторожны: там не только Единый. Там Бездна. А тебя, Манвэ, она запомнила…

— Ну так, значит, признает! — оскалился тот, не снижая скорости. Покосился по-волчьи, не оборачиваясь, на недомайа — только блеснули, опалив, синеватые молнии. — Ты бы не лез, сам — меченый!

— Зато знаю, что это. И вообще, я же ученик Ирмо… — Он тряхнул головой, потом резко указал в сторону: — Вон Айо. Уж он-то Ирмо где угодно разыщет!

Братья повернулись туда, куда смотрел нуменорец, и понеслись в указанном направлении.

Выскочив на заросшую фиолетовыми папоротниками поляну, они на мгновение замерли, ошеломленные увиденным: видимым и невидимым…

— Что ты сделал? — раздался в глубокой дали голос Единого. — Откуда ты эту гадину призвал?!

Острые огненные лучи тянулись к Ирмо, выжигая мглу. Та же, податливо расступаясь, затягивала и их, и свою жертву все глубже.

— Откуда это?! Кто притащил это сюда?! Жгучие лучи рывком дотянулись до Ирмо, пронзив виски, выискивая ответ. Еще один, раскаленной змеей обвивая полубессознательную сущность, потянул ее к себе. Липкая мгла захлестнула и луч, и то, что осталось от Валы, и потащила во мрак. Ирмо было почти все равно, но страх возник при мысли, что Единый, коснувшись сознания, разузнал многое о том, кто нес Бездну в себе.

— Вернись немедленно! — взывал голос, расплескиваясь отблесками пламени в стылой мути, лишь колыхнувшейся лениво в ответ. — Ты с ума сошел, предпочтя исцелению — это! Оно поглотит тебя!

— Зато некому будет превращать Валар в слепые инструменты! — прошептал, на мгновение придя в сознание, Ирмо и попытался усмехнуться.

— Ты сошел с ума!

Огненный ветер, изредка дотягиваясь до него, ворошил память, пытаясь извлечь все новые события и образы…

Айо, очутившись на папоротниковой поляне, не сразу разглядел лежащего в густой траве Ирмо. Увидев же, бросился рядом на колени, приподнял голову Валы, вгляделся в полупрозрачное лицо. В широко открытых, остекленевших глазах с вытеснившим радужку зрачком тяжело плескалась вязкая муть, изредка вспарываемая огненными лезвиями.

Воздух сжимался, спекаясь в яростном пламени схватки двух воль, грозя расплющить. Айо сжался, обхватив руками сотворившего, не зная, как вытащить его из этого кошмара.

Зачем Ирмо призвал Бездну? От кого он бежал туда — а зачем еще она ему сдалась? Излишний вопрос. Но не может, не должно так быть! Нельзя быть — без него, сотворившего, Учителя…

— Вернись! — Крик завяз в плотном, густом воздухе. Надо нащупать душу, вцепиться, не выпустить… Какая вязкая, липкая тишина… Неужели оставил — навсегда? Неужели нельзя — иначе?

— Вернись, отец!!! — Когда-то он уже назвал Валу — так…

Он видел казнь. Он уже умер — с каждым из них. А теперь была его очередь. Айо впился глазами в слабо вздрагивавшую, почти закатившуюся звезду над горизонтом. Его плеч коснулись невесомо-легкие пальцы — Ирмо.

— Не надо, не уходи… — Вала прятал глаза.

— Не могу: я уже мертв — вместе с ними. Я остался один. Мне надо спешить — пока не погасла звезда. Я уйду с ней, я смогу — отпусти меня, пожалуйста…

Майа поднял на сотворившего глаза с тускнеющим в них лунным светом.

— Да, конечно, как скажешь… — Горькая, отрешенная покорность в голосе Повелителя Снов. — Нет! Не могу! — Яростная вспышка, полыхание невыносимой боли. — Не могу — так… Как же все… без тебя…

— Но я же жил две эпохи в Эндорэ. Ты же отпустил меня…

— Я мог бы еще две эпохи ждать, не видя тебя, мне было довольно знать, что ты есть — неважно где… Я привык… Но я ждал тебя каждый день и ждал бы еще… Тянулся мыслью… Ведь пока есть кому помнить… Каждый день — как заново расставаться, понимая, что нет тебя рядом… Время не лечит таких, как мы… Сын…

Качнулся тонкий силуэт, волосы скрыли лицо. Под их тяжестью легла голова на плечо Валы.

— Я не уйду — и я буду помнить все. Ты прав, отец… Содрогнувшись смертно, угасла, падая за горизонт, звезда…

— Вернись! — Айо тянулся к Ирмо, не замечая уже ни теней, ни сполохов. Очередная вспышка ослепила его, отбросила, швырнула обратно, в гущу папоротников. Ну нет! — Майа попытался встать, нельзя упускать его…

Жесткие пальцы, впившись в плечи, встряхнули, холодом соприкоснулась с мятущимися мыслями Воля…

— Вот как… В Бездну загнал!..

Манвэ, уже мягче отстранив Айо, склонился над Ирмо. Подошедший Мелькор вгляделся в лицо Повелителя Грез.

— Ирмо! Что с тобой сделали?! — бросилась к супругу Эстэ. Эльдин приблизилась, лихорадочно соображая, чем помочь. Аллор подхватил обессилевшего Айо.

Манвэ почувствовал, как отталкивают его две силы, сцепившиеся в борьбе за Ирмо. Он понял все и ощутил, как темная, стылая ярость заполняет его. Усталая, мутная злость. Ладно, ему досталось, Варде, Ауле… Златоокому — из-за него же… Но Ирмо… Единственный, кто хоть как-то мог утешить, согреть, кто брал на себя всю боль, всю гадость, тысячелетия копившуюся в душах… Кто, изменив, как и он, Манвэ, своей Песне, все же остался собой… И сейчас не согласился предать их, отняв последнее — память! Его — довести до ухода в Бездну?!!

Что-то оборвалось в душе, и бешеная волна злобы смела его, ненависть разорвала сознание, багровой пеленой затянув взгляд.

— Вы! Не смейте! Ненавижу!!! — Стальной смерч метнулся к лежащему навзничь Ирмо, как змея в броске, круша все вокруг. Липкая муть и рдяные сполохи клочьями и искрами разлетались в стороны, он рвал спеленавшие Ирмо тенета, дикими порывами ледяного ветра гасил огненные щупальца. Сознание меркло, осталось лишь желание разрушить все, что оказалось на пути, смести все, что держит, не пускает, душит… Ирмо закружило в яростном, безумном водовороте и вышвырнуло на поляну из вязкой мглы, пламя вскинулось хищным цветком… Но это пламя окружил огонь, темный и гневный, и лед сковал все вокруг. А смерч метался среди огня и льда, дробя и круша, и рвался ввысь…

Эстэ, прикрыв собой бесчувственного Ирмо, закрыла голову руками. Аллор, Эльдин и Айо, взявшись за руки, пытались дозваться до Короля, запрокинув лица навстречу поглотившей его стихии.