Эрик Ластбадер - Вуаль тысячи слез

— Ты наверняка в недоумении. Ты же знала обо всех, ну, почти обо всех моих трудностях и проблемах. Уверяю, мне было несладко, но жаловаться не стану. Теперь, когда нам уже не удастся поговорить, мне очень жаль, что приходилось столько от тебя скрывать. Поверь, я делала это не по собственной воле, а по необходимости. Спроси Сорннна, он все тебе объяснит.

Возникла небольшая пауза, будто Теттси приостановила запись для того, чтобы собраться с мыслями. Обернувшись, Маретэн увидела, что Сорннн, бесшумно спустившись с чердака, стоит рядом и смотрит на нее.

— Ты знал, — проговорила Маретэн, которой пришла на ум какая-то идея. — Иди ко мне.

Они стояли, держась за руки, а лицо Теттси снова появилось на экране.

— Предполагаю, что он здесь, — продолжала бабушка, — рядом с тобой. Держит тебя за руку. Он очень хороший в'орнн, а ты достаточно умна, чтобы решить: нужен он тебе или нет. Ты удивишься, откуда я столько о нем знаю. Это тоже часть моего секрета. Хочешь его узнать, дорогая? Подумай хорошенько. Если хочешь, продолжай меня слушать. Если нет, то вытащи десятиугольник и уничтожь.

Настала тишина. Косые лучи утреннего солнца ярко освещали мастерскую. Маретэн казалось, она слышит, как солнце движется по небу — медленно, будто скрипят старые кости. Она сжала руку Сорннна.

— Решила выслушать меня до конца? — спросила Теттси. — Отлично! Значит, ты узнаешь все.

Лицо Теттси стало серьезнее, и Маретэн поняла, что бабушка наклонилась к экрану.

— С твоим дедушкой я была очень несчастна. Некоторое время я даже на себя смотрела его глазами. Сейчас я с ужасом понимаю, что в меня, как во всех тускугггун, вбили определенные принципы, касающиеся моего места в обществе. Как тебе известно, я взбунтовалась, хотя со временем поняла, что протестую против вещей настолько мелких и ничтожных, что мне стало противно и стыдно.

И вот десять лет назад, вскоре после смерти дедушки, я кое-кого встретила. Мы столкнулись по чистой случайности на рынке пряностей, куда пришли с совершенно разными намерениями. Мне просто хотелось убить время, а она пришла по делу.

Мы разговорились. Наверное, в то время мое отчаяние бросалось в глаза даже посторонним, потому что она отвела меня в «Пряный Джекс», где предложила выпить. Мы выпили по рюмочке, потом еще и проговорили целый вечер. О чем мы говорили? Обо всем. Самым интересным было ее представление о жизни тускугггун. О том, что мы можем и должны распоряжаться собственной жизнью так, как захочется.

Именно она раскрыла мне глаза на то, как нас подавляют мужчины, на то, что веками нас учили говорить и делать то, что угодно им, а мы даже перестали замечать, что кому-то подчиняемся!

Через эту женщину я познакомилась с Хадиннном СаТррэном, а потом и с Сорннном. Не сомневаюсь, что снова тебя удивила. Ну, это вполне естественно. Ты наверняка думала, что отлично меня знаешь. Всегда хочется думать, что своих близких знаешь от начала и до конца. К сожалению, это распространенная ошибка. У каждого человека есть тайны.

Я собиралась рассказать тебе все после того, как ты выйдешь за Сорннна. Если ты слушаешь эту запись, значит, меня уже нет в живых. Я знаю, что серьезно больна. Прости, что не рассказала об этом тебе. Да и зачем? Помочь ты не могла, зато, без сомнения, расстроилась бы.

Теттси зацокала языком.

— Слышу, как ты говоришь: «Сколько секретов было у Теттси!» Я расскажу тебе все. О том, как, освободившись от предрассудков, я научилась жить полноценной жизнью и вместе с этой женщиной, Хадиннном и Сорннном стала помогать кундалианскому Сопротивлению. Они вкладывали свою ловкость, знания и умения, я — деньги, которых благодаря дедушке у меня было предостаточно. Не поверишь, как сильно меня радовало то, что его деньги могут помочь борьбе за свободу. Возможно, я слишком все упрощаю, и тем не менее рабство и бессилие кундалиан — наше бессилие, а их свобода — наша свобода. Стоит это понять, как все сразу становится на свои места.

Довольно поздно я поняла, что стыжусь того, что я в'орнн. Но лучше поздно, чем никогда! Чувствую, что никогда не смогу простить то, как в'орнны относятся к представителям других рас и цивилизаций. Наша роль вселенского жандарма мне претит. Видишь, как опасны догмы? Никому и в голову не приходит задуматься над тем, что за многие тысячелетия превратилось в наш жизненный уклад. Лично я поняла, что причиной моего отчаяния было презрение к себе и остальным в'орннам. Захотелось хоть как-то помочь тем, кто может изменить сложившуюся ситуацию. Ты тоже сможешь им помочь, если захочешь.

Как тебе известно, моим капиталом по доверенности распоряжается Доббро Маннкс. Почему я завещала деньги ему, а не тебе? По ряду причин. Во-первых, мне хочется, чтобы они пошли на помощь Сопротивлению. Во-вторых, узнав мой секрет, ты должна принять решение. Мне бы хотелось, чтобы ты продолжила то, что делала я. Правда, то, что хочу я, не важно. Не позволяй старой тускугггун, сейчас уже мертвой, распоряжаться твоей жизнью. Ты талантливая художница, о чем прекрасно знаешь и сама. Возможно, ты захочешь реализоваться только как творческий человек. Но удовлетворишься ли ты только этим? Кажется, я неплохо тебя знаю, Маретэн. И хоть я сама говорила, что ни один из в'орннов не может полностью понять другого, позволь мне думать, что я знаю тебя.

Наверняка Сорннн сейчас рядом с тобой. Нисколько в этом не сомневаюсь. Дорогая, его мнение спрашивать не стоит! Во всем, что касается тебя, его мнение нельзя считать непредвзятым, ты и сама это понимаешь. А главное, он — мужчина. Бесспорно, очень необычный, но все же мужчина. Это решение ты должна принять сама, без посторонней помощи. Если решишь заменить меня, отнеси этот десятиугольник Доббро Маннксу. Вставив его в порт голоэкрана, ты станешь владелицей счета, используя деньги для нашей общей цели. А тебе, Сорннн, придется представить мою любимую внучку нашей общей знакомой.

А если, Маретэн, ты решишь посвятить себя только искусству, отдай десятиугольник Сорннну, и он решит, как и когда воспользоваться деньгами во благо Сопротивления.

Теттси улыбнулась и стала похожа на ту тускугггун, что летом водила маленькую Маретэн к прудам. Сердца Маретэн радостно забились.

— Послушай, Маретэн, для тебя это очень важный шаг. Знаю, ты часто принимаешь решения, а потом их изменяешь. Умоляю, однажды приняв решение по этому вопросу, не изменяй его. Доверься сердцам, инстинкту, чувствам. Не позволяй никому, даже мне, повлиять на твое решение. Ты можешь вспоминать меня по-разному, например, глядя на портрет, который ты написала. Если это твое призвание, значит, так и должно быть. Прошу, не принимай решение ради меня или другого в'орнна. Только ради себя! К сожалению, призвание не выбирают, оно приходит само собой. Доверься инстинкту, ты ведь художница, так что тебе и не нужно ничего объяснять. И что бы ты ни выбрала, я люблю тебя и очень тобой горжусь!