Мастер Перемен. Дилогия (СИ) - Довыдовский Кирилл Сергеевич

– Возможно, – ответ был нейтральным.

– А Мэтьюз?

Упоминание старшего оперативника Траубера обеспокоило сильнее. Пару секунд старик просто смотрел на меня.

– Ты видел его сегодня? – спросил он.

– Да.

– Убил?

– В этом не было необходимости.

На это старик хмуро кивнул. После вдруг схватился за раненный бок – хотя вроде сразу после стычки с «комбинезонами» его залечил какой‑то способностью – и какое‑то время стоял, молча морщась.

– Мне стоило немалых усилий убедить Дэна Мэтьюза оставить в секрете потерю основной способности, – проговорил он. – Теперь это всплывет.

– B что это значит? – не вытерпела Софи.

– Только один… человек на Девяти Планетах обладает умением разрушать способности, – посмотрел на нее Траубер. – Думаешь, он потерпит конкуренцию?

Софи удивленно перевела взгляд на меня. Я же, кажется, понял, о ком он говорит. Собственно, тут двух версий быть не могло.

– Магнус Филиус, – сказал я.

Старик только кивнул.

– Птицкеры подчиняются Доминиуму?

Наверное, это был самый главный вопрос сейчас. Ответ на него мог бы пролить свет на многое.

– В какой‑то степени все системники подчиняются Доминиуму, – проговорил он. – Клан Ванг, род Барух, Феллеры, Птицкеры… Но в то же время ситуация у всех разная.

Я только поморщился, услышав «ответ». Это я и сам знал.

– Дедушка никогда не был Сыном, – произнесла вдруг Виктория. – Хотя он один из самых сильных системников. И бабушка тоже.

– Но Эрик и Жозефина оба – Сыны, – заметил Траубер. – Так что все это и правда сложно.

Я нутром чувствовал, насколько тщательно Траубер подбирал слова. Был еще какой‑то секрет, который он не хотел выдавать. Если бы он пытался таким образом манипулировать мной, у него бы ничего не вышло. Мастер Перемен всегда почувствует обман, направленный прямо против него. Нет, тут было что‑то другое…

Или… другая?

Я снова посмотрел на Викторию. Слова о разрушении способностей ее явно удивили, но не сказать, чтобы шокировали. Скорее вид у нее сделался задумчивым…

– Кто организовал похищение? – спросил я. – Вы выяснили?

Виктория после этого тоже вопросительно посмотрела на старика. Но тот только пожал плечами.

– Судя по всему, целью было ослабить корпорацию, – сказал он. – Слишком много желающих, так что пока расследование ни к чему не привело.

Говоря это, он смотрел прямо на меня.

И если он и правда понимал, кто такие культиваторы, то не мог не знать, что ложь я почувствую.

И я почувствовал.

Траубер знал, в чем была цель похищения, и кто его организовал. Но не хотел говорить.

И это бы меня не остановило…

Вибрация .

…но секунду спустя меня остановила Книга.

Предупредила, что я не готов к этой информации. Стоит мне узнать это сейчас… и будет плохо.

Сука…

Отказаться от правды – самая большая пытка для Мастера Перемен.

– Ясно, – выдохнул я после паузы. И перевел взгляд на Викторию. – Я узнаю, кто это был.

– Да поняла я уже, что ты крутой перец, – ответила она немного невпопад. Но вроде бы уже не так раздраженно.

Вскоре после этого лифт пришел. В этот раз мы спустили сразу этажей на пятьдесят, а потом, наконец, стали отдаляться от центральной части Башни. Спустя еще минут пятнадцать Траубер остановился перед дверью, за которой я ощутил улицу.

– Выход для персонала, – сказал он. – Тоже охраняется, но там всего два оперативника. Разберешься?

– Да, – кивнул я.

Но прежде чем позволить ему открыть замок, задал еще один вопрос:

– Птицкер Групп имеет отношение к убийству Алексея Фэнса?

Уйти, не спросив об этом, я не мог. То что Алекс Фэнс и Михаил Духов – это одно лицо, все и так должны были вскоре узнать. С Траубером же я мог больше и не встретиться, а его уровень осведомленности явно был выше среднего.

– Мне об этом ничего не известно, – ответил он.

