Юрий Иванович - Спасение из ада

– Вот вспомните потом мои слова, – настаивал штатный снайпер. – Вполне возможно, что мы сразу отсюда отправимся за свадебные столы.

– Так нечестно! – обиделась Сильва. – Мы с Василием первые будем жениться. Мы ведь сразу предупреждали.

– Ха! Чего тут предупреждать! – веселился Петр. – Берешь невесту в охапку, кидаешь в кровать и, раздеваясь на лету, кричишь: «Отныне мы муж и жена!»

– Кто бы рассказывал! Крикун летящий! – с гневным презрением фыркнула Дана. – Что же ты до сих пор никого еще женой не назвал?!

– Ну да, попробуй тебя назови, – предусмотрительно отодвинувшись подальше, продолжал ерничать парень. – Если ты за это и голову можешь пробить в порыве ненависти. Мы тут все знаем твое отношение к браку.

Дана поняла, что сразу до Петрухи ей не дотянуться, и стала высматривать на столе предмет, которым было бы удобно запустить в нахальную морду.

– А ты за всех не расписывайся! За себя только отвечай!

Василий протянул над столом здоровую руку и с понимающей улыбкой прикрикнул:

– Брэк! Бой закончен, проигравших нет! – Затем подморгнул своей будущей супруге, которая улыбалась понимающе, и добавил: – Но сдается мне, что после нашей свадьбы будет еще одна. А, Дана? Ну сколько можно тебе парня мучить? Может, образумишься и дашь ему какую-нибудь надежду?

– Да никогда в жизни! – вспылила целительница с опасно горящими глазами. А потом совершенно непоследовательно продолжила: – Ко всему он же малолетка! Не хватало мне еще такого позора, когда муж на три года младше! Потом начнет по любовницам бегать, и меня весь мир засмеет.

Возникла длинная пауза, при которой все воины с разным выражением на лицах осмысливали только что вырвавшиеся слова. Петр с мечтательно-удовлетворенным. Василий с сочувствующим. Сильва с озабоченным. Дана отвернулась в сторону, пытаясь скрыть стыд и досаду. И только Курт с философской грустью стал кивать, словно китайский болванчик:

– Как это у вас, русских, все странно получается? Вроде вчера враги, а сегодня уже супруги…

– Это ты загнул, – строго поправила его Сильва. – Врагами они никогда не были.

– Точно! – не замешкал подтвердить Петр. – Или ты забыл знаменитую поговорку: муж и жена – одна сатана? Где сразу определяется, что муж – это нечто, стоящее отдельно, а жена – это одна сатана. – Заметив, что Дана удобнее перехватила тяжеленную глиняную миску, поспешно добавил: – Но это все, конечно, образно так говорится, аллегорически…

Немец все прекрасно понял и рассмеялся:

– Вот и я говорю: странные вы, русские. Сами порой не знаете, чего хотите…

С его акцентом подобное высказывание получилось настолько смешным и знакомым, что не выдержали и грохнули смехом все остальные. Даже целительница второго уровня не сдержалась, хоть и старалась хмуриться до последнего.

А за каменной плитой, наглухо перекрывающей вход в пещеру, вновь падал снег. Огромные хлопья устилали камни густым пушистым покрывалом, преобразовывая поверхность из угрюмой и непритязательной в сказочную и волшебную. Под этим волшебным покрывалом преображался весь горный массив Бавванди, преображалась вся Успенская империя. Хотя подавляющее число ее обитателей еще не знали о грядущих, совершенно кардинальных изменениях в их жизни.

Примечания

1

Фацет (польск.) – тип, субъект, несколько пренебрежительное обращение в разговорной речи.

2

Абреáкция – повторное переживание.