Родерик Гордон - Глубже

Словно взрывы фейерверка, неподалеку раздались оружейные залпы. Град свинцовых пуль изрешетил колонны вокруг них, откалывая плоские кусочки обсидиана. Уилл инстинктивно наклонил голову и начал замедлять бег.

— Нет! Не останавливаться! — закричала на него Эллиот.

Пули свистели и рикошетом отскакивали от зеркальных поверхностей. Уилл почувствовал легкий рывок брючины в районе икры, но остановиться и выяснить в чем дело не было никакой возможности.

— Приготовились! — Девушка с трудом перекрикивала шум.

Раздавшийся взрыв был грандиозным. Вокруг них полыхнули слепящие лучи, отражаясь в самых разных направлениях. А когда раскаты взрыва стали уменьшаться, все вокруг начало рушиться.

Поврежденные колонны падали вниз, заваливая друг друга, словно костяшки домино. Целая секция колонн грохнулась на землю прямо за их спиной, подняв огромное облако стеклянной пыли, которое сверкало в свете фонарей, словно море черных бриллиантов. Пыль забивалась в горло и жгла глаза. Земля содрогалась от каждого удара. Потоки воздуха от падающих колонн, похожие на взрывную волну, швыряли ребят из стороны в сторону.

Общий хаос и грохот рушащегося камня не ослабевали ни на секунду, и прежде чем мальчики успели что-либо понять, они нырнули вслед за Эллиот в туннель. Уилл оглянулся назад и увидел, как колонна упала прямо у входа, окончательно его перекрыв. На несколько сотен метров все вокруг погрузилось в облако стеклянной пыли, а когда воздух стал чище, Эллиот резко остановилась.

— Мы должны идти дальше, должны идти дальше, — настаивал Честер.

— Нет, у нас есть небольшая передышка. Сюда они за нами войти не смогут, — ответила девушка, стряхивая с лица стекло. — Попейте воды и отдышитесь.

Сделав из фляги большой глоток, она тщательно прополоскала рот и только потом попила. Затем она отдала флягу мальчишкам.

— Кого-нибудь задело? — спросила девушка и принялась по очереди их осматривать.

Честер не мог дышать через нос, но Эллиот сказала, что он не сломан. Рот у мальчика сильно распух и порвался в уголке, где его зацепил патрульный, к тому же голова болела от многочисленных ударов. Когда Эллиот посветила на него фонарем, чтобы осмотреть внимательнее, Честер увидел свои красные расцарапанные колени и пропитавшиеся кровью рукава.

— Все в порядке. Кровь не твоя, — сказала девушка после беглого осмотра.

— Патрульного? — вытаращив глаза, спросил мальчик. Он вспомнил, как набросился на мужчину с осколком обсидиана.

— Это ужасно… как я мог делать такое… с другим человеком? — прошептал он.

— Потому что с вами он поступил бы гораздо хуже, — резко ответила Эллиот и перешла к Кэлу.

Мальчик почти не пострадал, только слегка болело несколько ребер. Он все еще пребывал в шоке из-за убийства патрульного и потому не сразу отреагировал на слова девушки.

Эллиот взяла его за плечи и с сочувствием сказала:

— Кэл, послушай меня. Однажды, после произошедшего со мной ужасного случая, Дрейк дал мне один совет.

Мальчик непонимающе посмотрел на нее.

— Он сказал, что верхний слой нашей кожи постоянно отмирает.

Теперь она привлекла его внимание, Кэл недоуменно уставился на нее, сморщив лоб.

— Это очень правильно. Верхний слой отмирает и клочьями слезает с нашего тела, не позволяя инфекции попасть внутрь.

Эллиот выпрямилась и, убрав одну руку с его плеча, потерла спину Уилла, чтобы продемонстрировать сказанное.

— Бактерии, или микробы, как вы их называете, поселяются на нем, но удержаться не могут.

— И что? — спросил заинтригованный Кэл.

— Так вот сейчас часть тебя отмирает, как тот слой. Она, может, немного и продержится — так было со мной, но все равно умрет, чтобы спасти тебя. И после ты станешь жестче и сильнее.

Кэл кивнул.

— Пусть жизнь идет своим чередом, и ты двигайся дальше вместе с ней.

Мальчик снова кивнул.

— Думаю, я понял, — сказал он, и его лицо утратило бессмысленное выражение, а в глазах вновь появилась былая живость. — Да, понял.

Уилл внимательно слушал девушку и был поражен тому, как она смогла утешить его брата. Почти сразу Кэл стал сам собой и принялся радостно болтать с любимым котом.

Последним Эллиот проверила Уилла. Учитывая, что ему пришлось пережить, он почти не пострадал: только несколько довольно болезненных лиловых синяков и царапин на шее, ссадины на лице и множество шишек на затылке. Осторожно ощупывая голову, мальчик вспомнил о легком рывке, который почувствовал, когда они бежали. Он осмотрел ногу и обнаружил пару маленьких дырочек на брюках.

— Что это? — спросил он у Эллиот. Уилл точно знал, что прежде их не было.

Девушка посмотрела на штанину.

— Дыры от пули. Тебе крупно повезло.

Выстрел продырявил материал насквозь, Уилл мог засунуть в дыры палец. Почувствовав огромное облегчение, мальчик вдруг понял, что не может сдержать смех. Кэл с любопытством взглянул на брата, а Честер презрительно стиснул зубы. Эллиот смотрела на Уилла с явным неодобрением.

— Соберись, Уилл, — сказала она с упреком.

— О, я вполне собран, — ответил он ей и снова захохотал. — Несмотря ни на что.

— Хорошо, тогда к Скважине, — объявила девушка. — А после в Землеречье.

— Где мы будем как дома и в сухости? — с усмешкой спросил Уилл.

Глава 48

— Это ты, Уилл? — простонала Сара, когда кто-то схватил ее за запястье. Потом она вспомнила, что ребята давно ушли, прислушавшись к ее настоятельной просьбе.

Женщина открыла глаза, и мучительная агония охватила тело.

Если можно вообразить по отдельности каждую боль — головная, зубная или еще какая-либо, то сейчас все они слились и многократно увеличились в одном нескончаемом мучении.

Сара закричала, борясь с надвигающимся беспамятством. Глаза женщины были открыты, хоть она не видела, кто рядом с ней. Сара не знала, как долго была без сознания — она словно пробиралась меж тяжелых занавесей, и что-то неумолимо тянуло ее назад, чтобы задернуть эти шторы и погрузить ее во тьму. Сара делала все возможное, чтобы не поддаться искушению. Она не могла себе позволить с легкостью уйти и с каждым вздохом боролась за жизнь.

Хватка на запястье стала крепче. Ее сердце ушло в пятки, когда она услышала неприятный стигийский говор. Женщина начала смутно улавливать свет и вскоре уже различала мельтешащие перед ней тени с голосами стигийцев.

— Патрульный, — сказала она, догадавшись по маскировочной расцветке одежды.

Мужчина осматривал ее. Словно в подтверждение до нее донесся хриплый грубый окрик: