Алексей Пехов - Пересмешник

— Тиль! — предупреждающе крикнул мне Стэфан. — Тиль! Тиль!

— Вижу, — ответил я ему, всадил последний патрон в обезьянью грудь, но лучэра не остановил. Он, кажется, и вовсе не заметил моего выстрела.

Едко пахнущая, лохматая образина нависла надо мной и что есть сил ударила руками. Я принял Облик, юркнул в сторону и дал волю Анхель. Обезьяньи кулаки разбили мраморные плиты, на которых я только что стоял, в тот же момент, когда мой нож перерезал сухожилия на ее ноге. Она завизжала, замахала лапами, пытаясь найти и зацепить меня, и стянувший силу керамбит без труда перерезал ей кожу запястья до кости. В этот миг я вновь стал видимым, и раздался крик:

— Убей его!

Обезьяна тут же присоединилась к коллекции кварцевых статуй, которые переодически создает амнис Алисии.

— Что ты здесь делаешь?!

— Меня отпустили! — Голубые глаза Эрин метали молнии. — И если еще хоть раз ты ограничишь мою свободу, то станешь таким же, как эта мартышка!

Прежде чем я нашелся что ответить, у меня над головой со скоростью соколов пролетели две горгульи. Зефир, со смертью изначального мага освобожденный из плена, присоединился к Ио. Они пронеслись над заговорщиками, швырнув в них один из взрывающихся шаров, и, не задерживаясь, направились к паровой машине, которая как раз перебиралась через канал. На плечах бронированного гиганта расцвели два взрыва, и амнисы Данте, заложив красивый вираж, пошли на второй круг.

— Да послушай же ты меня! — заорал Стэфан, перекрывая грохот. — Створки открыты! Их сдерживает только замок, и это ненадолго! Направо, забери тебя сгоревшие души! Посмотри направо!

Врата центральной усыпальницы комплекса вибрировали, и там, где смыкались створки, голубым светом горела тонкая линия.

— Что нам делать?

— Надо остановить эту штуку!

— Что?! Как?! Убить пилота?! Да для этого нужна целая пушка!

— Там нет пилота, — неожиданно сказала Алисия, побледнев, — Из труб не идет пар! Она…

— Правильно! — согласился Стэфан. — Волшебник вселил туда эльталля [50]. Его сил достаточно, чтобы управиться с таким количеством железа и сломать любой замок!

Амнисы Данте закидывали механическое чудовище взрывающимися бомбами, отрывали с его плеч и груди листы брони, но тот не обращал на горгулий никакого внимания, продолжая идти к намеченной цели.

По площади, вырвавшись из мрака, прокатили две кареты Теневых кучеров, оставляя за собой черный шлейф. Прямо на ходу из них выпрыгивали лучэры и вступали в бой. Трое присоединились к Данте и Бэсс и, приняв Облик, начали теснить тварь в рванье, оказавшуюся удивительно сильной, к краю площади. Еще двое пытались нейтрализовать волшебника собственными заклинаниями, и на этом участке площади расцвела целая феерия красок. Один бросился к воротам, размахивая руками, и на створках стали появляться нити толстой ярко горящей паутины, которая с каждой секундой «остывала», гасла и становилась все более и более осязаемой.

Двое последних, тоже волшебники, принялись бомбардировать приближающийся механизм заклинаниями. Брони на груди гиганта уже не было, были видны торчащие и разорванные трубы, из которых хлестала вода, помятый котел и работающие шарниры.

Машина с грохотом разнесла оказавшиеся у нее на дороге статуи Князей, и в тот момент, когда Данте и компания прикончили тварь в рваном плаще, разрушила фонтан. Тугая струя воды ударила в небо на несколько дясятков футов.

Теперь силы разделились. Большая часть пыталась остановить рвущуюся к цели железяку, а меньшая все еще сражалась с волшебником и горсткой уцелевших, которые лишь защищались.

Бэсс скакнула под ноги шагающей махины, и тут же золотистый зверь схватил ее за шкирку, словно котенка, и шарахнулся прочь. Дымящаяся груда железа, внутреннее содержимое которой было объято пламенем, опасно закачалась, но сумела преодолеть разделяющее ее от створок расстояние и начала со все возрастающей скоростью падать, словно подрубленная корабельная сосна.

С оглушительным грохотом и визгом ломающегося железа машина рухнула на ворота, сломав их и подмяв под себя волшебника.

Тишина, наступившая сразу за этим, была звенящей, словно все звуки оказались стерты из нашего мира. Алисия стояла, в ужасе закрыв лицо ладонями, Данте в своем обычном облике тянул Бэсс прочь и что-то кричал мне, но я не слышал ни слова. Маги, среди которых я разглядел чэру Фио-ну эр'Бархен, повернулись лицом к распахнутому черному зеву и медленно пятились назад.

К мосту.

Я тронул Алисию за плечо, взял ее за руку, повел прочь. Стэфан, кажется, поскуливал от ужаса, а ощетинившаяся Ан-хель разве что не ругалась, но из темного проема никто не спешил выскакивать.

Зефир и Ио приземлились рядом с хозяином и закрыли его спину. Мы с Алисией дошли до фонтана, когда Данте на ходу попытался вызвать Теневого кучера, чтобы убраться как можно дальше, но он не успел этого сделать. Из глубин земли донесся нарастающий стон. И через мгновение появилось оно.

Эту сущность никак нельзя было назвать тем, во что перерождается Князь после смерти. Оно не походило ни на что и одновременно являлось всем. Черное облако, все время находящееся в движении и принимающее разные формы, медленно, словно густой мед, вытекало из своего многовекового узилища. Спустя несколько мгновений оно приняло облик четырехногого создания с отвратительной жабьей пастью и острым гребнем и почти тут же вновь стало нестабильной свирепой сущностью.

Несколько мгновений оно лежало не шевелясь, словно не верило в свою свободу, а затем внезапно метнулось в сторону с такой скоростью, что я ахнуть не успел. Смерч накатил на то место, где прятались заговорщики, всосал их в себя и выплюнул разлетевшиеся во все стороны окровавленные ошметки.

Двое волшебников ударили во врага рубиновыми лучами, но тот, приняв Облик огромного паука, уже находился на крыше и тут же прыгнул, расправил крылья летучей мыши, упал остроногим когтистым градом, растекся туманом и, отползая, оставил на земле изуродованные тела.

И тогда все мы, не сговариваясь, бросились бежать. Я потащил Алисию сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, чувствуя, как оно смотрит на нас, как насмехается, как отпускает, давая нам возможность почувствовать свободу, даря ложную надежду выжить.

Оно играло с нами куда более цинично, чем кот играет с перепуганной мышью. Оно было уверено, что нам никуда от него не деться, и хотело насладиться нашим ужасом прежде, чем уползти в город и без разбора насытиться кровью и смертью.

Алисия бежала медленнее всех, поэтому мы достаточно сильно отстали. Даже чэра эр'Бархен, несмотря на почтенный возраст, умудрялась двигаться быстрее, да еще и расставлять на ходу какие-то сияющие штуковины, должно быть, ловушки.