Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы (СИ)

Для Фламеля я тля под ногами. Посмотрим, как он справится с Государством. Если русские поверят фактам, изложенным в письме, то мне уже заранее жалко старичка. Вру, не жалко.

Остался ещё один насущный вопрос: как бы половчей прищучить родственничка Уизлей. Какого родственничка, спросите вы? Отвечаю — Дамболдора. Это он сейчас щеголяет благородной сединой, а в молодости Альбус Персиваль и прочая, и прочая входил в когорту рыжих, будучи лицом и мастью в родную бабку по матери. Кендра Дамболдор совсем не магглорождённая волшебница. Её мать, Мэдлин Уэсли изгнали из Рода за брак со слабым магглорождённым волшебником, но изгнали как‑то коряво. Ритуал отсечения не провели, с гобелена не выжгли, просто дали пинка под зад и живи, как хочешь. Двадцать лет спустя после рождения Кендры, Уэсли, схлопотав за что‑то откат и заработав печать Предателей Крови, превратились в Уизли, крупно нагадив всем, кто имел несчастье породниться с рыжим семейством. Или вы думаете, что Ариана, сестра Альбуса, поехала крышей после нападения маггловских мальчишек? Ну — ну, так же как и сбрендивший Персиваль Дамболдор, ни за что, ни про что перебивший пацанят. Накопав такие подробности, я не спал половину ночи. Недаром директор мечтал прибрать к рукам Альманах. Меня прихлопнут и заживо сожгут за одни фамильные древа учеников Хогвартса, с легкой руки Дамболдора переставшие отражаться в Книге Душ, хранящейся в школе. Уснёшь тут, когда тебя настигает понимание, что бывают действительно опасные знания. Непонятный фавор близнецов резко перестал быть непонятным, Перси, Рон, мелкая пискля, которую упорно сводят с братцем — это всё звенья одной цепи. Нищеброды совсем не за сладкие пироги мамаши Молли околачиваются в доверенных лицах у главы Ордена Феникса. Родня — с! Не хухры — мухры.

Четырнадцатого февраля, аккурат в День Святого Валентина, после очередного осмотра, Поппи приказала эльфам убрать инвалидное кресло и сняла с меня медицинский корсет:

— Ну — с, Гарольд, давайте прогуляемся по кабинету. Ножками, молодой человек, ножками.

Легко сказать, ножками. Несмотря на все прилагаемые усилия, нижние конечности тряслись и подгибались. Мерзкий пол ходил ходуном и выгибался горбом. Кое‑как дойдя до стены, я прижался к ней, как утопающий к спасательному кругу.

— Хорошо, Гарольд, очень хорошо, — ворковала Поппи. — Слабость — это нормально. Давай кружочек по кабинету вдоль стеночки, можешь придерживаться её рукой. Не бойся, я рядом, подхвачу, если что.

Короткая прогулка в двадцать шагов выпила из меня ведро пота. Легко, когда ноги тащат тебя, а когда ты плетёшься, таща дрожащие в коленях ноги… Проще на одних руках на Эверест взобраться.

— На сегодня достаточно, — накладывая диагностические заклинания и разрешая опуститься в подкаченное эльфами кресло, сказала колдомедик. — Так…, массаж, зелья…, пожалуй, микстура «Стурли» три раза в день перед едой и обязательно укрепляющие физические упражнения. Через недельку, Гарольд, вы будете, как новенький. Впрочем, о чём я, — улыбнулась Поппи, — вы будете лучше прежнего! Хотя, с месячишку придётся походить с палочкой или тростью, тут уж ничего не попишешь. И не вздумайте нарушать режим! Иначе…, — состроив строгое лицо, Поппи погрозила пальцем.

— Ну что вы такое говорите, мадам Помфри, — состроил обиженное лицо я, а — ля сама оскорблённая невинность.

— Не стоит пронзать меня взглядом побитого ангела, на меня подобные приёмы не действуют. Поймаю за нарушением — привяжу к кровати!

— Поппи! — в медицинское крыло вошла МакГонагалл. — Здравствуй!

