Элизабет Мун - Меч наемника

— Мне порой кажется, что мы идем куда-то уже целый год, куда дольше, чем в обычный сезон.

— Да нет, Арни. Просто мы вышли в этом году раньше, чем обычно.

— Да я не об этом. — На этот раз раздался вздох Арни. — Знаешь, Пакс, просто в этом году все по-другому. Мне кажется, за эту весну я изменилась больше, чем за две предыдущие кампании. Ты помнишь, какими мы были в начале осады Ротенгри?

— Я понимаю тебя. Мы так радовались, что пошел второй год нашей службы, что появились новобранцы, младше нас. Но на самом деле мы понимали, что никакие мы пока не старослужащие. А потом был форт…

— Да, Страж Гномьих гор. Затем снова Ротенгри, затем много всего другого… и вот наконец мы здесь.

Пакс тряхнула головой и бодро сказала:

— Ничего. Скоро все кончится. Вот увидишь, когда станет известно, что Синьява мертв, а нам дадут немножко передохнуть, — мы сразу же почувствуем себя совсем по-другому.

— Скорей бы, — кивнула Арни.

Следующий день прошел так же спокойно, как и предыдущий. Никто в отряде не жаловался, что им приходится сидеть здесь в то время, когда другие готовятся к штурму. Но Пакс понимала, о чем думают ее товарищи: а что, если Синьява вообще не сунется в этот подземный ход? Что, если его возьмут в плен другие? К ночи напряжение усилилось. И Пакс и Саннот днем сумели поспали и решили ночью нести дежурство вдвоем.

Обходя в очередной раз посты, Пакс почувствовала, что стало намного холоднее. Она удивилась такому внезапному изменению температуры, но решила, что, видимо, ночь должна принести изменение погоды — дожди и холодный ветер. Присев у ствола дерева, она закуталась поплотнее в теплый плащ и через некоторое время, несмотря на холод, сладко зевнула. Легкая сонливость исподволь подкрадывалась к ней.

Резкий укол — словно острым шипом — в грудь пробудил ее от, как Пакс с ужасом осознала, глубокого сна. Она огляделась — вроде бы все тихо и спокойно. Пакс уже вздохнула с облегчением, но тотчас же вспомнила, что, находясь в оцеплении, она должна была видеть рядом с собой по крайней мере одного часового. Не обнаружив никого, Пакс резко вскочила. Оказалось, что ближайший часовой — молодая женщина из роты Хальверика — лежит на земле. Ужас ледяной рукой перехватил горло Пакс; волосы на ее голове встали дыбом. Она быстро нагнулась над лежащей женщиной и схватила ее за руку. Та что-то сонно промычала.

Пакс ущипнула ее и негромко сказала ей на ухо:

— Просыпайся! Давай, давай, ну очнись же!

Женщина вздрогнула и, проснувшись, схватила Пакс за руку:

— Что случилось? Как — неужели я уснула? Но почему?..

— Тихо. Похоже, тут какое-то колдовство. Молись, чтобы не было поздно.

— Остальные?

— Видимо, тоже спят. Я их разбужу, а ты следи за туннелем. — Пакс обернулась и застыла: — Какая-то тень. Видишь?

— Великий Фальк! Что же делать?

— Тихо! Буди остальных здесь. Я пойду на ту сторону. Если они будут думать, что мы все спим, то, скорее всего, они не будут очень осторожны. Только не усни снова. Ни в коем случае не садись. Разбудишь остальных, передай, чтобы держали факелы наготове.

В лунном свете Пакс пробиралась от дерева к дереву, будя по дороге часовых. Саннота нигде не было видно. Ей оставалось лишь надеяться, что солдаты вновь не уснут. Из туннеля появлялись все новые тени. Пакс закусила губы, пытаясь продумать, что делать, если большинство часовых снова отключится. Если бы знать, кто именно из выходящих колдун и кто — Синьява…

Тени выстроились клином. Пакс напряглась. Черный строй бесшумно двинулся вниз по склону, забирая к западу, к реке. Пакс сделала несколько последних бесшумных шагов, чтобы оказаться между беглецами и туннелем. Затем она издала нечленораздельный, но раздирающий уши крик, надеясь таким образом пробудить тех, кто мог проснуться. Ей в ответ по периметру кольца охраны к отступающим метнулись тени часовых, почти одновременно зажглись факелы, и Пакс почувствовала некоторое облегчение. Солдаты не заснули вновь, и сейчас они сомкнулись плотным кольцом вокруг вышедших из туннеля и вступили с ними в жестокую схватку.

