Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу

— Сударь, девушка уже ответила вам!

— Помолчи, мелкий, не с тобой беседую!

Корин снова посмотрел на меня. Я поджала губы, а Андер взял меня за руку и потянул вглубь сада.

— Стоять! — рявкнул рыжик.

Глаза Андера нехорошо блеснули. Он развернулся к рыжему магу и воззрился на него. Я ошалело переводила взор с одного своего друга на другого и не узнавала их! Куда делись веселые смешливые парни? В этот миг передо мной стояли два боевых мага и сверлили друг друга предельно злыми взглядами.

— Уйди по-хорошему, мелкий!

— И не подумаю!

— Я хочу с ней поговорить!

— Зато она не хочет говорить с тобой!

Корин обратился непосредственно ко мне:

— Правда, что ли, маленькая, даже поговорить со мной не желаешь?

— Уйди, рыжий! — крикнул Андер, и тут же в его руке зажегся красный огонек огненного шара.

— Не мешай, мелкий! — зло прошипел рыжик, и его ладони тоже засветились красным.

«Ой-ой! — подумала я. — Надо срочно вмешаться!»

Я подбежала и вклинилась между ними.

— Корин! Андер! Прекратите немедленно!

— Уйди! — раздалось одновременно.

Я в панике металась между ними, не зная, что предпринять. Вдруг позади меня раздался еще один голос:

— Та-ак, господа студенты! И чем вы здесь занимаетесь? Девушку делите? А знаете ли вы, что делите мою невесту?!

На поляну вышел Эльлинир собственной высокородной персоной. В его глазах полыхало пламя, но слова были холоднее глыбы льда:

— Не учебный бой на территории академии? А вы помните, что следует за таким вопиющим нарушением правил? Сударь мир Ль’Кель? Сударь ир Кортен?

Парни медленно отступили, а их ладони перестали светиться красным.

— Как же мне вас наказать? — продолжал разглагольствовать эльф. — Сударь мир Ль’Кель, вы недавно прошли практические испытания? Что же, в таком случае до экзаменов я вас не допускаю! (Корин с ужасом взглянул на Эльлинира.) А вы, сударь ир Кортен, первокурсник? В этом случае вас исключат из академии!

Андер вскинул голову, его глаза лихорадочно заблестели.

— Нет! — вырвалось у меня, и я бросилась к Эльлиниру.

— Господин мир Тоо’Ландил, прошу вас, не наказывайте ребят! Это я одна во всем виновата! — Я умоляюще смотрела на будущего мужа.

— Просите? — сухо осведомился он. — И полагаю, ждете, что я просто отпущу их?

Я молча кивнула, а Эльлинир нехорошо усмехнулся:

— Я вот тоже кое о чем вас просил! Однако ожидаемого ответа не получил!

Я оглянулась на парней. Корин стоял, опустив голову. Андер кусал губы и сжимал кулаки. Я глубоко вдохнула и решилась. Подошла к эльфу, положила руки ему на плечи и прошептала на ухо:

— Если вы просто отпустите парней, то я соглашусь пойти с вами на свидание.

— На что еще вы готовы ради своих друзей? — вкрадчиво прошептал Эльлинир, и я ощутила, как он напряжен.

— Я не буду дерзить, грубить, и мы сможем поговорить спокойно.

— А еще?

— Я позволю вам себя… поцеловать. Пожалуйста, только не наказывайте ребят!

Эльф ирну смотрел мне в глаза, а затем кивнул и коротко бросил парням:

— Пошли вон! И впредь думайте головой, прежде чем что-либо сделать!

Я оглянулась. Корин уходил в молчании, ссутулившись и опустив голову. Андер же продолжал стоять, глядя на меня. Я умоляюще посмотрела на него.

— Уйди, пожалуйста, — прошептала я одними губами.

В моих глазах стояли слезы. Парень все понял, слегка поклонился и, ссутулившись, пошел прочь.

Я смотрела им вслед. Дождалась, пока они уйдут, и обернулась к эльфу. Он кивнул:

— Нилия, помните о своем обещании. В конце седмицы я пришлю вам вестника с приглашением на свидание. И это будет именно оно!

— Да, а сегодня я могу вас покинуть?

— Идите! — смилостивившись, произнес Эльлинир. — Вам многое нужно обдумать.

Я тихо побрела по саду. По щекам катились слезы, но я прикусила губу, не позволяя себе разреветься. Уже не радовало ни яркое солнышко, ни пение птах.

Медленно дошла до теплиц и, чтобы успокоиться, решила проведать свои растения. На моей полке буйно цвели все посадки. Я смотрела на них, но толком ничего не видела, кусала губы, но боли не чувствовала. Лишь бы не разреветься!

— Сударыня, — раздался спокойный голос позади меня. — Иногда мы делаем не то, что хотим, а то, что нужно, чем-то жертвуем, что-то теряем, но и при болезни, чтобы мы поправились, нам дают горькое лекарство.

Я оглянулась — там стоял Гимбур Ортен.

— Что? — Я испугалась, что садовник мог все видеть. — Вы о чем, господин Ортен?

— Я о растениях, — тихо поведал он.

— О растениях?

— Ну да. Вот поглядите на свою овощную ягоду. Видите, она уже выросла и скоро расцветет?

— И то верно. — Я внимательно оглядела свои посадки.

— Вот. А я вам про что? Только не забудьте полить растение, а то засохнет.

— Да. Пора все полить.

— Давайте я вам помогу, а потом мы вместе выпьем взвару. Я как раз заварил недавно. Рецепт вашей матушки использовал, от всех бед помогает!

Я с улыбкой согласилась.

На следующий день после занятия с архимагом меня выловил в коридоре академии Андер.

— Нилия. — Друг порывисто обнял меня.

— Ничего не говори! — предостерегла я. — Иначе разревусь! А это весьма неприглядное зрелище!

— Видал и похуже! — горько усмехнулся он.

— Я не хочу плакать, мне еще по улице идти придется!

Андер взглянул мне в глаза и очень серьезно сказал:

— Нилия, я хочу, чтобы ты знала, я в полной мере осознаю то, на что ты согласилась вчера ради нас!

— Это же все из-за меня произошло!

— Не-а! Мы, боевые маги, такие! Нам лишь бы подраться! Если бы не было тебя, то мы с этим рыжим нашли бы другую… хм… причину для ссоры! — просветил друг.

— И все-таки, если бы меня не было, возможно, вы с Корином стали бы друзьями!

— Пфф! Не смеши! Какой друг из этого труса!

— Андер!

— Ну ладно… но мы все равно с этим рыжим не подружились бы!

— Как он? — поинтересовалась я.

— А я откуда знаю? К экзаменам, наверно, готовится, — нарочито равнодушно пожал плечами парень.

Я сразу поняла, что другу доподлинно известно, что с Корином, но он под страхом смерти не расскажет мне об этом.

— Ты мне лучше скажи, — резкосменил тему Андер, — Ядовитый не слишком злился на тебя?

— Нет, вы ушли, и он отпустил меня.

— Обручиться немедленно не требовал?

— Нет. Я же тебе говорила, что обручение будет только через год. — Я задумалась. Ой, точно, всего год остался, надо бы Йену поторопить!

Мое молчание парень истолковал по-своему: