Дом для демиурга Том 1: Поднимается ветер... - Kriptilia
Время разбило иллюзии и мечты, безжалостно расставило все по местам. Мио Алларэ не дождалась ни предложения руки и сердца, ни даже прощального подарка, который подвел бы итог четырехлетней связи.
Мио предполагала, что Реми рассердится. Она не говорила брату ни слова, но он сам все понял - и женщина надеялась, что ее брат и господин вмешается. Разумеется, принуждать друга к браку - это слишком, но почему Реми вовсе ничего не сделал? Ни разговора, ни слова...
Словно так все и должно было случиться, словно сестра герцога Алларэ была только игрушкой, которую можно оставить, если она наскучит...
Оставить - но не позволять ей увлечься кем-то еще!
Любезный братец, кажется, собирался сыграть в собаку на сене.
За вполне невинный флирт с первым министром Реми сестру высмеял. Уловив между ней и Фиором Ларэ ту легкую нежность, которая связывает бывших любовников - предложил переспать со всей родней из Алларэ, напоследок оставив Рене, а то, дескать, если с Рене начинать, то можно и глаз лишиться: выцарапает рыжая Кари.
Лучше бы своему драгоценному другу Руи что-нибудь посоветовал!..
Герцогиня отставила чашечку, чтобы ненароком не разбить. Осенью ей казалось, что все будет легко и просто: надоел, стал откровенно пренебрегать, так пусть плывет с попутным ветром. В столице хватает умных и красивых мужчин, Мио может выбирать из трех десятков влюбленных поклонников, каждый из которых будет счастлив добиться успеха. Ее будут носить на руках и каждый вздох считать приказом.
Оказалось же, что все иначе. Рана не хотела заживать. Восторженные поклонники казались скучными и глупыми. Даже вполне симпатичный ей Сорен Кесслер при виде герцогини тупел и сливался с хором безмозглых кавалеров, неразличимых в своей фальшивой преданности и ложной готовности отдать все на свете. Они были готовы отдавать состояния, но Мио не нуждалась и в самых дорогих подарках. Они были готовы отдавать сердца, но сердца эти были дешевле орехов, и так же годились лишь на один щелчок.
Мио знала, в чем ее беда: она выросла на руках у двух лучших мужчин Собраны. Первый был ее братом, а второй ее отверг - но равных им не было, а заменять золото медной полированной пустышкой глупо и пошло. Если бы еще можно было поверить, убедить себя в том, что видишь золото. Увы, она не была слепой дурочкой, и обманывать себя умела плохо.
Один раз попыталась: осенью, решив, что Руи ей вовсе не нужен, что он - только один из многих. Самообмана хватило на пару девятин.
Приехать к герцогу Гоэллону без приглашения? В конце концов просто объясниться с ним? Нет, так унижаться нельзя. Пусть думает, что Мио довольна и счастлива. Увидев ее фавориткой короля, он поймет, что потерял, но тогда уже будет поздно. Руи не станет соперником короля, преданность его величеству не позволит. Так пусть увидит!
- Герцогиня, я давно хотел показать вам некоторые реликвии вашего рода, хранящиеся во дворце, - сказал король. Вместе с ним в чайную комнату вошли какая-то старая карга с пяльцами и конопатая толстушка в белом платье. Обе сделали реверансы и по кивку короля уселись за стол по бокам от Анны.
Мио едва заметно вздрогнула и напрягла икры: старый проверенный способ загнать всю дрожь в колени, надежно скрытые платьем. Ну что ж, рано или поздно это должно было случиться. Король - мужчина, и любой мужчина, если ему две девятины раздавать щедрые авансы, потребует ответа. Его величество даже не слишком торопился. Мог бы заявить свои права еще давно, но предпочитал играть в галантного кавалера: сначала беседы и ухаживания, а только потом основное.
Герцогиня Алларэ поднялась и положила ладонь на любезно предложенное ей предплечье. Ткань под пальцами казалась приятной на ощупь, гладкой и скользкой. Огандский шелк. Его величество умел быть элегантным, хотя совсем иначе, чем Руи или Реми. Тот же жесткий крой, что и в туалетах графа Агайрона, та же нарочито скромная отделка.
Мио украдкой взглянула на профиль его величества и в очередной раз не смогла понять, чем же король Ивеллион ей так неприятен.
Высокий худой человек с пышной копной крупно вьющихся почти белых волос. Дерзкие, лишь слегка неправильные черты лица. Резкий изгиб бровей, удлиненные глаза - пронзительные, светло-голубые. Красивая линия губ. Король был привлекателен не только на портретах. У живописцев не было нужды ему льстить: яркое, властное лицо истинного владыки не нуждалось в каком-то приукрашивании.
Тем не менее, внешность короля Собраны скорее отталкивала. Физиономист описал бы его, как человека жестокого, и, может быть, безумного. Было нечто неприятное и пугающее в резкой складке, что пролегала от крыльев носа к уголкам губ, в слишком глубоко посаженных глазах.
Все те же фамильные черты у Руи, двоюродного брата короля, были слегка сглажены и производили совсем иное впечатление: силы, надежности, основательности...
Королю было сорок шесть; выглядел он на десяток лет моложе, куда лучше, чем граф Агайрон. Сильные руки - под пальцами Мио ощущала игру мышц предплечья. Гладкая кожа. Короли династии Сеорнов редко дряхлели. Кровь первого короля, чудесного ребенка, рожденного не от людей, берегла их от медленного распада заживо.
Какая-то комната, едва ли королевская спальня - та находилась в другом крыле дворца, - но явно и не хранилище реликвий. Может быть, покои для гостей. Чужая, припахивающая лавандой и пылью комната, в которой уже год или два никто не жил, только слуги раз в седмицу наводили порядок. Нелюбезно и негалантно, но зато достаточно безопасно: у королевских покоев всегда дежурит целая толпа слуг и придворных, здесь же, кажется, никого нет вовсе. Его величество не желает афишировать свое новое увлечение? Это не вполне входило в планы Мио...
Герцогиня Алларэ сделала вид, что любуется гобеленом с охотничьей сценой, висевшим над камином. Гобелен был воистину хорош: работа прошлого века, когда в моду еще не вошли слишком яркие краски и металлические нити. Теплое золотисто-коричневое полотно...
Ладони короля легли ей на грудь. Он стоял сзади, и Мио затылком ощущала его твердый подбородок. Руки, стиснувшие ее груди, никак нельзя было назвать ласковыми. Ивеллион словно касался не живого человека, а сжимал в горсти мех или снег...
Задутые свечи
