Александр Ходаковский - Энфер. Время Теней

Безумный Шляпник промокнул уголки глаз батистовым платочком и выкинул его за спину. Похоже, что барышня сделала кое-что анормальное — показала доверчивому парню свою истинную сущность. Но еще хуже — не нужно было напоминать ему про распивание красной жидкости и того, что с этим может быть связано.

С хрипом высморкавшись, уронил следующий кусочек материи на голову проходившему мимо внизу демону.

Мальчик обладает немалыми познаниями в плане возможностей своей крови, вряд ли кто либо имеет хоть приблизительно подобные. Если он раньше не понял, то лишь из-за недостатка времени. Демоны не люди. Да и сам он не похож на человека даже строением своих органов. Взять хотя бы одну из приворотных особенностей его крови, подчиняющей себе людей и демонов, вызвавшую его гнев и полную потерю самообладания сейчас…

Нужно срочно следовать за ним. Похоже, что нынче он наделает множество глупостей…

Будет весело!

В середину торговой площади, невдалеке от гигантского простора Центра Основателей, где и была установлена сцена, на всей скорости врезался огненный метеор. Ослепленные демоны не увидели быстро шагающего прочь пылающего ангела. Асфальт под его ногами трескался и мгновенно плавился от высокой температуры. Камень рассыпался в пепел под действием полностью освобожденной привязки Огня. Волна теплого воздуха разгоняла праздношатающихся еще задолго до появления ее источника. С каждым шагом в разные стороны все насыщеннее распространялось живое пламя. Сияние крылатого существа достигло кульминации! Как у заядлого курильщика на каверне газового месторождения при взрыве. Все окрестность, объятые темной ночью оказались освещены лучами и бликами огня.

Перед сценой на центральной площади стояла толпа и возбужденно переговариваясь, глазела на что-то. Никто не обращал внимания на приближающуюся смерть. Лишь когда на заднем ряду начала тлеть одежда, послышались возмущенные вскрики и откровенный мат. Когда нечисть, наконец, узрела пылающего ангела — всех обуял такой животный страх, что ужас от падения в Бездну Плаща, родину истязателей душ, о которых повествует людская религия, перед ним — просто пустышка. Началась паника. Александр только усилил ее, выставив вперед указывающий перст. Как для выстрела. Куда только все рассеялись…

В толпе открылся широкий проход к сольному выступу сцене. Там стоял давешний стрелок-старшекурсник и держал за шиворот… безжизненную Майю! Он громко вещал в пространство, доказывая свою правоту и отшибая чужие точки зрения. Майю он использовал как подтверждение какого-то несуразного сговора с целью лишить всех свободы. И не сразу понял, почему толпа расступилась. Передние ряды хотели убраться с дороги, но натыкались на задние и еще больше прессовали эту банку килек. Масло в которой с каждой минутой угрожающе закипало…

— Дух первичного огня, веди меня сквозь тьму! Sanctum E lumen. — Как насмешка над природой вампира заклинание «Святой луч света». Это довольно простенькое в освоении заклинание было запрещено дуэльным кодексом магов, так как оно награждало цель применения тяжелой лучевой болезнью свыше шестисот рад.

Оратор успел только заметить яркую вспышку. В руке у ангела заплясало, стягиваясь из окружающей материи яркое белое острие! И на мгновение вытянулось в мерцающую струну шквальных игл энергии. Стрелка отбросило вглубь сцены. Майя взлетела в воздух. Прямо над землей ее подхватил зубами за одежду пламенный волк…

Звук удара. Испепеление. Александр медленно развернулся и одной рукой поднял в воздух за ворот растерянно смотревшего на догорающий в руках обломок копья молодчика. Он понадеялся что сможет в одиночку свершить «подвиг».

На спине, вдобавок к уже подсохшим шрамам от попадания каменной шрапнели, появился кровоточащий порез — проникнуть глубоко в плоть оружие не смогло, распавшись на безвредные молекулы…

Бить исподтишка плохо. В тебе нет чести! А где нет…

— Стой!!! — предупреждающий выкрик из-за спины.

Ангел Смерти так же медленно повернул голову на голос и быстро инициировал видоизменение. Когти на его руках выросли в раз. Костяшки по очереди выбивались и покрывались сегментарной броней из кальция. Из локтей и коленей, продолжаясь в обе стороны, выросла фигурная гладкая чешуя и, удлиняясь, покрыла кожу плотными латами. На раз вытянулись короткие костяные наросты, упрочняя суставы, грудину, бедра и хребет боевым экзоскелетом — против следующего нападения нужно быть во всеоружии.

Вампир без своей магии и в сотни раз ускоренной регенерации очень мягкотел и, в отличии от демонов, покрытых спец-хитином и кожей прочнее кевлара, уязвим. Магия трансмутации в действии устраняет эту оплошность природы. Только вампир уже перестает быть вампиром и становиться монстром!

Все разом прониклись. Нездорового энтузиазма не было.

В проходе за его спиной стоял Ибара.

Ненавистная приставучая колючка. Мало ему было унижений? Осталось только его прищучить, чтобы не мучился своим позором…

— Не смей издеваться над своими собратьями!

Александр пропустил смешок. Он хотел мстить и убивать. За то, что попал в фантасмагорию, построенную из собственной глупости. За Майю, попавшую в противостояние, к какому не имела ни малейшего отношения, за себя, за мнимую любовь до гроба, мгновенно оказавшуюся простым фарсом. В его интонациях проскальзывало такое презрение, что…

— Собратьями? Этот мусор не годиться даже на то, чтобы быть моей тенью. Все это скопище похоже на свалку загубленных судеб и заранее испорченных жизней. И портят их такие как ты! Ты виновен во всех моих проблемах. Ты подстрекал эту бессмысленную борьбу. Из-за тебя пострадали люди…

— Как ты смеешь перечить своему учителю? — Ибара явно не понимал, с чем связался. Лучше бы он молчал. Но с этим у него всегда было туговато…

Ну теперь я тебя точно грохну! Лично прослежу чтобы и пепла не осталось…

В воздухе ощутимо повеяло серой. Остался длинный инверсионный след из чистого небесного пламени. Серафим Огня взывал к возмездию, захватывая сознание своей личностью. Ангел возвышался на вытянутую руку от Ибары и смотрел ему в глаза. Их взгляды встретились и взор главкома с лязгом был смят, поверженный ужасом.

— Учитель? — От третирования и отвращения завяли бы даже самые стойкие помидоры. — Ты смеешь называть себя учителем, ничтожество? Сколько раз я спасал твою шкуру за эту неделю? Ты полностью безответственный, аморальный кактус. Чему ты можешь научить?..

Взорвался как пятно на солнце, окатив всех волной тепла.

— Если бы я, с командой, вовремя не подчищал за вами прорехи в этом кустарном куполе, здесь бы возвышалась целая гора трупов. Слишком уж вы беспечны — надеяться на один древний барьер, неоднократно уже преодолеваемый врагом. Или ленивы — не принимать никаких мер для поддержания безопасности студентов, когда все ориентиры указывают на повышенный интерес противника. Дожидаетесь пока не прижмет по-настоящему, или проповедуете политику «Детей цветов»? Мы тут пацифисты или мазохисты — режьте нас уже, зажились? У нашей «Высшей» Академии даже отряда быстрого реагирования не предусмотрено… Так чем же вообще занимается глава комитета? Проводит бесполезные воспитательные беседы и следит за общественным трудом?