— И тебе не хворать, — кивнула колдомедик. — Виделись уже. С чем пожаловала, Минни?

— Здравствуйте! — поздоровался я. В отличие от Помфри, с МакГонагалл мы сегодня не виделись.

— Здравствуйте, Гарольд! Вижу, вы уже встаёте?

Я развёл руками, мол, воспринимайте, как хотите.

— Что тебя привело в мои пенаты, Минни? — спросила Поппи, взмахом пухленькой ладошки выпроваживая меня из кабинета.

Декан устало махнула рукой. Видок у Маккошки был не ахти.

— От головы что‑нибудь.

— Топор? — хихикнув, тихо спросил я.

— Нет, не настолько радикальное средство, — оценила шутку декан.

— Гарольд, вы ещё здесь? — нахмурила брови Поппи.

— Ухожу, ухожу, ухожу, — буркнул я, выкатываясь за порог и подвешивая на дверь подслушивающее заклинание. — Не так быстро, Типпи, притормози, — дежурный эльф сбавил скорость кресла.

— …директор сошёл с ума, — донесся до меня голос декана после активации заклинания.

— А я давно говорю, что у него не всё в порядке с головой, — поддакнула Помфри. — Старый пень опять чего‑то учудил?

— …, — невнятно сказала МакГонагалл.

— Без выражений, Минни!

— Прости, накипело. С утра по подземельям бегаю.

— Я думала это прерогатива Снейпа?

— Я тоже так думала, только старому …, — опять невнятно.

— Минни, ты опять?!

— Снова, Поппи, этому старому……… — дальше было внятно и понятно, но приводить слова декана и те эпитеты, которыми она осыпала директора всея Хогвартса, не буду по морально — этическим соображениям. — Скажи, разве нормальному человеку придёт в голову устроить в подземельях полосу препятствий? Для кого и для чего, спрашивается?

— Поехали, Типпи, — снимая прослушку, сказал я. Не дай Мерлин Поппи или Минерва обнаружат магический конструкт. Самое важное я уже узнал, не стоит подставляться понапрасну.

Так, канон показал свой оскал. Полоса препятствий, наверняка и камушек будет настоящий. Откуда Волдеморту знать, что тот разряжен и из магических свойств в булыжнике остался только фон и чайные нифиля на донышке. Нет — нет, решил я для себя, от дедулиных игрищ стоит держаться подальше. Если старик решит включить меня в расклад, то включу дурочку и буду тупить по полной программе. Как никак, я головкой вдаренный, должно прокатить под сурдинку. Чур меня, чур.

Со следующего дня начался ад. Кто ж знал, что костерост не самое неприятное зелье? Прибил бы изобретателя, если бы Конрад Стурли не помер сам десять лет назад. Понятно, что атрофированные мышцы надо приводить в тонус, но когда тебя три раза в сутки поят гадостью, от которой возникает чувство, будто к оголённым тканям присоединили высоковольтные провода и врубили рубильник. Электрошокеры отдыхают. Незабываемо. После микстуры электрический стул вам не страшен, поверьте моему опыту. А аппетит‑то как разыгрывается, жрёшь, аж спина бугрится и за ушами трещит. Ладно — это всё лирика.

Между процедурами я успевал посетить две — три пары и пообщаться с друзьями — вассалами и суженой на тему причинения справедливости. Привлечённый к делу Кровавый Барон обнаружил ухоронку близнецов с готовым товаром: блевательные батончики, забастовочные завтраки, пастилки, мармеладки и прочий ассортимент, от которого либо идёт кровь носом, либо открывается жидкий понос. В альманахе нашлось заклинание переключения принесённого вреда и я наложил его на продукцию братьев. Не на всю, а выборочно, чтобы горе — изобретатели не сразу связали причину и следствие. Гермиона и Ко сварили «Стригущее» зелье, само название которого говорит само за себя. Нанесённое на волосы, оно обладало мощнейшим эффектом эпиляции. Пролить пару капель на голову и ваша черепушка сверкает, как голая коленка.