Ладно… Нужно было спросить про иск, про покушения на Алекса, из‑за которого Анастасия впала в кому…

Но в этот момент Траубер вдруг снова схватился за бок и начал оседать на пол. Я хотел его подхватить, но он только отмахнулся.

– Уходите… – прохрипел он. – Вам нужно успеть скрыться, а Виктории – вернуться к себе…

Секунду я медлил. Если бы Траубер сам принимал участие или даже просто отдал приказ, я бы ощутил на нем метку убийцы . Но ее не было. Тем не менее, он и тут что‑то не договаривал. Что‑то ему было известно…

– Идите…

– Ладно, – хмуро ответил я.

После создал Иглу и сам открыл последний замок. Перед тем как уйти глянул на Викторию, сказал:

– Спасибо за помощь.

Та пару мгновений как будто боролась с собой…

– Ты меня тоже спас, – ответила она все же. – Все честно.

Я видел, что нить , связывающая ее с миром, уходила очень далеко в будущее. И, как правило, это означало тяжелый путь. Который будет иметь последствия для многих. И… кажется, для меня тоже.

Секунду‑другую я еще думал, потом скинул рюкзак и достал из него остаток «Заступника» Софи. Теперь это был просто кусочек пластины с железной основой и граммом напыления системного металла. К тому же и слегка обгорелый.

– Держи.

– И что это? – недоуменно посмотрела она в ответ.

– Подарок, – хмыкнул я. – Поверь, полезная вещь. Потом поймешь, как пользоваться.

Она чуть помедлила.

– Если это тупая шутка, Духов, то ты труп.

– Справедливо, – кивнул я, вложив пластинку ей в руку. – Только держи при себе, особенно первое время. Потом… если тебя вдруг опять похитят, поможет выбраться.

– И как? – недоуменно переспросила она.

– Секрет фирмы, – улыбнулся я.

После я открыл дверь, и мы с Софи ушли.

* * *

Как только Духов со своей малолеткой ушел, Виктория подошла к господину Джеймсу и помогла ему подняться. Обугленную железку она сунула за пояс лосин. По‑любому ведь какой‑то прикол идиотский, но… пусть в комнате поваляется.

– Вам… нужно лечение? – спросила она.

Кроме самого Траубера вряд ли хоть кто‑то знал, как именно работала его способность.

– Нет, нет, – отмахнулся он. – Просто отведем тебя обратно, пока мой пропуск еще действует. Просто помоги немного…

– Ладно.

После они довольно долго шли молча. Господин Джеймс с каждой секундой слабел. Виктория думала, что нужно обязательно его расспросить… но мысли путались. И она никак не могла сформулировать вопрос…

– У корпорации были дела с Алексеем Фэнсом? – спросила она в итоге. Почему‑то ей показалось важным это.

Господин Джеймс не ответил. По крайней мере, не сразу. Лишь спустя минуту…

– Фэнс был одним из изобретателей грофрана, – проговорил Траубер. – Причем поначалу считалось, что он был просто помощником, а в последствии выяснилось, что он едва ли не в одиночку его изобрел. Но специально устроил так, чтобы об этом не узнали. Корпорация искала к нему подходы.

– Значит, – на мгновение внутри у Виктории все замерло, – это мы…

– Нет, – дернул головой господин Джеймс. – Нам это не было выгодно.

Фух… тут у нее отлегло…

– А вот на самого парня потом мы напали, – огорошил он ее после. Виктория вздрогнула, глядя на него. – Неудачно, правда… узнать ничего не удалось, агенты погибли, а мать парня в кому попа… ах…

На конце фразы Виктория отдернула руки и отстранилась от Траубера.

– За… зачем вы мне это рассказали? – выдавила она. А после и вовсе не сдержалась. – Зачем?!

– Чтобы знала, – ответил он, тяжело опершись о стену. – И не думай, что все это просто так. Это ради корпорации. Птицкеры в очень большой опасности, о которой только я и твой дед в курсе. Бернадетт тоже знала, за что и поплатилась… потому тебе я всего не могу рассказать… Теперь все, иди. Отсюда ты уже по своему пропуску доберешься.

– Поплатилась… – проговорила Виктория пораженно. – Но… вы должны мне рассказать!

– Иди, время уходит. Нельзя, чтобы тебя здесь увидели…