Телохранители Синьявы с татуированными лицами и с клинками, черневшими ядовитым налетом даже в пляшущем свете факелов, а также его гвардейцы в знакомых черно-желтых туниках отбивались, встав в круг и плотно сомкнув строй. Пакс почти с упоением вступила в бой. «Как же, — думала она, — провести нас хотели!» Обмениваясь ударами с защищающимся человеком в черной форме, она бросила взгляд за его плечо, в центр круга. Там спина к спине замерли два человека с кинжалами в руках: один — в черном плаще, с широкой окладистой бородой — несомненно, колдун. Другой… нет, бесспорно другая — даже под плащом угадывалась стройная женская фигура. Пакс опешила, но вспомнила предупреждение герцога о колдовстве и превращениях с изменением внешности. Ухмыльнувшись, она продолжила атаку.

Ее противник, получив боковой удар от другого солдата, повалился на землю. Пакс чуть задержалась, чтобы нанести ему последний, смертельный удар — ибо даже тяжело раненный, фанатик с отравленным клинком мог быть очень опасен, — и обнаружила, что строй ее товарищей сомкнулся перед нею. Круг отступавших становился все уже, и некоторым наемникам просто не хватало места, чтобы встать в строй и продолжать схватку. Пакс остановилась на миг, чтобы перевести дух. В груди она чувствовала какое-то непривычное жжение. Неожиданно она почувствовала легкое прикосновение к своей левой руке, словно кто-то невидимый взял ее за локоть и аккуратно потянул назад. Резко обернувшись, Пакс занесла для удара меч. Никого. Нет, стоп! Какая-то тень мелькнула у самого входа в подземелье. Пакс напрягла зрение. Какое-то животное, с облегчением вздохнула она, но в следующий момент, еще не сформулировав причину, бросилась к скалам. Точно, мелькнуло у нее в голове, какое животное покажется на виду вблизи такого количества людей, да к тому же в грохоте боя и при свете множества факелов.

Ее меч взлетел над мохнатой спиной зверя… который вдруг вздрогнул, разрывая изнутри обросшую мехом шкуру, и в следующий миг превратился в человека в черных доспехах с золотыми узорами. Первый же удар его двуручного меча словно срезал острие клинка Пакс. Она прокричала что-то, предупреждая остальных, и в то же время выхватила кинжал, отражая обрубком меча второй удар противника. На этот раз ее оружие просто рассыпалось на куски прямо в ее руках.

— Ах ты, сучка Пелана! — почти по-звериному зарычал ее противник. — На этот раз ты зашла слишком далеко. Посметь занести надо мной клинок! И кто?! Какая-то… — Не договорив, он размахнулся и нанес удар. Пакс едва успела отразить его кинжалом и даже попыталась контратаковать. Бесполезно, с ее коротким клинком к противнику близко не подобраться. К тому же, оказавшись на пути следующего укола человека в черных доспехах, ее кинжал следом за мечом рассыпался на куски. Меч противника, чуть изменив траекторию движения, наискось вонзился в кожаный нагрудник Пакс и застрял в нем. Даже не осознав, что клинок коснулся ее кожи, Пакс резко повернулась всем телом, вырвав этим движением оружие из рук противника. Потеряв опору, меч тотчас же выскользнул из кожаного доспеха и упал на землю. Но человек в латах, не дождавшись этого, развернулся и, изрыгая проклятия, бросился бежать. Пакс бросилась за ним и в падении сумела схватить его за ноги, заставив и его повалиться на землю. Перевернувшись, противник выхватил из ножен кинжал и занес его над продолжающей держать его за ноги Пакс…