Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

 — Ты испытываешь боль?

 — Да... Но большую боль мне причиняет ирония...— Она грустно улыбнулась. — Доброе дело, за которое трижды воздалось... таковы Планы, что на них мои немногие добрые деяния стали причиной моей гибели. — Она тихонько засмеялась. — Но сожалений у меня нет...

 — У меня остались вопросы, Меббет. Ты можешь ска...

 Она подняла руку, знаком показывая мне замолчать.

 — Драгоценный человек... Я хочу, чтобы ты выслушал меня в последний раз...

 — Хорошо...

 — Драгоценный человек...— Она вздохнула. — Все, что я хотела — выпустить Леди из Клети... что касается тебя, я хотела, чтобы ты жил... а по отношению к дочери моей, я... На Планах есть поговорка... Доброта ведьмы более жестока, чем ненависть, и отравляет она все, к чему прикоснется...— Про себя я подумал, что есть в этих словах правда. Но мысль эта была недостойна по отношению к Равел такой, как я ее узнал. Я открыл свое сердце той тени Равел, что сейчас пребывала со мной.

 — Мне жаль, что все так получилось. Если бы я смог спасти тебя, я...

 — Я умираю...— Она моргнула. — Моя кончина... она исходит изо всех временных отрезков, все нити Равел распускаются... И все же...— Серые глаза ее остановились на мне. — Возможно, не все потеряно... одно из моих черных семян из Лабиринта... принес ли ты его?

 — Да. Вот оно.

 — Ах...— Она осторожно приняла семя, сунула его себе в волосы. — Во славу Единства Колец...— Жестом она велела мне подойти поближе. Я сделал шаг вперед, наклонился к ней.

 Она что-то тихо прошептала, затем положила мне руки на виски и поцеловала в лоб. Я закрыл глаза, когда губы ее коснулись моей кожи...

 — Да примут тебя Планы достойно, Меббет, — прошептал я.

 Когда я открыл глаза, Меббет исчезла. Слезы ручьями полились из глаз моих... слезы, которых не было вовсе, когда стоял я над телом Равел.

 У меня оставалось здесь последнее дело. Я вернулся в Район Клерков, чтобы попросить допуск для законника Янниса к камню ощущений от его дочери, Дейонаррой. Зайдя затем к Яннису и сказав, что это разрешено ему, я быстро оставил его; мы мало что могли еще сказать друг другу.

 Покинув жилище законника, я заметил кое- кого через улицу. Я мало что мог сделать для Морти, разве что именно это...

 Я подошел к прекрасной, аппетитно сложенной проститутке, разительно отличавшейся от всех встреченных в Улье. Аромат дорогих благовоний окружал ее, а черты ее лица выразительно подчеркивались тенями теплых оттенков. Она улыбнулась мне и кокетливо захлопала ресницами:

 — Приветствую тебя, добрый сир. Надеюсь, ты испытываешь жажду, которую не могут утолить в борделе госпожи Падшей Грэйс?

 — Не я, но Морти питает вполне определенную жажду...

 Молодая женщина придирчиво оглядела Морти, затем кивнула.

 — Да... да, думаю, что смогу сделать это. Я смогу придумать... кое- что. За те же деньги, конечно же — 500 монет.

 — Конечно. Держи.

 — Здорово! Спасибо, шеф! — и Морти устремился следом за женщиной.

 Вместе с остальными мы сняли комнаты в ближайшей гостинице. Через какое-то время туда влетел Морти, но в воздухе он держался как-то неуверенно. Он блестел в прямом смысле этого слова, будто его вымыли и отполировали, а на лбу сиял отчетливый отпечаток алых губ. Похоже, нашего присутствия Морти не осознавал, и либо тихо хихикал, либо счастливо вздыхал.

 Завтра мне предстоит встреча с врагом, которая — так или иначе ознаменует конец моему бессмертию.

70. Портал в Мавзолее

Мы вошли в Мавзолей в поисках портала и начали поиски с каменной плиты, где начался нынешний отрезок моей жизни. Было что-то в арке передо мной... пугающе знакомое. Пространство между двумя черными колоннами заполнял холодный воздух, пробравший меня до костей, как будто арка граничила с другим зловещим и холодным местом. Я знал, что именно это и был портал в Крепость Сожалений... и теперь мне оставалось лишь открыть его.

 Сжав зубы, я вонзил пальцы в запястье левой руки, оторвав кусок кожи. Холод между колоннами усилился, как будто в портале появилась щель...

 Уколов указательный палец я выдавил несколько капель крови. Приготовившись написать о своем сожалении, я погрузился в воспоминания... Я шептал слова, эхом отдававшиеся в моем разуме.

 — Я сожалею о всех смертях, которым стал причиной, здесь и повсюду во Вселенной.

 Я написал фразу эту на клочке кожи, но из- за способностей к регенерации мне приходилось вновь и вновь резать палец, выдавливая капли крови. Наконец, я закончил; кровь моя блестела на коже... моя плоть, моя кровь, мое раскаяние.

 Я глядел, как кровь высыхает, и волна холода объяла меня. Черные колонны по обеим сторонам от арки слабо засветились, клочья синего тумана возникли между ними, создав сверкающую занавесь. А за ней можно было различить очертания каменного коридора, ведущего во тьму. Я спросил Нордома, готов ли он последовать за мной.

 — Вопрос: Получен. Ответ: Нордом готов и ждет указаний. Готов к исполнению дальнейших директив.

 — Падшая Грэйс?

 — Я уже зашла так далеко и было бы некрасиво с моей стороны оставить тебя в сей последний час. — Она нежно улыбнулась. — Даже если бы ты вежливо попросил оставить тебя, я бы этого не сделала.

 — Значит, у меня выбора нет... Анна?

 — Я..— Анна бросила быстрый взгляд на Падшую Грэйс, затем обернулась ко мне, в глазах ее полыхало пламя. — Если идет она, иду и я, так-то вот. Пока что я не собираюсь поворачиваться к тебе задом.

 — Понял. Дак'кон? Ты со мной?

 — Твой путь — мой путь.

 — Морти? Ты готов?

 — Ну...— Морти помедлил, поглядел на портал, на меня, снова на портал, и тяжело вздохнул. — Понимаешь, я не собирался много тут разглагольствовать, но... я должен кое- что сказать тебе.

 — И что же, Морти?

 — Ну, насчет того, куда мы идем... вообще-то, мы там... уже... были.

 — Мы УЖЕ были? О чем ты говоришь?

 Краем глаза я заметил, как полыхнул меч Дак'кона, края его притупились. Когда я взглянул на него, он опустил руки, будто изготовившись к бою.

 — Ну... мы уже не впервые ступаем через эту арку... Понимаешь, мы уже посещали Крепость Сожалений раньше... но мы... я... тогда этого не знал.