Геннадий Ищенко - Мой новый мир-2

— Принимается, но с поправкой, — согласился я. — В главном зале, где стоит алтарь, не должно быть никаких гранат. Если придется стрелять, делайте это аккуратней. И дело не только в алтаре. Стены нетрудно восстановить, с росписями этого не получится. Все ясно? Тогда начинаем!

С храмом мы провозились три часа. Не с зачисткой — ее выполнили за пятнадцать минут, а с вывозом золота и других ценностей. Я еще удивлялся тому, что Жаром с такой легкостью выложил за свое братство столько золота! Он мог бы дать и больше, учитывая то, что в храмовых подвалах лежали три тысячи бушей золотых монет. И для чего их было копить сотни лет? Чтобы обеспечить казначейство работой по их чеканке? Самым последним вынесли, погрузили в бронетранспортер и увезли большой алтарь. Все это время в одной из комнат храма под охраной сидели сдавшиеся при зачистке братья и уцелевшие жрецы. Когда закончили с алтарем, их распихали по БТРам и вывезли сначала в новый дворец, а потом в службу безопасности. Найденное тело Жарома, на котором не было подаренного мной амулета, трогать не стали. Храмы в столице были и помимо Главного, вот пусть их жрецы и занимаются разбором завалов и погребением тел. Их там много осталось. Я вместе со всеми вернулся в крепость, где меня ждал Бродер, и мы с охраной сразу ушли каналом в цех, а из него в коридор у дверей в мои комнаты.

— Спасибо, — поблагодарил я его перед тем, как отпустить. — Скажите, есть какие-нибудь успехи в вашей работе по защите помещений? Спрашиваю потому, что наш способ использования каналов для многих уже не является секретом, а для того чтобы узнать опорные точки, достаточно захватить любого из тех дружинников, которых мы берем на Землю. Или, в конце концов, можно попробовать найти какой-нибудь другой мир.

— Я разобрался в работе жреческого амулета, — ответил маг. — Могу защитить от канала любое помещение, но тогда и мы не сможем в нем пользоваться каналами. Защиты хватит максимум на декаду, а потом ее надо будет обновлять. А так, как вы хотели, чтобы каналы могли открывать только свои, пока не получается.

— Уже хоть что-то, — сказал я. — Продолжайте работать. А пока помещения будем защищать жреческими амулетами. Они хотя бы не требуют подзарядки.

— Рассказывай! — потребовала ждавшая меня в гостиной Адель.

— Подожди минуту, сейчас расскажу, — сказал я и мысленно обратился к секретарю. — Коль, было что-нибудь срочное?

— Было несколько бумаг из канцелярии, — ответил он. — Я их просмотрел и думаю, что они могут полежать до завтра. А вызовов не было.

— Расскажу коротко, — предупредил я жену. — Нужно срочно писать Указ, чтобы горожане узнали, кто и за что разрушил их Главный храм.

— Вы с ума сошли! — высказалась она. — Кирен, саи на многое закрывают глаза, потому что напуганы всем, что уже свалилось на их головы, и что должно вот-вот свалиться! Но нужно знать меру!

— Ты будешь слушать или ругаться? — спросил я. — Я ведь могу заняться Указом.

— Рассказывай, — сказала Адель. — Я помолчу.

— Я пока не могу утверждать, но уверен, что это работа Гордоя. В Ромар прибыли жрецы из Дарминии. Они привезли с собой оружие, которое осталось от японцев, и с его помощью застрелили Жарома и кое-кого из братьев, пытавшихся его защитить.

— А амулет? — спросила она. — Он же должен был…

— Мой или твой — да, — перебил я ее. — Но не жреческий. Его сила позволяет управлять сразу многими, но не влияет на материальные предметы. Амулет потом, кстати, кто-то снял, и это очень плохо! Наверное, местные высшие уже поработали кое с кем из братьев, потому что часть из них перешла на сторону напавших. Завязалась перестрелка, которую услышали в крепости и сыграли тревогу. Когда мы туда примчались, жрецы из Госмара удрали подземным ходом.

— А остальные? — спросила жена. — Неужели они думали, что подобное сойдет с рук?

— Так и думали, — кивнул я. — Это ты меня хорошо знаешь, а они судят по себе. С их точки зрения, ничего страшного им не грозило. Наверное, сидели и ждали, что я с ними начну торговаться из-за оружия. Или думали откупиться золотом. Если я тебе скажу, сколько мы его выгребли из храмовых подвалов, ты мне не поверишь.

— И сколько же?

— В два раза больше, чем его у нас! И это только монеты, а там и изделий из золота было навалом, не считая сосудов, полных изумрудов и жемчуга.

— Куда им столько? — удивилась она.

— Этот вопрос нужно задавать не мне, — сказал я. — Сотни лет верующие несли им золото, а жрецы его складывали в свой подвал, причем его туда свозили и из других храмов. При нормальном учете из-за магии красть затруднительно, а расходовали мало. Вот понемногу и собрали.

— И чего они этим пытались добиться? Пусть мы большую часть гвардейцев отправили на север, но дружина вся здесь.

— Мне видятся две причины, — сказал я. — Убрать Жарома, который всем высшим был как кость в горле, и разжиться оружием. Вряд ли в Дарминии осталось много винтовок, а патронов к ним, наверное, почти нет.

— Против тварей? — спросила Адель.

— Против таких тварей, как я, — улыбнулся я. — Не нужно пугаться, а вот проявить осторожность не помешает. Они захватили с собой винтовки убитых братьев, но у них тоже было немного патронов. И где-то еще гуляют три пистолета, которые были у Генкерса. Поэтому не будет никаких выступлений перед толпой и других рискованных предприятий, и никуда не станем выходить без брони и охраны. Я распоряжусь, чтобы сегодня же в наших комнатах разместили жреческие амулеты. Исключение сделаем только для приемной, в которой придется размещать караул. Если повсюду заблокировать мысленное общение, я не смогу работать, а так обо всем будет знать Коль, да и мне для разговоров не нужно будет бегать в коридор.

— Что у вас творится? — соединился отец. — Только хотел заключить брачный союз в Главном храме, а ты его тут же разрушил!

— Убит Жаром, и совершена попытка захватить оружие братства, чтобы потом использовать его против нас. И за всем этим торчат уши вашего брата. А верхушка наших жрецов его прикрывает. И что я, по-вашему, должен делать? Жречество было единственной силой в Ольмингии, которая могла принести нам много неприятностей.

— Было?

— Уничтожив почти всех высших, я сильно сократил число своих врагов. И золота я у них нагреб гораздо больше того количества, которое собрано в нашей казне и лежит в подвалах других дворцов. А ведь его нетрудно было обратить против нас. И, самое главное, у нас теперь не один, а два алтаря!

— Ты вывез алтарь! — поразился он. — Чем ты думал?

— Я всегда думаю головой, — ответил я. — Сейчас собрался сесть за написание Указа. Надо всем доходчиво объяснить, что же произошло, и кто виновник.