Дмитрий Воронин - Высокий замок

– Оррденн!!!

Земля снова дрожала – но не шаги каменных ног сотрясали почву. Это шли люди.

– Командующий, там что-то происходит! – Кто-то из офицеров, чье имя вылетело у Бетины из головы, указал на холм.

Девушка всмотрелась и ощутила, как по коже пополз неприятный холодок. На холме и в самом деле происходило что-то неправильное. Сейчас бы пехоте соединить щиты в единую несокрушимую стену, опустить копья – частокол неизбежно заставит наступающих разорвать строй, и тогда у стрелков и копейщиков будет много работы. Но войска на холме перестраивались, словно разделяясь на две неравные части. Одна, чуть большая, уплотнилась, образовав знаменитый индарский квадрат, почти неуязвимый защитный строй. Но копья смотрели в небо. И среди копий плескалось на ветру синее знамя, украшенное едва видимым с расстояния серебряным росчерком.

А затем над холмом взметнулся новый стяг.

Огромное черно-белое полотнище, состоящее из двух равных треугольников. Тьма и Свет. Эмнаур и Эмиал. Две силы, всегда противостоящие друг другу и слившиеся лишь на этом, тысячелетиями не изменявшемся символе. В каждой войне, бушевавшей в Эммере в прошлом, это знамя использовалось хотя бы раз. Но еще не было случая, чтобы черно-белое полотнище развернул сильнейший.

Даже у войны, символа беззакония, существуют свои правила. Их немного, и это неудивительно – любые средства хороши для победы над врагом. Но появление над полем боя черно-белого стяга никто не имел права проигнорировать. Это – свято.

Правда, не каждому позволено поднять это знамя. Не каждому – и не в любой момент. Ни рядовой солдат, ни десятник или сотник, ни даже простой рыцарь сколь угодно благородной крови права такого не имеют. Лишь полководцу дозволено традициями отдать приказ развернуть на ветру черно-белое полотнище. И лишь до того момента, пока не зазвенела сталь и не полилась кровь.

– Полкам стоять! – рявкнул арДамал, хотя было ясно, что приближающиеся к рядам заостренных кольев полки остановятся и сами. Никто в здравом уме не станет атаковать противника, поднявшего символ единства света и тьмы. – Вернуться на прежние позиции. Обеспечить проход. Шатер – на нейтральную полосу.

Он повернулся к Бетине и Алому магистру. Девушка почувствовала себя несколько лучше – по крайней мере не у нее одной отвисла челюсть от удивления. Командующий выглядел ничуть не лучше.

– Магистр Верра, магистр Ватере. Вы пойдете со мной. Проклятие… мне не терпится узнать, почему Комтур Зоран требует переговоров.

Костер жарко пылал, выбрасывая снопы искр каждый раз, когда кто-то подбрасывал в пекло очередную толстую ветку. Лица людей, сидящих у огня, заливали багровые отблески, живительное тепло, столь приятное на окрепшем к вечеру морозце, проникало сквозь одежду, а открытые участки тела даже обжигало. Но никто не отодвигался.

Вроде бы и не было особой необходимости в живом костре. Таша могла без труда поддерживать магическое пламя, жаркое и одновременно бездымное, не стреляющее искрами – но рдеющие угли, пляшущие над ними языки пламени, потрескивающие дрова… Для людей огонь так и остался величайшим чудом, внимать которому можно было бесконечно. Да и у костра беседа ладится. Почему-то люди, сидящие в круге у огня, предпочитают договариваться, а не ссориться.

Их было пятеро. Девочка, закутавшаяся поначалу в меха, а теперь согревшаяся, высунула наружу личико и теперь с восторгом разглядывала гостей. Таша говорила многословно, старательно отвечая на вопросы высокого мужчины, чьи темные, коротко остриженные волосы были изрядно подернуты сединой. На нем была запасная одежда Блайта – несмотря на то что Консул был отнюдь не мелким мужчиной, на госте его одежда смотрелась довольно куцей.

Как-то так получилось, что седой сразу захватил главенство у костра. Он спрашивал, внимательно выслушивал ответ, спрашивал снова. Таша отвечала охотно, понимая, что это – один из способов добиться расположения собеседника. Ангер поначалу молчал, затем – когда вопросы коснулись Империи и знаний леди Рейвен стало не хватать – ему все же пришлось вмешаться. Таша быстро заметила, что Блайт тщательно взвешивает каждое слово, словно опасаясь сообщить седому нечто, способное причинить Империи вред. Вероятно, так оно и было – многолетняя привычка к осторожности не исчезает в один миг, требуется время, чтобы окончательно определиться, кто тебе друг, а кто при случае может стать и врагом.

Санкрист альНоор другом не был. Оставалось надеяться, что и врагом он тоже не станет. Не с чего враждовать.

Немаловажное значение имел и тот факт, что Консул, сидящий у костра напротив гостя, зябко кутался в плащ, выставив напоказ медную пряжку, так не подходившую для мужчины. Таша изо всех сил старалась смотреть в сторону – но все равно ощущала, как всю ее душу постепенно охватывает состояние покоя и дружелюбия.

Пятый и последний человек сидел у костра молча. Он задал один вопрос – уточнил, какой нынче год. А после лишь тупо смотрел на огонь. Седой на вопрос о необычной молчаливости своего спутника пояснил:

– Его зовут Дроган Леердел. Он купец. Когда мы встретились, у него была дочь… совсем ребенок. Сейчас она старше отца.

– Разве такое возможно? – Альта переводила удивленный взгляд с седого на Дрогана и обратно.

– Даже я не знаю, на что способен Высокий замок, – усмехнулся маг, плотнее запахивая потрепанную куртку Блайта.

Таша чуть заметно улыбнулась. Древний маг появился в распахнутых дверях своего замка совсем не так величественно, как она ожидала. Нет, он выскочил наружу с такой быстротой, словно всерьез опасался – еще мгновение и створки из красного дерева захлопнутся, отрезая ему дорогу на свободу. Вероятно, ходить по скользкому он порядком отвык, поскольку тут же потерял равновесие и покатился по камням. А еще мгновением позже его одежда – роскошный камзол из шитой золотом вишневой кожи начал таять, распадаться хлопьями, не долетавшими даже до земли. Несколько мгновений – и на холодных камнях лежал абсолютно голый человек.

Позже Санкрист пояснил, что замок предоставлял ему одежду – но, по всей видимости, лишь в пределах своих стен.

А вот Дроган Леердел вышел степенно, как положено уважающему себя купцу. Вышел, чтобы не возвращаться – за спиной увесистый мешок, на боку меч. Правда, мешок быстро полегчал – замок готов был кормить своих подопечных, но снабжение припасами в дорогу не предполагалось. И запасы еды отправились вслед за камзолом Санкриста.

АльНоор принял предложенную ему одежду и с удовольствием уселся у костра. И тут же начал спрашивать…

– Расскажите, как вы сотворили это чудо, господин альНоор! – Альта все же не выдержала этого пересказа новостей за последние столетия.