Александр Абердин - Кир Торсен против двенадцати лордов тьмы

– Это ты хорошо сказал, капитан! Молодец. Теперь тебе нужно научиться заставлять пахать ветеранов, а то они тоже не очень любят выкладываться на полную катушку.

– И правильно делают. – Спокойным голосом отозвался Дюк Мош и пояснил – Стариков нужно выпускать на поле тогда, когда противника можно переиграть только за счёт опыта, Кир. Ты разве сам станешь бегать по полю, как угорелый, когда турнирная таблица свела твою команду с теми парнями, которые ещё в начале сезона знают, что они вылетят из высшей лиги и потому лишь отбывают время на площадке? Ты просто вышибешь их в лёгкую и побережешь силы для следующей игры. Да, публике не нравятся такие игры, но она-то сидит на трибунах, трескает пончики и попивает себе ледяную латту, а ты находишься на поле и там, как это ни смешно, при любой жаре действует один закон – бей и беги, если ты в атаке, а если в обороне, то беги и лови. Нет, наша главная работа не играть на показ зрителям, а делать так, чтобы и трибуны были полны, и все игроки дошли до конца сезона, и чтобы стоять в конечном итоге под софитами и показывать телеоператорам свой очередной перстень. Когда-то я выиграл их семь штук и четыре из них в высшей лиге, хотя и играл в университетской команде, но когда ты играешь с настоящими профи, никто не станет в игре делать скидок на твою молодость. К тому же у нас в команде были такие студенты, которые были старше некоторых университетских профессоров, по семь лет на одном курсе учились, но я был не из таких.

После этого Кир уже не забирался во всякие подземелья и прочие тайные убежища лордов тьмы. Вместе с остальными чистильщиками и ещё несколькими дюжинами сыщиков он несколько десятков раз облетел Гурвал и обследовал множество маршрутов нечисти. Теперь, когда с момента начала поиска прошло почти два годы, им чуть ли не в деталях было известно, чем занимались на планете не только лорды тьмы, но и их приспешники. Буквально вся картина преступлений нечисти прошла перед глазами Кира и порой его обуревало желание заново встретиться с каждым из этих кровавых ублюдков, но все они давно уже горели в пламени и это хоть немного успокаивало его. Как это ни странно, но очень много следов вело к острову Сорант, в том числе и самых древних, что наводило его на некоторые подозрения.

В этот погожий день он вылетел из Ашубры, небольшого курортного посёлка в горах Модонии и снова направился на Сорант, решив по пути встретиться с Атиллой. Встреча была назначена на полдень и потому он не торопился. Пролетая над западным Руаларом почти вдоль экватора, он не уставал поражаться тому, как быстро менялся облик Гурвала. Всего каких-то два с половиной года назад это был индустриально развитый мир, а теперь на нём не работал ни один металлургический завод и даже более того, встало большинство предприятий и если где-то и строились средства транспорта, то это были суперсовременные перлитовые флайеры, которые могли к тому же погружаться под воду, словно глубоководные батискафы. Хватало работы и людям других профессий, только от машинного производства они перешли к кустарному, но благодаря тому, что чуть ли не все гурвальцы поголовно были теперь магами, все их изделия являлись настоящими произведениями искусства.

Поскольку теперь на небольших полях работали преимущественно големы, управляемые магами, сидящими под деревом с сонным видом и некоторые из них умудрялись выращивать по два-три урожая в месяц, продуктов было в избытке и за еду платили только тогда, когда речь заходила о самых изысканных блюдах, которые готовили маги-кулинары исключительно в ресторанах. Очень многие гурвальцы, чтобы не скучать дома, с головой погрузились в искусство и, как это ни странно, в науку, но их самой большой страстью стали различные исследования и единственные крупные предприятия, которые сохранились на этой планете и даже выросли в своём числе, были типографии, телестудии и радиостудии, не говоря уже о театрах и кинотеатрах.

Четырёхчасовой рабочий день, если ты не артист, художник, писатель или учёный, стал обычным делом. Число университетов и академий, увеличивалось с каждым месяцем и после недолгого девятого вала магической педагогии классическое образование стало быстро завоёвывать признание всех гурвальцев. Слушать лекции профессоров и просиживать часами в университетских библиотеках сделалось чуть ли не увлечением всех бывших работяг и особенно полицейских. Однако, самой настоящей страстью для всех тех, кто уже успел получить классическое образование, стала подготовка к космическим исследованиям. Исследовательские космические корабли строились чуть ли не в каждой подворотне и повсюду можно было найти объявления, в которых говорилось, что молодой, обаятельный маг такой-то специальности, построивший космический корабль на столько-то кают, оснащённые такими-то лабораториями и имеющий золотого мага на столько-то посадочных мест набирает команду, чтобы отправиться в такую-то галактику, чтобы изучить её самым основательным образом.

Кир, читая такие объявления, вполне искренне завидовал как таким молодым, обаятельным магам, так и тем, кто желал составить им компанию. Таких объявлений тоже было немало и они обычно публиковались на страницах бульварных газет и журналов, на страницах которых фотографий голых красоток было больше, чем текстов, но вместе с тем в солидных научных изданиях можно было найти и такие, в которых какой-нибудь учёный заявлял о том, что он намерен создать имперскую академию математики, физики, химии или какой-либо иной науки на Ильмине, Алассеа-нор-Эльдаре, Тарнии или каком-либо другом мире Золотого круга, а то и вовсе на Астриуме. Тетюр, читая такие объявления, только ахал и костерил почём зря Гуильрина за тупость и лень, а ещё он злорадствовал и уже заранее потирал руки, представляя себе, как вытянется физиономия у Калюты и особенно у Грунральда, когда к ним на голову свалится такая напасть.

Белегрунд, прочитав такое объявление впервые, тотчас сам тиснул в одном научном журнале объявление-призыв, в котором он, как король малленброгов, предложил гурвальцам создать в своём королеве аж целых четыре королевских академии – экологии, биологии, горного дела и почему-то космических исследований. Хотя Эхенор, считавший, что учить дракона наукам, – только портить, мол хватит с них одной магии, лишь презрительно фыркнул, узнав об этой затее своего друга и весьма язвительно высказал сомнение в том, что кто-то захочет учить медведей, уже через пару месяцев добрых четыре с половиной тысячи профессоров подали заявления королю малленброгов и даже положили ему на стол учебные планы и целую кучу других документов, а количество королевских академий увеличилось с четырёх до одиннадцати и никого не смутило, что их учениками станут пусть и очень милые, но всё же золотые медведи.