Линн Флевеллинг - Тайный воин

— Я ее пока подержу, да, мой принц?

А потом рядом с Тобином возник Брат, с голодными черными глазами. Судя по тому, как многие внизу вскрикнули и судорожно вздохнули, его увидели все.

— Одежда, — негромко подсказал Аркониэль. — Ты должен ее снять. Ки, помоги ему.

Брат тихо зашипел, когда Ки приблизился, но не попытался остановить оруженосца. Не позволив себе ни секунды колебаний, Тобин расстегнул пояс, на котором висели ножны, снял плащ с толстой подбивкой, рубашку и протянул их Ки. От присутствия Брата по его коже побежали мурашки. Призрак стоял совсем близко, и его грудь тоже была теперь обнажена. Тобин быстро сбросил башмаки, носки, штаны и, после еще одного мгновения колебания, льняное белье. Ки натужно улыбался, принимая одежду из рук принца. Он тоже был напуган, хотя и старался изо всех сил не показывать страха.

— Все в порядке — прошептал Тобин, снимая через голову висевшую на шее цепочку и передавая ее Ки. — Побереги это.

Ки стиснул в кулаке кольцо и герцогскую печать и прижал кулак к сердцу, салютуя Тобину и отступая на свое место рядом с Фарином.

Обнаженный, Тобин выпрямился перед толпой — и почувствовал, как косточка шевельнулась под его кожей. Крошечные стежки наложенных Лхел швов под его пальцами стали грубыми, ощутимыми.

— Быстрее! — прошипел Брат.

Тобин в последний раз посмотрел в черные глаза Брата и поднял серебряный нож.

— Да.

Стянув пальцами края шва, он прижал острие ножа к своей коже. Он не видел, что делает, но не промахнулся. Когда нож вспорол кожу, Тобин поморщился. Появились капли крови.

— Глубже режь! — простонал Брат.

Тобин прижал нож сильнее, поворачивая острие, и, когда оно отыскало цель, Тобина словно обожгло огнем. Он опустился на колени, а нож, вырвавшись из его руки, со звоном упал на ступени рядом с ним.

— Отпусти меня! — пронзительно закричал Брат, наклоняясь, чтобы Тобин увидел кровоточащую рану на его груди. Кровь лилась и по щекам Брата алыми слезами. — Мне больно! Заканчивай!

Задыхаясь, Тобин плотно зажмурил глаза и покачал головой. Боль была слишком сильна.

— Пора! — раздался женский голос. — Это надо сделать сейчас, дочь моя!

Открыв глаза, Тобин увидел призраков.

Они окружили его кольцом, и на каждом была корона, и каждый держал перед собой меч Герилейн. Принц не узнал их — их каменные портреты в усыпальнице были слишком грубыми, чтобы передать черты живых людей, но он понял, кто перед ним. И Герилейн Основательница стояла там, глядя на него, и его собственная бабушка, залитая кровью. А тот сухопарый мужчина с печальным лицом был, должно быть, Фелатимос, последний законный король.

Холодные пальцы коснулись лба Тобина. Он посмотрел вверх — и увидел то единственное лицо, которое уже отчетливо видел прежде. Это была Тамир, убитая королева. Именно она воззвала к нему, и она снова заговорила:

— Смелее, дочь моя! Ради Скалы, сделай это сейчас!

Кто-то вложил нож в руку Тобина. Это был Ки. Он плакал, опускаясь на колени рядом с Тобином.

— Ты сможешь, — прошептал оруженосец и снова отошел. Вид у него был такой, словно он посылал Тобина на казнь.

Тобин поднял нож. Вонзая его себе в грудь, он от боли закусил губы. Ему всегда казалось, что этот крошечный осколок кости можно вынуть легко, как занозу, но плоть затягивалась над ним, как затягивается на стволе дерева рана, нанесенная гвоздем. Он еще раз повернул нож — и услышал чей-то крик. Похоже, то был голос Брата, но Тобин и сам тоже вскрикнул.

Крошечная косточка наконец высвободилась; она была покрыта красной массой растерзанной плоти. Тобин не успел еще как следует ощутить ее в своих пальцах, как на него накатилась новая волна неистовой боли.

Его объяло белым пламенем, яростным и холодным как лед. Очутившись в этом аду, он не мог дышать, не мог думать, крикнуть, он ничего не слышал — но каким-то образом видел Брата, ощущал призрака, вцепившегося в него, объявшего его, проходящего сквозь него, как холодная черная тень в самом сердце белого пламени.

А потом боль отступила, и Тобин, обессиленный, лег на бок на гладкий, теплый камень. Призраки все еще стояли вокруг него, но теперь они стали бледнее, как тени, сотканные из серой дымки. Ступени вокруг Тобина почернели, белое пламя выжгло на них большой черный круг.

Брат исчез.

Оглядываясь, Тобин не замечал замерших в потрясенном молчании людей — он видел лишь, что его близнеца нет рядом. И он почувствовал это: болезненная пустота заполнила его. Они ничего не сказали друг другу на прощание, ни слова. Он вырвал Брата из своего тела — и призрак ушел.

— Тоб? — Теплая рука сжала его локоть, помогая сесть. Это был Ки.

Тобин потянулся к нему — и тут же застыл от ужаса, глядя на незнакомую кожу на своей руке. От кончиков пальцев до плеча она висела на нем свободно, как старая растянувшаяся перчатка, и была совершенно бесцветной. И все его тело выглядело так же: кожа превращалась в лохмотья, облезая с него под воздействием страшной магии. Тобин осторожно потер левую руку, и старая кожа отвалилась, открыв новую — гладкую, чистую. Но родимое пятнышко винного цвета осталось на месте, став ярче прежнего.

Тобин потер ладонь о ладонь, потом принялся тереть руки, плечи, сдирая с себя старую кожу, как змея весной. Он потер и лицо — и почувствовал, как тонкая сухая маска упала с него, но шрам в форме полумесяца остался на подбородке, Тобин нащупал его пальцем. Пламя почему-то пощадило его волосы, но Тобин чувствовал, что кожа на голове как будто тоже отделяется.

Он провел руками по груди — и замер, лишь теперь начав по-настоящему понимать, что произошло. Старая кожа, покрывавшая его грудь, натянулась, вздулась, как будто…

Как будто она была женским корсетом.

Задрожав, Тобин резко сорвала старую шелуху — и уставилась на свои маленькие груди.

Тобин почти не слышала поднявшегося вокруг шума голосов, пока стояла там и смотрела на себя. Ее мальчишеские гениталии сморщились, как пустая обертка кукурузного початка. Она дернула за свободно повисшую кожу на животе — и вместе с ней сорвала с себя внешние признаки мужского пола.

Ки отвернулся, зажав рот рукой, и Тобин услышала, как его вырвало.

Мир вокруг словно затянуло серым туманом. Она уже не чувствовала каменные ступени под ногами, она теряла сознание… Но Фарин был рядом, и он быстро набросил на нее плащ и поддержал ее. И Ки уже вернулся, его рука крепко обхватила ее талию.

— Все в порядке. Я тебя держу.

Жрецы и Аркониэль тоже подошли к ним, и пришлось раскрыть плащ, чтобы они могли произвести осмотр. Тобин смотрела в небо над головой, ее уже ничто не заботило.