Максим Волосатый - Воины клевера

— Что такое? — вдруг недоуменно завертел головой стоящий возле неподвижного Шамана Кащей, пытаясь заглянуть себе за спину.

Он скинул сумку, доставшуюся от Шамана, и начал что-то искать в ее недрах. Нашел и с удивлением вытащил наружу контейнер с образцами линий могильника.

— И что тебе надо? — вопросил он, глядя на нее.

— У тебя тоже пульсирует? — подошел к нему Щербин.

— Угу. И ваш? Полковник кивнул

— Что бы это значило?

— Не понимаю, — пожал плечами Кащей. Может, дело в тиххине?

— Давай посмотрим. Ты в ту сторону иди, я в эту.

Маги разошлись в разные стороны.

— У меня меньше, — сообщил через несколько шагов Щербин.

— А у меня наоборот, — отозвался Кащей. — Идите сюда.

— Что там? — поинтересовался полковник, подходя к Кащею, внимательно рассматривающему изъязвленный участок брони тиххина.

— Не очень понимаю, но именно тут она начинает прямо-таки зудеть. Не чувствуете?

— Чувствую, — согласился Щербин. — И что это такое?

— Не знаю, надо у вольдов поспрашивать. Мужики, — позвал он, — кто-нибудь знает, что это такое?

Вольды по одному протискивались к поврежденному боку, качали головами и отходили. Последним присмотрелся к тиххину Айонки.

— Странно, — пробормотал он.

— Что? — хором спросили Щербин с Кащеем.

— Это похоже на шрам от удара Паука, — задумчиво наморщил лоб Айонки, — мне однажды доводилось видеть… А это тогда, — он указал на плотный длинный нарост на броне, не повторяющий естественные формы чешуи, — это тогда… кусок паутины. Похоже.

Щербин поднес контейнер к самому наросту.

— Ого, — удивился он, повернувшись к Кащею. — Вот оно.

Попробуй.

Кащей последовал совету и удивленно вскинул брови.

— И правда. Они либо жестокие антагонисты друг другу, либо близкие родственники.

— Вряд ли антагонисты, — с сомнением протянул Щербин. — Чувствуешь, как притягиваются?

— Да, — подтвердил Кащей.

— Готово, — из-за куска тиххина вывалился измочаленный Ланья. — Можно идти. Пробил дорогу.

— Давай тогда отдерем эту штуку, — предложил Щербин Кащею, — распилим и с собой заберем. Дома поизучаем этих «родственников». Есть еще контейнер?

— Есть, — согласился Кащей. — Давай. Ирил, ты пока несколько минут отдохни. Мы тут закончим и двинемся. Ладно?

— Ладно, — со смешком ответил Ланья. — Я-то хоть до утра могу отдыхать.

Он выразительно потряс покрасневшими кистями.

Огромный след почившего тиххина практически не изменился. Та же канава. Перейдя его, Петрович наконец скинул узор купола и минут десять клятвенно обещал всем Территориям никогда больше не прикасаться к узорам, демагам, Тварям и могильникам. Попадавшая от усталости группа молча внимала. Маги тоже содрали с себя амулеты и теперь наслаждались вновь обретенным могуществом. После могильника, Старших Рас и тиххина грядущие на обратном пути Твари казались чем-то мягким, плюшевым и добродушным. Настроение у всех было замечательное.

Но Кащей, как и положено главному злодею, осмотрев бледного Шамана, выдал вердикт: «Надо спешить». И отдых был зарублен на корню. Щербин после беседы с Кащеем дал на отдых всего полчаса, по прошествии которых безжалостно поднял молящих о пощаде магов и погнал вперед. Их ждали Твари.

Не ждали…

— Это что, маршрут какой-то особенный? — на второй день пути громогласно поинтересовался Тооргандо. — Туда шли — никого не встретили. Обратно идем как по Такатаку. Что происходит, господа?

Вопрос был далеко не праздный. Группа шла второй день, ощетинившись всеми видами оружия и узоров, которые только могла выставить. И — никого. Никого! Всего лишь два раза они замечали вдалеке смутные тени каких-то Тварей, готовились к бою, но те почему-то, вместо того чтобы немедленно попытаться сожрать полуживых людишек, старались как можно быстрее убраться в сторону.

— Я, кажется, знаю, — подал голос Кащей.

Все эти два дня он ходил странно задумчивый, не выпуская из рук контейнеры с образцами. Присматривался, изучал, сравнивал, зачем-то подносил друг к другу и окружающим растениям. И вот теперь, кажется, разродился.

— Они боятся вот этих штук, — Кащей показал на контейнеры. — Не знаю, правда, боятся ли, но связываться точно не хотят.

— А ведь похоже, — удивился Щербин. Он тоже все это время шел в глубокой задумчивости, предоставив Швайцеру с Тооргандо вести группы. Правда, экспериментов над контейнерами не производил.

— И что это значит? — поинтересовался внимательно прислушивающийся к разговору Шатун.

— В перспективе это значит, что у нас есть над чем подумать, — глубокомысленно ответил Кащей. — А сейчас это означает, что лучше бы нам ускориться.

— Еще ускориться?! — возмутился Тооргандо. — Зачем?

— В свое время этот тезис высказывал Мастер Ацекато, — прищурился Кащей. — Примем как вероятность, что природа линий Паука и могильника идентична. А теперь подумай, ты бежишь по Территориям с факелом из шкуры Паука. Отреагирует ли кто-нибудь на это?

— Э-э, — задумался Тор. — Наверное.

— А если отреагирует, то кто? — надавил Кащей. — Оставим в покое разбегающихся Тварей.

— Э-э… — тут у Тооргандо пошел сбой.

— Либо еще один тиххин, жаждущий подраться с Пауком, — подсказал молчащий до этого Ланья. — Либо какой-нибудь Паук, желающий выяснить, кто это с его родственником разобрался.

— Ой, — не стал скрывать свои эмоции Тор.

— Ускоряемся, — из-за спин магов быстрым шагом выдвинулся Колобок и демонстративно пошел впереди группы.

В Такатак, где группу уже ждала горячая встреча нольдов, жаждущих чествовать героев, добравшихся до одной из загадок Территорий, маги влетели поминутно оглядываясь.

Но развеселому празднику гудящей вольницы не суждено было состояться. Прямо возле пятачка, куда выходили все команды, возвращающиеся из Территорий, светились два портала. Невозмутимые автоматчики Красного Замка искоса поглядывали на внешне расслабленных магов Братства.

Вышедшие команды остановились ровно посередине пятачка. По кругу плотным кольцом стояли любопытствующие вольды. Встречающие телепортисты подались вперед. А группы замерли…

Они столько дней рвались вместе сюда в Такатак, столько отдавали друг другу. Помогали друг другу… И вот так за несколько секунд разойтись? А ведь некуда деться… Их ждут. Еще как ждут. От порталов замахали руками…

Люди растерялись. Повисло неловкое, нехорошее молчание. А потом Шатун подошел к Пелоцу и протянул руку:

— Сейчас с этой бедой закончим, я в Улитарт выберусь, сходим, посидим где-нибудь. Скажем так, в ночь со среды на пятницу. У меня пара мест есть…